Деньги есть, но вы — держитесь

Почему Путин отказался тратить резервы на помощь людям.

После обращения Владимира Путина стало окончательно ясно — Россия в обозримом будущем не выберется из экономической ямы. У властей нет ни понимания тяжести ситуации, в которой мы оказались, ни идей, как из нее выбраться, ни желания спасать экономику как таковую. Из заявлений последних недель понятно, что чиновники переходят в режим «осажденной крепости», где главное для них — сохранность накопленных резервов, а также стабильность нескольких сотен «системообразующих предприятий», которые, очевидно, станут основными реципиентами выделяемой госпомощи. Всему остальному посылается четкий сигнал: спасение утопающих есть дело рук самих утопающих, нам безразлично, что будет происходить за пределами хорошо огражденного периметра, охраняющего госбюджет и госмонополии.

Основная идея антикризисных мер, принимаемых сегодня большинством стран, — спасти экономики от массового вымирания деловой активности. Отсюда беспрецедентные шаги и по поддержке спроса (те же самые чеки по $1000 каждому американцу или решение британского правительства оплачивать 80% зарплаты работникам, отправленным на карантин), и по поддержке малого бизнеса (очень многие принимаемые сегодня меры целевым образом пойдут на защиту именно малых и средних предприятий). Масштабы помощи измеряются как минимум десятками миллиардов долларов. В самых ярких случаях, как в США, — триллионами. При этом у развитых стран нет свободных денег, и они готовы занимать их на рынке, лишь бы не дать своим экономикам свалиться в пропасть.

У наших же чиновников, напротив, финансовые резервы есть — объем Фонда национального благосостояния превышает 7% ВВП, — но они взяли безоговорочный курс на оборону этих ресурсов до последнего и делиться ими с экономикой не хотят. Тут едины и те, кого принято называть «либералами» (глава ЦБ Эльвира Набиуллина высказалась резко против прямых выплат населению), и «государственники» (первый вице-премьер Андрей Белоусов дал понять, что категорически не поддерживает «накачку спроса»), и, наконец, сам Путин не оставил вопросов. В его вчерашнем обращении прослеживается очень четкое стремление изъять что-то из экономики ради компенсации скудных антикризисных расходов в виде налога на дивиденды, проценты по вкладам, перекладывания на бизнес расходов на оплату «внеочередной рабочей недели» и т.п. Путин четко сигнализирует: он за экономическую игру «с нулевой суммой» и распечатывать резервы не готов.

Почему власти России так скромничают с антикризисными мерами? Очень любопытно, например, сравнить наши меры с южнокорейскими: размер экономик двух стран — номинальный ВВП в долларах — примерно одинаков (в Корее втрое меньше население, но в данном случае важно не это). Южная Корея пообещала выделить на антикризисные меры порядка $40 млрд (50 трлн южнокорейских вон) и направить их на льготные кредиты малому бизнесу и прочие меры поддержки прежде всего небольших предприятий.

Корейские власти понимают важность сохранения полномасштабной предпринимательской активности, хотя изначально их экономика была построена на крупных монополиях-«чеболях», они успешно усвоили тяжелые уроки порожденного «чеболями» азиатского финансового кризиса 1997 года и сейчас понимают важность поддержки конкурентной деловой среды и экономического биоразнообразия, вовлеченности широкого населения в предпринимательство и частный бизнес.

А Россия пока и выделяет в десять раз меньше, всего $4 млрд (меры, озвученные в путинском обращении в среду, плюс еще несколько миллиардов долларов, но это не меняет порядок цифры), и получат их прежде всего «системообразующие предприятия». На остальных властям откровенно плевать. Путинское обращение к нации 25 марта было призвано продемонстрировать заботу о малом бизнесе — отсрочки, послабления, даже заговорили наконец о давно перезревшем снижении страховых взносов на зарплату. Но другой рукой Путин откровенно делает ситуацию еще хуже. Вместо полноценного карантина он ввел неделю «каникул», которая бесполезна в борьбе с вирусом, но оплачивать нерабочую неделю будет бизнес, который и так уже берет кредиты лишь на то, чтобы выплачивать зарплаты. Малые предприниматели сразу же взвыли от такой перспективы, тем более это происходит в самое тяжелое для них время, когда продажи и перспективы бизнеса висят на волоске. Несмотря на обещания неких отсрочек и послаблений, Путин отказался вводить полноценный режим ЧП и форс-мажора, а это значит, что малому бизнесу никакие отсрочки не дадутся просто так, за послаблениями придется побегать — и их могут и не дать.

В чем причина такой скупости и нежелания помогать собственным гражданам и предпринимателям в беспрецедентно тяжелой экономической ситуации? Тут целый букет причин. Во-первых, у власти люди, которые принципиально не верят в рыночные отношения и частную инициативу, конкуренцию. Они верят в крупные проекты, реализуемые крупными компаниями (желательно, контролируемыми их друзьями). Собственно, недавно Путин в интервью ТАСС, которое сейчас предусмотрительно сняли с дальнейших эфиров, поняв, что нацлидер чересчур разоткровенничался, ровно так и сказал: главное — те крупные проекты, которые мы реализуем с нашими главными корпорациями, а все остальное — так, болтается под ногами, мелочевка, жулики. В принципе, когда власти Москвы уничтожают естественный природный покров и все асфальтируют, обнося деревья бордюром — это проявление того же философского уклада: не нужно никакого биоразнообразия, надо чтобы все было «красиво» в соответствии с их эстетическими представлениями (большие пустые пространства, выложенные плиткой, посередине — памятник Ленину).

Во-вторых, эти люди давно уже не избирались на выборах и предельно оторваны от реалий повседневной жизни в России, в том числе и устройства экономики. Путин, который лет 15 уже не общался с настоящими россиянами, за исключением переодетых офицеров ФСО, откровенно путает тысячи и миллионы рублей с миллиардами и триллионами, к которым он привык. Это всё за пределами разрешающей способности его понимания. Поэтому у нас возникает и «средний класс» с зарплатой в 17 тысяч рублей, и обладатели скромных вкладов в размере миллиона рублей становятся вдруг «богачами, которых надо обложить дополнительным налогом». Просто для понимания: 13% налога на годовой процентный доход от вклада в миллион рублей — это 7–9 тысяч в год, вот за такими суммами Путин пустился в погоню в своем внеочередном обращении к нации.

Неизбираемость означает отсутствие ответственности: власти, конечно, боятся делать шаги, после которых их рейтинг обрушится, но с другой стороны, не мотивированы реально заниматься спасением граждан и предпринимателей от надвигающейся экономической катастрофы. Они спасают то, что им близко, — государственные финансы и крупные корпорации.

В-третьих, с уничтожением публичной политики и репрезентативности во власти у нас сложилась коалиция правителей, которая не заинтересована в выживании экономики и преследует свои, очень узкие задачи. Корпоративный клан, который сидит на разнообразных денежных потоках, настроен и дальше укреплять свои монопольные позиции и доить экономику, поэтому ему вполне даже выгоден новый передел рынка с уничтожением конкуренции и малого бизнеса. Клан так называемых «системных либералов» единственным своим активом имеет макроэкономическую стабильность (если она рухнет, их просто выгонят с работы), поэтому заинтересован поддерживать ее любой ценой, прежде всего ценой обороны финансовых резервов от населения и мелкого предпринимательского класса. Вопреки расхожим представлениям о некоем «противостоянии», эти два класса живут во вполне себе удобном симбиозе: первые притворяются, что «двигают экономику вперед при помощи нацпроектов», а вторые подделывают статистику, чтобы показать, что эти нацпроекты дают какой-то «рост». И волки сыты, и овцы целы. Страдает население? Так Путин этого не заметит, его оптика не позволяет отличить тысячи рублей от миллионов.

Эта замечательная коалиция подарила нам ту самую экономическую яму, где мы сегодня находимся. 13 лет без экономического роста — наш долларовый ВВП сейчас на уровне не выше 2008 года, потому что все заняты распилом имеющихся ресурсов, а инвестиции в Россию не идут, и капитал отсюда бежит (последний приток капитала наблюдался как раз в первой половине 2008 года). Россия вторглась в Украину и в ответ находится под санкциями и отрезана от международных финансовых рынков и возможности занимать для поддержки экономики. Но никто в правящих кругах не смеет открыть рот на эту тему, потому что одни пилят расходы на нацпроекты, а другим важнее командные высоты в контроле за макроэкономикой. Картель госмонополий и чиновников уничтожает конкуренцию и малый бизнес, а вместе с ними инновации, производительность труда и шанс на отрыв от сырьевой зависимости. Но макроэкономическому лобби плевать, его заботит только размер кубышки. Апофеоз этого безразличия был в прошлом году, когда из экономики дополнительно изъяли 2 трлн налогов. Один в виде НДС, другой в виде роста других несырьевых налогов при молчаливом согласии макро-либералов (приоритетом которых было накопление резервов) и «распильщиков» (которые успешно продали макро-либералам свою идею «нацпроектов» как потенциальный якобы источник роста). Вот такую экономику налогового удушения и неэффективных бюджетных трат породил альянс «системных либералов» и банальных коррупционеров. С ней мы подошли к неизбежному мировому экономическому шоку.

У кого-то, наверное, были иллюзии, что серьезность мирового кризиса, вызванного коронавирусом, отрезвит Путина. Что он выйдет и скажет: я обеспечиваю выплату каждому россиянину по 10 тысяч рублей, а господдержка будет увеличена в 10 раз, мы потратим резервы и дадим эти деньги прежде всего гражданам и малому бизнесу. Но Путин сказал: меня все устраивает. Мы выплатим по 5 тысяч родителям маленьких детей в течение трех месяцев, но в обмен отнимем процентный доход у всех, у кого есть хотя бы миллион в банке. Резервами делиться не будем. Идти по пути развитых стран и приносить государственные финансы в жертву ради выживания экономики — не будем.

Хотите переведу вам на русский? Денег на спасение экономики от катастрофического падения в связи с коронавирусом — нет. (Если что, мы пока не прочувствовали, но есть январские — только январские! — данные о падении экспорта нефти в Китай, и он упал почти на 30%). Денег на масштабные выплаты населению нет. Карантин объявлять не будем, даже когда будет критическое число тяжело заболевших коронавирусом и не будет мест в больницах (просто почитайте стенограмму их диалога с Собяниным, я не преувеличиваю, это вполне официальная оценка) — спасайтесь сами. Про дефицит медицинских масок и самых необходимых материалов даже у медиков (про то, что в аптеках поголовно исчезли маски и антисептики, я даже молчу) — ни слова. Эпидемия? Плевать, отдохните недельку. Малый бизнес вымрет? Ничего, мы дадим вам полгода отсрочки от банкротства.

Выхода из этого тупика не видно. Трудно еще сказать, что должно произойти, чтобы наши граждане поняли: два года назад они совершили колоссальную ошибку, поддержав новый президентский срок для власти, которой плевать на них и их будущее. Причем дело не только в Путине, а во всей системе управления Россией, которая сложилась за последние 20 лет. Мы этой системе не нужны, она рассматривает наши жизни и здоровье как величину, которой можно пренебречь, а миллион рублей на нашем счету — как источник пополнения своей «кубышки». Вы не умещаетесь в разрешающую способность их приборов видеонаблюдения, уж слишком ничтожная величина.

Это опасная, вредная для страны система, система, которой нет аналогов даже во многих авторитарных странах. Нам нужно быстрее от этой системы избавляться. Это вопрос не только экономического благополучия, о котором при Путине уже явно можно забыть, но и просто элементарного личного выживания.

Владимир Милов, theins.ru