Колхозный федерализм

Высветилась глубокая коррозия всего российского государственного организма.

Вертикаль российской власти не выдерживает испытание коронавирусом. Путин выстроил систему, в которой губернаторы – это не политики, а ставленники. Они могут выполнять указания, осваивать бюджет, продвигать «нужный» бизнес, организовывать фальсификацию выборов, давить несогласных, душить прессу, сколько угодно и как угодно публично врать. Но они совершенно не приспособлены (можно сказать, не рождены) для ответственности, которой требует публичная политика. Это – не лидеры, это теневики политики.

И когда федеральный центр (Путин) отказался взять на себя ответственность за необходимые общероссийские решения в ситуации общего и внезапного кризиса, переложив ее на губернаторов, выяснилось, что губернаторы к этой политической ответственности не готовы. Эта ответственность предполагает принятие быстрых самостоятельных решений; готовность видеть реальную ситуацию и действовать в реальности, а не в парадигме пропаганды; способность чувствовать общество и реагировать на его голос. Все эти умения и навыки при выборе «главным избирателем» кандидатур губернаторов не принимались в расчет никогда. Во главе регионов находятся исполнители, а не лидеры.

В итоге губернаторы пытаются угадать веяния центра и действовать в соответствии с этими гаданиями, даже в ситуации тотальной угрозы пытаются выслужиться и заработать благосклонность вышестоящих. Но сигналы в регионы поступают нечеткие и противоречивые: у самого федерального центра большие проблемы с ясностью политики при неясности позиции главного лица.

И губернаторы начинают соревноваться в понятных им навыках: закрыть, ограничить, пресечь. Требуют как от подчиненных, так и от всех жителей не только невозможного, но и незаконного. Вводят драконовские меры ответственности за невыполнение своих требований. А ситуация намного более сложная, требующая учета и защиты множества разных интересов – не через ультиматумы и конфликты, а через сотрудничество. Чтобы так действовать, нужно быть частью общества, а не вертикали власти, нужно ориентироваться на общество как источник политической легитимности.

В ситуации отсутствия реального федерализма проявился уродливый колхозный федерализм перекрытия границ, началось стихийное отстранение регионов от федерального центра, так изумившее федералов. Между тем удивляться нечему – если нет политики уважения к регионам, нет правил общих действий в ситуации кризиса – получите парад колхозных суверенитетов. И эта вспышка защитного и агрессивного сепаратизма – отражение прочности «скреп» Федерации. Это пугает федеральный центр и заставляет его хвататься за вожжи.

Но что делать регионам, центр не говорит, он только дает противоречивые указания и требует результат – остановить эпидемию. Сил и средств для этого у регионов нет. Ни экономическая, ни политическая самостоятельность регионов в системе Путина не заложены.

Кризис раскрывает все сильные и слабые стороны политических систем. Коронавирус оказался рентгеном, который высветил глубокую коррозию всего российского государственного организма. Самой слабой и подверженной болезням его частью являются сейчас регионы. Единой сердечно-сосудистой политической системы страны не существует. Мы живем в ситуации острой сердечной недостаточности государственной власти. И, как говорят врачи, в такой ситуации возможны сосудистые события.

Лев Шлосберг «Фейсбук»