Без Конституции и самообмана

В некотором смысле, так даже лучше: меньше иллюзий.

Простите, что опять исполняю арию попугая, но наши вскрики по поводу переделки Конституции и прочего совершенно излишни: власть они захватили давно, что добром по закону не уйдут, было понятно давно, просто почему-то большинство приличных людей боялось признаться себе в этом и назвать вещи своими именами.

Теперь сделать это стало гораздо легче, не правда ли?

Поэтому смиренно повторю то, что впервые сказал 14 лет назад, после полицейского разгона первого "Марша несогласных": у власти в России - хунта.

Ну, хунта и хунта - не мы первые, не мы последние.

При хунте вполне можно тихо жить сбоку.

Можно встроиться и заслужить паек повышенной жирности.

Можно уехать (после конца пандемии).

Можно бороться, но - твердо отдавая себе отчет в том, что они могут сделать с тобой все, что угодно.

Варианты, короче, имеются на любой вкус и темперамент, но вот единственное, чего не следует делать точно - это морочить себе голову!

Еще раз, медленно.

В России нет легитимной власти - нет уже давно, а с весны 2012-го и подавно. В России нет парламента. И Терешкова эта, и Клишас этот не представляют никого, кроме хунты. Законы, принятые ими, после падения хунты будут иметь такую же юридическую силу, как все нацистские законы к лету 1945 года.

Были при Гитлере и свои зорькины, и свои соловьевы, но все это не имело отношения ни к суду, ни к свободе слова, и все все понимали. Понимали аналогию и мы, но до недавнего времени ментально цеплялись за Конституцию.

Со вчерашнего дня в России нет и Конституции.

Перемаранный им клочок гербовой бумажки можно называть как угодно, но всем понятно, что это просто письменное разрешение на произвол, которое они сами себе выписали.

В некотором смысле, так даже лучше: меньше иллюзий! Они узурпировали власть, крышевали, избивали, сажали и убивали и при Конституции, - теперь, по крайней мере, будем гибнуть без когнитивного диссонанса.

Ну или выбирать другие варианты из перечисленных, не обременяя себя самообманом.

Виктор Шендерович, «Фейсбук»