Такой хоккей нам не нужен

В России призывы к патриотизму начинают активно возникать тогда, когда дела у власти идут из рук вон плохо.

Российская национальная идея заключается в патриотизме как служении развитию страны, заявил Владимир Путин. Глава государства предостерёг от "квасного патриотизма" и призвал обращаться не только к героическому прошлому России, но и к будущим успехам.

Нет смысла говорить, что призывы к патриотизму начинают активно возникать тогда, когда дела у власти идут из рук вон плохо, и она начинает затыкать дыры и прикрывать собственные просчеты, а то и преступления, рассказами о необходимости сплотиться и не задавать лишних вопросов. Предлагается героически преодолевать трудности, забывая о том, что героизм - это всегда чья-то преступная халатность в прошлом. К примеру, сейчас к героизму призывают врачей просто потому, что перед этим напрочь разрушили нормальную систему здравоохранения, сделав ее полностью недееспособной в любой нестандартной ситуации.

Кроме того, власть под патриотизмом всегда понимает не любовь к Родине, в любовь к государству, которое узурпирует право называться Родиной. Достаточно вспомнить "Есть Путин - есть Россия". Фактически вместо России в таком подходе предлагается любить вполне конкретного Путина. А отказ ему в таком чувстве считается непатриотичным и даже преступным. Нужно отметить, что тема патриотизма, как национальной идеи, стала звучать у Путина уже достаточно давно - с 16 года он неоднократно возвращается к этому тезису. При этом как раз в середине десятых годов тупик, в который идейно зашел криминальный режим Путина в своем развитии, стало уже невозможно скрывать. Любопытно, но Путин практически один-в-один начал соответствовать известному выражению Самуэля Джонсона "Патриотизм - последнее прибежище негодяев". Именно так - обанкротившийся режим всегда начинает педалировать тему любви к Родине, так как ничего предложить своей стране не в состоянии.

Наконец, есть еще одна весьма серьезная оговорка Путина - про служение: "патриотизм как служение развитию страны". Служение - это характерный признак сословного (или кастового) общества. Именно сословное общество и феодальное средневековье - идеал для российской мафиозной власти, которая, будучи преступной по своему происхождению, является именно сословием. Преступность - это всегда сословие, оно всегда является рудиментом феодальных отношений в любом развитом обществе, это архетипичный реликт, который всегда всплывает в ходе деградации любого социума более высокой, чем феодализм, степени развития - классового (как на Западе) и бесклассового, как в СССР. Деградация общественного устройства, которая произошла в ходе крушения СССР, привела к тому, что архаичные формы общественного устройства сословного типа стали доминировать, и в конечном итоге организованная преступность, представителями которой сегодня и являются все высшие руководители страны, сумела захватить власть.

Логично, что именно сословное устройство общественного бытия, его деградация и вектор развития "вниз" становятся базовыми для правящей в России верхушки. Когда Путин говорит про "развитие" - это можно смело пропускать мимо ушей. Мы уже воочию видим результаты развития страны под его руководством - полный развал экономики, одичание населения, ликвидация социальных завоеваний, интеллектуальное проседание всей правящей касты. Но вот когда он говорит про "служение" - это чистой воды правда. Хотя и не вся. Служение означает жесткую стратификацию общества и тотальный запрет на занятие "не своим делом" - власть будет властвовать, крепостные будут платить налоги. И все это при полном отсутствии хоть какой-то социальной мобильности - если тебе повезло родиться в семье уголовного авторитета, то перед тобой открыта дорога к власти и богатству. Не повезло - значит, никогда тебе их не увидеть.

Это и есть понимание "служения" в изложении Путина. И никак иначе феодально-средневековое общество не устроено и не может быть устроено. А потому "патриотизм" с точки зрения Путина - это закрепление подобного положения вещей. По возможности навсегда.

"Такой хоккей нам не нужен".

Эль Мюрид, "Фейсбук"