Москва обеспокоена планами Анкары по строительству канала в обход Босфора

В Кремле видят в этом усиление влияния НАТО в Черном море.

В начале марта 2020 года президент Турции Реджеп Эрдоган объявил о скором проведении тендера на строительство Стамбульского канала между Черным и Мраморным морями. По его словам, строительство канала стоимостью 25 млрд долларов планируется завершить к 2023 году — столетию с момента основания современной Турции. Новый канал позволит разгрузить часть маршрута Босфор — Дарданеллы (Турецкие проливы), которым сейчас пользуются суда для прохода между Черным и Средиземным морями. Эти планы вызвали негодование Москвы, т. к. Анкара заявила, что положения Конвенции Монтрё 1936 года на новый канал распространятся не будут. Более того, Россия опасается, что строительство Стамбульского канала может побудить Турцию денонсировать действие положений соглашения, заключенного более 80 лет назад, и на уже существующий маршрут.

Отношение Москвы к Конвенции Монтрё всегда было неоднозначным. Но, в целом, Россия поддерживает ограничения касающиеся прохода военных кораблей нечерноморских стран — как с точки зрения их количества и тоннажа (которые могут проходить за один раз), так и общего тоннажа на доступ в акваторию Черного моря.

Россия обеспокоена новой угрозой своей национальной безопасности в случае строительства канала и отмены ограничений Конвенции Монтрё. Теперь Организация Североатлантического договора (НАТО) или другой антироссийский союз государств сможет в любой момент ввести неограниченное количество военных кораблей в Черное море, тем самым побудить другие прибрежные государства отвернуться от Москвы. Российские чиновники и эксперты уже давно выступают против этого проекта. А после заявлений Р. Эрдогана, они вообще забили во все колокола. Об этом говорится в недавней статье Алексея Балиева (который регулярно пишет для влиятельного российского Фонда стратегической культуры и Военно-промышленного курьера) и Андрея Арешева (научного сотрудника Института востоковедения РАН).

Как пишут А. Балиев и А. Арешев, возможность строительства такого обходного канала обсуждалась еще с середины 16-го века. Потом о проекте забыли и только в 1990-х годах тогдашний премьер-министр Турции Мустафа Бюлент Эджевит вновь возродил эту идею. На то время М. Эджевит утверждал (как и сейчас Р. Эрдоган), что канал необходим для разгрузки водного пути Босфор — Дарданеллы. Москву тогда возмутило его предположение, что новый канал мог бы сыграть важную «геополитическую» роль после распада Советского Союза. После смерти М. Эджевита в 2004 году, Р. Эрдоган подхватил эту идею и преуспел в проведении в 2009 и 2012 годах предварительных исследований возможности реализации строительства канала.

Согласно существующим планам, маршрут нового канала между двумя морями должен проходить в 25–30 км к западу от Стамбула и обслуживать до 85 тыс. судов в год (в т. ч. некоторые из самых крупных судов в мире и военные корабли). Ширина канала — 150 метров, глубина — 25 метров. Видимо это дает повод верить прогнозам Р. Эрдогана, что данный проект окажет такое же геополитическое влияние, как в свое время Суэцкий и Панамский каналы. Тем более, пишут авторы, с января 2018 года Анкара настаивает на нераспространении положений Конвенции Монтрё на суда, проходящие будущим Стамбульским каналом.

Однако, по мнению российских аналитиков, этому мегапроекту в долгосрочной перспективе угрожают нынешний обвал мировых цен на нефть и сокращение объемов международной торговли. Единственным выходом является финансирование проекта со стороны стран-членов НАТО. Если это произойдет, продолжают эксперты, вскроется истинное предназначение Стамбульского канала — расширение влияния Североатлантического альянса на акваторию Черного моря, а не экономическая составляющая, что бы об этом ни говорили турки.

Еще в декабре прошлого года посол России в Анкаре Алексей Ерхов заявлял, что позиция Москвы заключается в том, что, даже если канал будет построен, страны-участницы Конвенции Монтрё должны подавать заявку на его прохождение. Более того, и дипломат и российское правительство оказывают поддержку (возможно, и тайную) оппозиционерам в Стамбуле и Турции, которые выступают против строительства канала из-за негативного воздействия на окружающую среду и огромных расходов.

Понимая, что Анкара при поддержке Запада в любом случае не остановится, добавляют эксперты, «некоторые российские исследователи обоснованно критикуют исключительные ставки Москвы на Эрдогана и его команду», учитывая планы Турции по строительству канала и неодобрительное отношение к положениям Конвенции Монтрё. Очевидно, пишут авторы, что без нового канала Турция не сможет аннулировать положения Конвенции. Следовательно, его строительство необходимо блокировать до тех пор, пока Анкара не подтвердит, что режим прохождения судов будет отвечать положениям Конвенции Монтрё.

Дублируя мнение многих в российской столице, А. Балиев и А. Арешов пишут о том, что Москва сделает все возможное дабы сорвать строительство канала, либо разжигая оппозиционные настроения в турецком обществе, либо блокируя внешнее финансирование проекта. Многие в Турции желали бы избавиться от ограничений Конвенции Монтрё, которые, по их мнению, были навязаны как условие восстановления Турцией контроля над проливами. Внутренние дебаты будут усиливаться по мере продвижения проекта строительства нового канала, что в ближайшем будущем может привести к росту напряженности в отношениях между Москвой и Турцией, а также Востоком и Западом.

Пол Гобл jamestown.org , (перевод - foreignpolicy.com.ua)