«От армии откупались за 600 рублей»

Как белорусы служили в XIX веке.

Журналисты kp.by разобрались, что значила рекрутчина для белорусских крестьян, кого забирали в армию и куда они возвращались

Им в этом помогли кандидаты исторических наук, старшие научные сотрудники Центра исследований белорусской культуры, языка и литературы Национальной академии наук Беларуси Татьяна Кухаронак и Сергей Грунтов.

- Отношение к службе наших предков 100 - 150 лет назад было напрямую связано с социальным статусом, - уточняют исследователи. - Шляхта традиционно считалась военным сословием. Наличие привилегий у ее представителей определялось заслугами предков в деле защиты государства, готовностью дворян участвовать в войнах. А на протяжении XIX века армия становилась более профессиональной, уже не собиралась по принципу ополчения, как прежде.

А вот для крестьян чаще всего служба в армии была несчастьем. Это наносило серьезный удар по благополучию семьи, лишавшейся рабочих рук. По сути, 25-летняя повинность в начале XIX века означала: рекрут полностью исключался из сообщества своей деревни - не мог жениться, завести детей, устроить хозяйство. Даже если через четверть века он возвращался в родные места, то оказывался в маргинальном статусе, был оторван от общины культурно и социально. Не зря бывших солдат в XIX веке обычно называли «москалями»: послужив долгие годы в русской армии (чаще в российских или украинских губерниях), они, по сути, становились чужаками.

Плюсом служба в армии могла быть разве для юношей из многодетных малоземельных семей - армия же могла их прокормить, дать одежду и кров.

ЧТОБЫ СПАСТИ МУЖЧИН ОТ СЛУЖБЫ, СЕМЬИ БЕСКОНЕЧНО ДЕЛИЛИСЬ

- Пугающий срок - 25 лет… А каков был порядок призыва?

- Срок рекрутчины, введенной при Петре I в Российской империи, где оказались после разделов Речи Посполитой и белорусские земли, в XIX веке постепенно сокращался: сначала до 20, потом до 15 лет, к 1874 году - до семи, а затем - до пяти. В рекруты набирали раз в два года, порой - несколько лет подряд, а иногда - с перерывами в 3 - 4 года. Все зависело от нужд армии: обычный набор - 3 - 7 человек с тысячи «ревизских душ» (мужского пола. - Ред.), а в случае военных действий цифра могла быть и свыше 50.

Впервые около 3000 рекрутов-белорусов в российскую армию призвали в Могилевской и Полоцкой губерниях в 1794-м - после первых двух разделов Речи Посполитой. А к 1811 году белорусы, которые составляли десятую часть населения империи, давали в армию 15% рекрутов. Сельская община скидывалась, чтобы купить своему рекруту обмундирование, давали муку, соль, крупы на три месяца и немалую для крестьян сумму в три рубля вдобавок.

- Кто обычно шел в солдаты, а кого не брали?

- Забирали в рекруты выборочно - по спискам или жребию. В первой половине XIX века в солдаты шли здоровые мужчины в возрасте от 19 до 35 лет. Позже призывной возраст ограничили 21 годом. Брали в рекруты людей без физических изъянов, крепких и выносливых. Смотрели, чтобы не оставить дом без кормильца: так, в семье, откуда забирают мужчину, было двое и более взрослых сыновей, и остававшийся - трудоспособный. Потому, кстати, в связи с рекрутским набором распадались большие семьи и бесконечно делилась общая собственность. Все знали: жену с детьми не оставляли без кормильца, а из большой семьи могли забрать в солдаты даже нескольких мужчин. В любом случае под ударом оказывались наименее обеспеченные семьи.

- А как пытались уклониться от службы?

- Крестьяне прятались, убегали, отсекали пальцы, имитировали болезни, подделывали документы, а порой доходило до вооруженных выступлений. Тех, кого ловили, в кандалах доставляли на пункт сбора новобранцев. Вдобавок коррупция среди ответственных за призыв лиц была высока. Например, давали на лапу, чтобы юношу признали больным и негодным к службе. А в выборе рекрутов по жребию все зависело от того, попал ты в списки на жеребьевку или нет. По уголовным делам мы знаем, что взятка писарю, который обещал помочь решить вопрос, могла составлять 10 рублей. Это сравнительно недорого, ведь в период после отмены крепостничества официальный выкуп от службы стоил около 600 рублей - за эти деньги можно было купить 8 - 20 коров! Найти человека, который согласился бы служить вместо тебя, можно было за 100 рублей. Но и услуга того же писаря, видимо, была ненадежной, иначе мы не узнали бы о ней из судебного дела.

ИСПЕЧЕННЫЙ НА ПРОВОДЫ ХЛЕБ ХРАНИЛИ, ПОКА СЫН НЕ ВОЗВРАЩАЛСЯ

- А как провожали в армию?

- Рекрутчина считалась худшей из земных бед. В народном представлении она была не легче каторги и сравнивалась со смертью. «Маладыя жоны паўдавеюць, дробныя дзеткі пасірацеюць», «У рэкрутчыну - што ў магілу», - говорили в народе. Парень и его семья понимали: им, скорее всего, не суждено встретиться. А сами проводы в солдаты больше походили на похороны - с обязательными плачем, голошениями. Знаменитый этнограф Евфимий Карский отмечал в свое время, что новобранца провожали как покойника, а песни походили на голошения: «Ой, цяпер я ўдава, дзеці мае ўжэ сіроты, сады мае ўжэ глухія, стайні мае ўжэ пустыя».

Осенью будущих рекрутов освобождали от работы. Они объединялись в гурт, одевались в лучшее, ходили в гости - им накрывали стол в любой хате. В прощальный вечер в хате будущего солдата собирались гости, музыканты, на почетном месте - новобранец и его крестные. За вечер парень должен был станцевать с каждой из девушек на вечере, попрощаться, поцеловать ее и получить в подарок носовой платок или пояс. С невестой же новобранец танцевал первый и последний танец. В середине гулянья гости одаривали рекрута деньгами.

- Может, использовали и магические приемы?

- Еще юноша снимал с себя сорочку, в которую его мать заворачивала самую маленькую буханку хлеба, испеченного к этому вечеру. Эту сорочку с хлебом хранили, пока сын не возвращался со службы (речь о временах, когда служили по 5 - 7 лет). Вторую буханку, которую нельзя резать ножом, «каб сын не адрэзаўся ад роднай хаты», парень получал в дорогу. Часто в прощальный вечер рекрута стригли, и мать хранила его собранные волосы за иконами. Чтобы сын вернулся домой, матери бросали в красный кут дома его шапку, пуговицы с сорочки, оставляли надкусанный им кусок хлеба, даже песок с отпечатком следа. А перед выходом сына переворачивали вилы, кочергу у печки. Когда новобранца проводили за околицу, он кланялся всем в деревне, просил прощения за нанесенные обиды.

СУДЬБУ ВДОВЫ СЧИТАЛИ ЛУЧШЕЙ, ЧЕМ СУДЬБУ СОЛДАТКИ

- Каково было жене рекрута?

- Во время существования рекрутской повинности в Беларуси в 1794 - 1874 годах жены и дети рекрутов относились к солдатскому или военному сословию. Женщина, чьего мужа забрали в рекруты, от губернского начальства получала «вид на жительство». Ей предписывалось «вести себя честно» и не покидать губернию. И как раз потому ей нередко вместе с детьми доводилось побираться.

Жена рекрута одевалась в черную одежду без украшений. В народе солдатку сравнивали с деревом без корня: «Ой, а што то за вярба, што без кораня расла? Ой, што то за ўдава, сем год без мужа жыла?» Да и то судьба вдовы считалась лучше - она могла снова выйти замуж, а солдатку ждали одиночество и страдания, бедность и полное бесправие. Нередко она бросалась во все тяжкие, приживая незаконнорожденных детей. Отсюда и соответствующее отношение сельской общины. Кроме того, спустя 2 - 3 года рекрутчины некоторые женщины создавали новую семью и переезжали далеко от родных мест.

- Мог ли рекрут поддерживать связь с семьей? Письма, встречи…

- Крестьяне, как правило, были неграмотны и за редким исключением не писали писем, не читали книг и газет весь XIX век. Да и что они могли рассказать? Вернувшиеся из царской армии рекруты говорили, что их там били за всякую провинность или даже без нее - особенно новобранцев. Доставалось униатам, тем, кто не говорил по-русски, били и для того, чтобы ожесточить человека. Лишь в какой-то момент полковых командиров обязали направлять сообщения о смерти солдат их женам. Только в Первую мировую войну фото, открытки и письма с фронта домой перестали быть редкостью. А до этого командиры пытались помешать рекрутам овладеть грамотой, ради чего те объединялись в тайные группки.

Служба, как правило, не предполагала отпусков. Разве что рекрут получил бы его за особые заслуги. Но дорога домой и обратно заняла бы много времени и средств - служили ведь, как правило, далеко от дома. Например, в деревне Городище Барановичского района на погосте деревянной церкви сохранилось чугунное надгробие в память о двух солдатах из соседних деревень «За Веру, Царя и Отечество животъ свой положившихъ в войну съ Японіей въ 1904 - 1905 годах». Ясно, что при таких расстояниях о побывке и речи быть не могло. Только отдельные бездетные женщины решались следовать за супругом-рекрутом.

- А что ждало на родине солдата, который смог вернуться после рекрутчины?

- Тот, кому удавалось за четверть века выжить в бесконечных кампаниях и походах, возвращался на родину или 60-летним стариком, или 45-летним человеком без кола и двора. Лишь когда в 1876-м служба в царской армии сократилась до 5 лет, крестьяне стали относиться к службе как к неизбежному явлению для юношей…

По возвращении рекрут, который отслужил 25 или 15 лет, мог не найти ни семьи, ни жены. Или прийти на запущенное хозяйство, которое сяк-так держалось на женских плечах. А если у жены появились внебрачные дети, то они могли и не пустить на порог отставного рекрута. Отношение мужа-солдата к жене было негативным. И сельская община спокойно принимала расправы над неверными женами, которые нередко кончались убийством. Даже если муж прощал жене ее грехи, громада была уверена: он должен ее бить и унижать, чтобы вся ее дальнейшая жизнь напоминала о грехе. Не сделай муж так, как от него ожидали, - он сам становился предметом насмешек.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

«Сломав колодки и разбив цепи, парень убегал босой, нагишом»

Этнограф Адам Богданович, отец поэта Максима Богдановича, так описывал рекрутский набор:

«Никто не знал, на кого падет черед: это было делом произвола мелких властей - старост, волостного писаря, старшин... Единственное средство было - скрыться на время набора, а если тебя схватили - бежать. Это дезертирством не считалось. Пройдет набор - скрывавшийся опять возвращался. Но скрываться приходилось много лет, пока выйдет из годов. Хватали, разумеется, тех, кто всего менее того ожидал. Их заковывали в колоды и сковывали руки сзади… Бывало, что, сломав колодки и разбив цепи, парень убегал босой, нагишом. Один такой беглец имел шейный платок и им попеременно повязывал босые ноги, ибо выпал снег. Помогать таким беглецам всякий считал своим долгом».

СПРАВКА «КП»

До середины XVI века в Речи Посполитой основным видом войска было посполитое рушение, которое мобилизовывали магнаты и шляхта при военной угрозе. В его состав входили и дворяне, и крестьяне. Также существовала оборона поточная (в основном из наемников из-за рубежа) для охраны границ от набегов монголо-татаров. Затем стали создавать регулярные части, рекруты в которых содержались за счет бюджета - отдельно для Великого княжества Литовского и Короны Польской. В мирное время речь шла о 18 тысяч человек, в военное численность доходила до 60 тысяч.

Когда белорусские земли находились в составе Российской империи, срок службы ректутов в течение XIX века снизился с 25 до 5 лет. В СССР в разные периоды и в зависимости от вида войск и образования призывника служили от года до пяти лет. В Беларуси теперь служат год (если у юноши есть высшее образование) или полтора (если такового нет).