«Никогда столько не читала о смертях»

Сотрудник профобразования из Слуцка рассказала о своей работе во время эпидемии коронавируса.

Случчанка Светлана — работник учреждения профессионального образования (по ее просьбе имя изменено). Она не может бросить работу и сидеть дома и ежедневно контактирует с десятками людей. Женщина рассказала kurjer.info, как поменялась ее жизнь на работе и в семье с появлением коронавируса, от чего пришлось отказаться, а также как относятся к ситуации преподаватели и учащиеся.

«С распространением коронавируса в моей жизни многое изменилось, — рассказала Светлана. — Я люблю свою работу, и общение с детьми и коллегами доставляло мне удовлетворение. А сейчас я с нетерпением жду выходных, чтобы побыть дома и отвлечься от всех этих тем про коронавирус. В голову приходят мысли: «Ну вот, еще одна неделя позади. Слава Богу, все близкие живы и здоровы, а значит, может удастся пережить пандемию, не заболев». Думаю и о том, как не принести инфекцию домой.

С ребенком в вынужденной разлуке

Я сразу перестала водить ребенка в детский сад, отвезла его к бабушке в деревню. И большинство моих знакомых поступили так же. Они говорят, что сейчас в детсадах 3−5 человек в группе. Я очень скучаю по нему и верю, что вынужденная разлука скоро закончится.

В понедельник, как правило, настроение с утра подпорченное, ведь впереди — неделя постоянных контактов. На работу теперь иду пешком больше получаса или муж подвозит на машине. Желание ездить на общественном транспорте пропало совсем. Я купила санитайзер и всегда ношу его с собой. Когда иду в магазин за продуктами, надеваю маску, а на выходе буквально заливаю руки дезсредством и постоянно контролирую себя, чтобы не касаться лица руками.

Преподаватель выходит — дети снимают маски

У нас на работе уже в конце марта отменили все массовые мероприятия: педсоветы, совещания, информационные часы, кураторские часы и другое. Сократили учебные занятия. В учреждении всегда было чисто, а сейчас постоянно моют кабинеты и санузлы. Иногда у некоторых от запаха хлорки режет глаза и закладывает нос. Как только выходишь на улицу, все проходит.

На перерывах несколько раз в день проветривают аудитории. Детей просят выйти в коридор, но если тепло, просто открывают окна. Иногда в кабинетах даже прохладно. В помещениях в разных местах развесили памятки по поведению во время пандемии, расставили дезсредства, а нам выдали маски.

На работе нам рекомендовали носить маски, и большинство сотрудников так и делают. Стараются дальше держаться друг от друга, и даже занятия некоторые проводят в маске. А вот дети не воспринимают ситуацию всерьез. Преподаватели буквально заставляют их носить маски, рассказывают, что заразиться коронавирусом легко, если не соблюдать меры безопасности. Но натянуть маску силой не могут же. Преподаватель выходит из аудитории, а дети снимают маски, заходит в аудиторию — они надевают ее.

О том, что нужно соблюдать дистанцию, напоминаем детям постоянно, но забывают. Когда кто-то подходит ближе чем на метр, предупреждаю: «Так, соблюдаем дистанцию». Тут же отскакивает и говорит: «О, точно, извините». На замечания не обижаются и не смеются. Но молодежь есть молодежь, и иногда в коридоре мелькает небольшая кучка. Когда прохожу мимо, спрашиваю: «Что толпой собрались?» Правила знают все, но найдут, что ответить: ждем преподавателя, готовимся к зачетам и т. д. Хотя некоторые, кто проблему воспринимает серьезно, не ходят по магазинам, занимаются и общаются в соцсетях.

Нахожусь в постоянном напряжении

Люди больше наблюдают друг за другом, так как должны выявлять больных. Встречаясь с кем-то, сразу смотрю, не красные ли глаза, нет ли у него кашля, насморка. Их сразу отправляют домой и говорят, чтобы брали больничный. А педагоги ежедневно отмечают отсутствующих и сразу выясняют причину. Завели журнал, где каждый работник должен записывать свою температуру в начале и в конце рабочего дня.

Но есть коллеги, которые коронавируса не боятся. Они так и говорят: «Я не умру от коронавируса, все будет хорошо». Как и раньше, ходят на работу, по магазинам, правда, маску там тоже надевают. По моим наблюдением, это люди, у которых нет проблем со здоровьем, поэтому они не верят, что могут заболеть.

Из-за того, что ежедневно я нахожусь в гуще людей, испытываю постоянное напряжение. Трудно избавиться от мысли, что риск заразиться на работе намного выше. Дети собрались, потом разошлись, встретились с семьями, среди которых могут быть заболевшие, и снова пришли на занятия. На нервы действуют предупреждения, советы врачей, плакаты «Самоизолируйтесь, останьтесь дома!». Но ведь карантин не объявляют. Как можно дома оставаться — непонятно.

Когда общаешься с родителями учащихся, задают один и тот же вопрос: «А почему вы не уходите на дистанционное обучение?». Что тут можно ответить? Такое решение не от нас зависит.

Надоедает постоянно бояться

Сейчас обострился инстинкт самосохранения, поэтому все контакты сведены к минимуму, стараюсь по возможности общаться по телефону, вайберу. На работе обсуждаем теперь не только профессиональные темы, но и статистику заболевших, случаи со знакомыми, родственниками, что происходит в Слуцкой больнице. У кого есть родственники за границей, сравнивают, что там и у нас.

Когда звоню знакомым или они мне, первым делом спрашиваю, все ли живы и здоровы. Новости смотрю больше в соцсетях, а официальным сообщениям не верю. Читаю рассказы реальных людей, как болели или умерли их родственники. До этого я никогда не читала столько о смертях!

Иногда надоедает постоянно бояться, отключаешься и вроде совсем забываешь об опасности, но через час-другой в памяти всплывают кадры из Бергамо, Америки, рассказы очевидцев и просьбы врачей: «Оставайтесь дома!».