Кто кого переживет?

Недалеко от нашей редакции стоял билборд «За Беларусь для народа!»: ветеран в окружении молодой смены, красивые светлые лица, олицетворяющие белорусский народ.

Однако билборд снесли, и даже железной стойки, на которой он крепился, не осталось. Потому как стал он мешать большой стройке.

По иронии судьбы, в самый разгар кризиса на этом месте начали размашистое строительство новых корпусов для лечкомиссии. Но это заведение, как известно, обслуживает не народ, а новую белорусскую номенклатуру и членов их семей.

Если вас в больницу привезла «скорая», то вы почти наверняка окажетесь на кушетке в коридоре. Если нужно попасть в клинику на плановое лечение, то придется ждать своей очереди месяц-два. А то и полгода – именно столько ждал операции на кисти Анатолий Лебедько, который оказался в больнице буквально за месяц до президентских выборов. И все тогда писали-возмущались: пусть бы не дворцы хоккейные строили, а больницы расширяли, чтобы не было этих позорных очередей к врачам. Но как-то так в нашем государстве для народа получается, что для клиник, на лечение в которые стоит очередь из простых смертных, денег на строительство новых корпусов нет. А вот для номенклатуры – пожалуйста.

Впрочем, на гневные письма и возмущенные публикации по поводу новой клиники Управления делами президента Александр Лукашенко отреагировал. Он публично пообещал отдать ее городу. Прозвучало даже, что на улицу Энгельса, возможно, переселят больницу №2, землю под которой с его, Лукашенко, согласия уже продали иностранному инвестору. А у инвестора свои планы. Больницу он намерен снести и вместо нее построить офисно-развлекательный комплекс. Отлично, конечно. Но куда девать тех, кому не до развлечений, кому надо лечиться? Куда им идти, если имеющиеся минские клиники и так переполнены?..

Строители, кстати говоря, очень скептично оценивают перспективу переезда 2-й клиники на улицу Энгельса. Они судят по планировке и отделке помещений, и говорят, что лишь небольшая часть новостройки возводится «без особых удобств», а все остальное очень похоже на VIP-палаты. То есть, скорее всего, планы расширить лечкомиссию никто не отменял, а перевод сюда же пары отделений из закрывающейся 2-й больницы может стать просто прикрытием. И самое невеселое, что в нашем «государстве для народа» именно такой ход развития событий кажется наиболее реалистичным и правдоподобным: скажут одно – сделают другое. Видели мы такое не раз, знаем, научены…

Если идти дальше по нашей улице, то ближе к Администрации президента будет здание бывшей детской поликлиники. Детей возле него сейчас не увидишь. «Борцы с привилегиями» детишек выселили – здание понадобилось им самим.

Еще дальше – Администрация президента. Машины возле Красного дома всегда стояли не дешевые, но сейчас этот автопарк заметно обновился. В начале и в конце рабочего дня возле здания в ожидании застывает просто колонна джипов. Можно подумать, что наши большие начальники день и ночь рассекают по полям, поэтому им срочно понадобились внедорожники. Так ведь нет! На столичном асфальте сжирают бензин, государственных денег не экономят. И наверняка не без гордости бросают взгляд на расставленные по всему городу билборды -- «За Беларусь для народа!»: в хорошем ли месте поставлен, много ли людей плакат увидит.

И ведь никто из чиновников не отказался от нового джипа в пользу детей-сирот; никто не согласился провести на себе эксперимент, чтобы доказать, что можно не голодать, получая минимальную зарплату; никто из депутатов не объявил, что директора заводов достойны пенсий, гораздо более высоких, чем они, пять лет ни за что не отвечающие и по сути ничего не решающие… Но при этом все эти люди встают под государственные лозунги. Все они «За Беларусь для народа!»

Слово «народ» в какой-то момент для нашей власти стало означать местоимение «я».

«Если мы сделаем что-то не так – народ придет и спросит», — не раз говорил Александр Лукашенко. Твердо уверенный, что для того и существует спецназ, чтобы никто не имел права к нему придти и с него спросить.

«Только народ решит, кто будет президентом страны» — и наблюдателям повсеместно просто не показывают бюллетени для голосования, чтобы никто не знал, что же этот самый народ решил.

Оппозиция вдруг становится «врагами народа» по той же логике: мой враг — враг народа, государство — это я…

А вот когда действительно от нас с вами что-то зависит, то слово «народ» не звучит. Сейчас белорусы кинулись в банки менять белорусские рубли на твердую валюту, поставив под угрозу стабильность и финансовой системы, которой чиновники распоряжаются, и банковской системы, которая все эти денежные потоки обслуживает, — и мы стали «населением». Успокоить «население» стремятся и президент, и глава Нацбанка, и экономисты, и пропагандисты. Вдруг вспомнили, что мы не пустота, что в данной конкретной ситуации от нас многое зависит.

… Муаммар Каддафи, прикрываясь тем, что его «не отпускает народ», довел страну до войны. Но мы, конечно, защищаем Каддафи.

Уже который год мы рыдаем по Югославии и Слободану Милошевичу, хотя сами сербы уже и думать о нем забыли, благополучно дружат с США и готовятся вступить в Евросоюз.

Мы расшаркиваемся в знаках уважения российскому народу, но в интервью российским журналистам Александр Лукашенко говорит, что Путин и Медведев сами разберутся, кому из них в 2012 году быть президентом.

А как же «великий российский народ»? Как же «дружественный нам сербский народ»? Ливийский? Кыргызский?.. Почему Бакиева или Каддафи надо защищать от разгневанного народа, а народ от них — нет?

Ни один народ ни в чем не виноват. Но диктаторы способны довести его и до войн, и до кровопролития, и до безумия, лишив права голоса. Лишив права говорить «Долой!», лишив права выбирать и переизбирать власть. И это не раз доказывала история.

Не дураками было введено жесткое правило, что главой государства можно быть не более двух сроков. Оно для того и придумано, чтобы каждый – Лукашенко или Каддафи, Обама или Саркози – помнил свое место. Чтобы даже самые великие политики не мнили себя мессией и спасителями человечества. Чтобы знали, что, отработав свой срок, спустятся на землю, что придется смотреть людям в глаза, вновь стать тем самым народом. Чтобы строили больницы не для себя, а для всех, потому что в этих общих больницах придется лечится. Чтобы думали о пенсиях не для себя, а для всех, потому что на эту пенсию придется доживать старость. Чтобы их обслуживали те же ЖЭСы, которые забывают подметать наши подъезды…

Когда Лукашенко шел во власть в 1994-м, он обещал, что будет бороться с привилегиями и строить именно такое государство для народа. Однако когда он попал во власть, то именно привилегии ему очень понравились. В результате от добрых намерений остался только пустой лозунг – «За Беларусь для народа!». Лозунг, который выдвинули и под который встали те, кто на самом деле гордится тем, что стал далек от народа, что вырвался, что стекло джипа и охранник рядом надежно от общения с этим самым народом защищают.

Пока защищают.

Если, конечно, мы еще народ. Если мы не превратились в население.

Но я не исключаю, что сбудется грустный анекдот. Лукашенко переживал-переживал за белорусский народ, переживал-переживал… Да и пережил.

Слишком терпеливые мы в своей массе. Или слишком трусливые. Или слишком продуманные, чтобы лишний раз помолчать и не нарываться.

Светлана Калинкина, «Народная воля»