Конституция Оруэлла

Завоевание больнее всего сказывается на будущем завоевателей.

В 1945 году, сразу после окончания войны, Иосиф Сталин произнес свой знаменитый тост о «великом русском народе», специально выделив один народ из других народов государства, представители которых воевали в советской армии.

Историки усматривают в этом заявлении диктатора окончательный отказ от декоративного «пролетарского интернационализма» в пользу великорусского шовинизма, определявшего само существование России до Февральской революции 1917 года и взявшего реванш после большевистского переворота. А для литературоведа слова Сталина всегда будут точной иллюстрацией правоты Джорджа Оруэлла, в своем романе «Скотный двор» точно описавшего тоталитаризм в качестве режима, где «все равны», только одни почему-то «равнее» других.

В 2020 году Владимир Путин своим предложением внести в российскую конституцию слова о «государственнообразующем народе, входящем в многонациональный союз равноправных народов Российской Федерации», вновь решил напомнить современникам о Сталине. И об Оруэлле. Потому что народы равноправные, а «государственнообразующий» народ — один.

И это при том, что Российская Федерация — действительно объединение различных народов и территорий, многие из которых никогда не были — да и сейчас не являются — частью так называемого русского мира. Россия как завоеватель пришла в Поволжье, Сибирь, на Кавказ. Последней из современных республик Российской Федерации была присоединена Тува, всего за восемь лет до рождения Владимира Путина. И получается, что российская конституция признает: татары, буряты, тувинцы, чеченцы и другие народы страны — всего лишь колонизируемые нации при «государственнообразующем народе»?

Владимир Путин вряд ли будет это отрицать. Для него слова, которые он предлагает записать в конституцию страны — политическая аксиома, с которой никто не должен спорить, отражение его собственных убеждений. Ведь не случайно после аннексии Крыма президент России доверил власть на полуострове главе шовинистической партии, которая до оккупации не пользовалась поддержкой и нескольких процентов крымчан. Не случайно в Крыму — при конституционной норме о равноправии языков «республики» — крымскотатарский и украинский языки просто изгоняются из жизни и образования, маргинализируются в угоду языку «государственнообразующего» народа.

А теперь и сама Россия превращается своим правителем в «большой Крым» — так, как после завершения чеченских войн она была превращена Путиным в «большую Чечню». Завоевание больнее всего сказывается на будущем завоевателей.

Виталий Портников, «Крым.Реалии»