Происхождение коронавируса: главная версия на сегодня

В дискуссии на эту тему четко проявились два вопроса.

В развернувшейся мировой дискуссии о происхождении коронавируса SARS-CoV-2 на сей момент четко проявились два вопроса, ответы на которые способны пролить существенный свет на источник проблемы, с какой внезапно столкнулось человечество.

Два главных содержательных вопроса можно сформулировать следующим образом:

1. Каково происхождение этого коронавируса – естественное или синтетическое?

2. Где именно он появился – на Уханьском рынке морепродуктов или в Уханьском институте вирусологии?

Вопрос первый. Каково происхождение этого коронавируса – естественное или синтетическое?

Поскольку бОльшая часть современного человечества три месяца тому назад имела весьма отдаленное представление о микробиологии, то первоначальная реакция многих заинтересованных, но не вполне подготовленных граждан заключалась в настоятельной просьбе в адрес ученых «сказать правду».

Однако довольно быстро выяснилось, что разные ученые говорят разное. Одни утверждают, что природное происхождение вируса у них не вызывает сомнения, другие – что манипуляция с геномом вируса не исключена, третьи же заявляют, что синтез такого вируса вообще невозможен.

Поскольку ученые не смогли по этому вопросу предложить согласованную точку зрения, а часть из них с помощью своих коллег – специалистов по массовой пропаганде из CNN, BBC, Нью-Йорк-Таймс, Вашингтон Пост, Файненшл Таймс, Экономист и т.п. – начали давить на своих оппонентов заимствованным от климатических тоталитаристов якобы внезапно возникшим т.н. «научным консенсусом» о «естественном происхождении вируса», стало ясно, что заинтересованной, но лишенной специальной подготовки общественности придется разбираться и в этом вопросе самостоятельно.

Краткое содержание результатов изысканий по указанному вопросу сводится к следующему.

1. Работы по генетической модификации и синтезу вирусов в мире идут с нарастающей интенсивностью в течение не менее двух с лишним десятилетий. За это время произошли принципиальные изменения в качестве, технологиях, масштабах, специализации работ в этой сфере. Немало примеров таких работ упоминается в статье Ю.Дейгина SARS нерукотворный.

2. Еще в 2002 году профессор Ральф Барик из Университета Чапел Хилл в Северной Каролине, признаваемый многими как отец-основатель современной школы синтетической вирусологии, впервые провел т.н. «бесшовную» операцию по созданию нового вируса. Ему удалось синтезировать рукотворный вирус, совершенно неотличимый от природного. По утверждению ряда авторов, технология проведения такой операции ныне упростилась настолько, что ее может выполнить чуть ли не любой аспирант.

3. В последнее время стало известно немало деталей о многолетней работе международной группы исследователей, членами которой являются как вышеупомянутый Ральф Барик, так и теперь всемирно известная Ши Чжэньли из Уханьского института вирусологии. Важной частью их чрезвычайно насыщенной исследовательской программы явились работы по генетической модификации коронавирусов семейства SARS, один из которых вызвал эпидемию атипичной пневмонии в 2002-2004 гг., инфицировавшую более 8000 и унесшую жизни 774 человек.

4. Работы этой международной исследовательской группы велись, в частности, по усилению функции (gain-of-function) шипообразного S-белка коронавируса, полученного от летучих мышей и по своей природе не способного заражать человека, с целью придания такому коронавирусу способности инфицировать людей. Указанные работы увенчались успехом, и в 2015 году журнал Nature опубликовал статью авторов, сообщивших городу и миру об их триумфальном успехе. Один из соавторов эпохального прорыва д-р Барик так прокомментировал свое достижение: «Этот вирус является настолько высокопатогенным, что методы лечения, разработанные против исходного вируса SARS в 2002 году, и препараты ZMapp, используемые для борьбы с Эболой, не способны нейтрализовать и контролировать этот конкретный вирус».

5. На этом успехе авторы не остановились и продолжили свою увлекательную работу. Этому во многом способствовало завершение в декабре 2018 года строительства с помощью французских архитекторов и инженеров суперсовременной лаборатории четвертого уровня безопасности Р4 в Уханьском институте вирусологии. Заместителем руководителя этой лаборатории стала Ши Чжэньли, являвшаяся одновременно директором лаборатории Р3 в этом же институте. За последние 6 лет эта лаборатория получила кроме средств из национального бюджета также в общей сложности 7,4 млн.дол. (финансирование было остановлено только 24 апреля 2020 г.) в рамках американской государственно-частной программы PREDICT через оператора EcoHealth Alliance (руководитель Питер Дасзак), финансировавшейся Национальным институтом аллергии и инфекционных болезней США (с 1984 г. директор – Антонио Фаучи, ныне – главный эпидемиолог США). Следует заметить, что одним из крупнейших доноров института Фаучи и его близким многолетним другом является Билл Гейтс. Сразу же после знаменитой публикации в Nature 2015 г. и Дасзак, и Фаучи, и Гейтс неоднократно выступали с предсказаниями о неизбежном и скором наступлении пандемии респираторного типа, вызываемой коронавирусами.

6. Совместные исследования не прошли бесследно. В списке работ Ши Чжэньли обнаруживаются как минимум 2 статьи, подготовленные ею совместно с Р.Бариком, 19 статей – совместно с П.Дасзаком, 2 статьи – с Д.Андерсон. Даниэлль Андерсон, соавтор Ши Чжэньли, – это сотрудница Университета Чапел Хилл в Северной Каролине (место работы Р.Барика), в течение двух лет работавшая в Уханьском институте вирусологии вместе с Ши, ставшая в феврале 2020 года главным цензором Фейсбука по вопросам коронавируса, безжалостно блокирующая появление материалов, в которых высказываются сомнения в естественном происхождении коронавируса или же привлекается внимание к возможному его появлению в Уханьском институте вирусологии.

7. В последние годы исследования Ши Чжэньли сосредоточились на проекте «Эволюционный механизм адаптации SARS-подобных коронавирусов летучих мышей к молекулам рецептора хозяина и рискам межвидовой передачи инфекции». Иными словами, она продолжила работу по изучению вопросов адаптации коронавирусов к заражению людей как напрямую, так и через животных-посредников.

8. В октябре 2003 года, вскоре после того, как разразилась эпидемия SARS, Р.Барик синтезировал геном коронавируса, вызвавшего эпидемию 2002-04 годов, и доложил об этом мировому сообществу. В последующем и другие группы ученых смогли также синтезировать вирусы, в том числе и иными способами, включая вирусы SARS и MERS. По этому поводу Ю.Дейгин заметил: «Скорость группы Барика позволяет понять, как быстро квалифицированная команда вирусологов может создать синтетический клон из природного вируса, а значит и вносить в него генетические модификации. Причём это было в 2003 году. Сегодня всё то же самое квалифицированная лаборатория может повторить за считанные недели».

9. Как выяснилось в 2020 году, синтезировать новый коронавирус можно гораздо быстрее – за одну неделю. 21 февраля швейцарские исследователи опубликовали отчет, в котором сообщили, что они смогли синтезировать коронавирус SARS-CoV-2, вызвавший нынешнюю пандемию, уже заразившую более 4 млн.чел. и приведшую к гибели почти 300 тыс.чел. Для синтеза коронавируса-суперубийцы им потребовались следующие компоненты: 30 тыс. долларов, немного дрожжей, шаблон вируса и одна неделя. Швейцарцы предложили свой продукт исследователям, работающим над разработкой соответствующих лекарств и вакцин.

Из приведенного выше краткого обзора можно сделать три промежуточных вывода:

1. Работы по синтезу и генетической модификации новых коронавирусов не являются ни необычными, ни уникальными, они осуществляются давно, регулярно, во все возрастающих масштабах.

2. «Ученые», утверждавшие ранее или еще утверждающие сейчас, что синтез или генетическая модификация коронавирусов якобы невозможны, являются либо некомпетентными в этой области, либо намеренно вводящими общественность в заблуждение.

3. В силу сказанного сформулированный выше вопрос – Каково происхождение этого коронавируса – естественное или синтетическое? – утратил свою первоначальную остроту. Достигнутое ныне качество осуществления бесшовных операций по синтезу коронавирусов, а также работ по их модификации существенно затрудняет, если не исключает однозначную идентификацию происхождения коронавируса как природного или же как синтетического.

Вопрос второй. Где именно появился вирус – на Уханьском рынке морепродуктов или в Уханьском институте вирусологии?

За последние четыре с лишним месяца в качестве возможных кандидатов на источник происхождения коронавирусной эпидемии были предложены только две локации – Уханьский рынок морепродуктов (УРМ) и Уханьский инстиут вирусологии (УИВ). Никаких других гипотез, хоть в какой-то степени претендующих на связную, непротиворечивую, логичную версию, так и не появилось. Время от времени в публицистических заметках встречаются отсылки на гипотетическую возможность появления коронавируса «где-нибудь в дикой природе». Однако эти высказывания не сопровождаются даже минимальным пояснением того, где, когда, каким образом такое появление могло бы произойти. Поэтому на сегодняшний день имеются только две версии места появления коронавируса – УРМ и УИВ.

Версия первая. Уханьский рынок морепродуктов (УРМ)

Поскольку в ходе расшифровки генома коронавируса в нем были обнаружены составные части, близкие коронавирусам летучих мышей и панголинов, то согласно этой версии где-то на пространстве УРМ произошла встреча летучих мышей и панголинов, создавшая условия для рекомбинации коронавирусов этих животных. Каким именно образом могли произойти такая встреча и такая рекомбинация, не пояснялось. Высказывались идеи о возможности обмена коронавирусами животных одновременно с их биологическим жидкостями в случае близкого размещения клеток с ними, делались предположения об употреблении этих животных в пищу человеком, но никакой сколько-нибудь вразумительной версии о том, как именно могла произойти такая рекомбинация, не было предложено. Впервые версия УРМ появилась в заявлении городских властей Уханя 31 декабря 2019 года, на следующий день после того, как за выяснение происхождения нового вируса взялось руководство УИВ и Ши Чжэньли.

Как выяснилось достаточно быстро, эта версия не имела под собой никаких оснований.

Выяснилось, что в Ухане и вообще в провинции Хубэй летучих мышей не употребляют в пищу, а на УРМ никогда не продавались летучие мыши. Согласно муниципальным отчетам и свидетельствам 31 жителя и 28 посетителей рынка, летучие мыши никогда не были продуктом питания пищи в городе, они также никогда не продавались на местном рынке.

Дезинформация о якобы продаже на рынке летучих мышей, помещенная в статью об УРМ в русскоязычной Википедии (на которую, в частности, ссылается И.Яковенко), попала туда из заметки на сайте Центра инфекционных болезней Университета Миннесоты, написанной на основе разговора с Тимом Шиханом, ближайшим сотрудником Ральфа Барика в его лаборатории в Университете Чапел Хилл в Северной Каролине. И.Яковенко, доверяющему статьям из Википедии, стоило бы познакомиться со статьями об УРМ не только в ее русскоязычной версии, но хотя бы еще в англоязычной и китайскоязычной версиях, чтобы убедиться в том, что ни одна из двух последних не упоминает ни летучих мышей, ни панголинов. Если автор также взглянул хотя бы раз на эти статьи, то он убедился бы и в том, что в них нет никаких мифических «подкреплений источниками и фотографиями». А фотографии летучих мышей и панголинов с индонезийских и меланезийских сайтов все же не могут заменить отсутствующие факты из Уханя.

Выяснилось также, что живые панголины настолько редки, что в настоящее время их нет ни в одном китайском зоопарке.

Кроме того, выяснилось, что панголины, все 8 видов которых занесены в Красную книгу, легально не продаются на китайских рынках. За последние годы зафиксировано лишь несколько случаев попыток переправки панголинов на китайскую территорию, каждая из которых заканчивалась смертью животных, в том числе от неизвестной респираторной инфекции. Для выяснения причин их гибели ткани погибших панголинов были направлены на исследования в несколько китайских биологических лабораторий, включая и лабораторию Р4 в УИВ.

Выяснилось также, что базовым условием для успешной рекомбинации вирусов двух животных в естественных условиях необходимо, чтобы оба животных были бы живыми. Однако для рекомбинации вирусов в лабораторных условиях достаточно и образцов, полученных из тканей умерших животных.

Выяснилось также, что очень важная часть генома коронавируса SARS-CoV-2, вызвавшего нынешнюю пандемию, под названием «рецептор-связывающий домен (RBD)», поразительным образом совпадает с соответствующим регионом коронавируса, извлеченного из панголинов, скончавшихся на Гуандунской таможне в марте 2019 года: Большая часть области генома SARS-CoV-2 наиболее близка к SARSr-Ra-BatCoV-RaTG13 из промежуточной подковоносой летучей мыши из Юньнаня, тогда как его RBD наиболее близок к таковому у панголина-SARSr-CoV / MP789 / Guangdong / 2019, полученному в результате перехвата контрабандных ящеров в Гуанчжоу. Потенциальные сайты рекомбинации были идентифицированы вокруг области RBD, что позволяет предположить, что SARS-CoV-2 может быть рекомбинантным вирусом, с его основной цепью генома, выделенной из вируса летучих мышей Юньнань, подобно SARSr-CoV, и его областью RBD, полученной из вируса панголина, подобного SARSr-CoVs.

Иными словами, панголины действительно поучаствовали в создании SARS-СoV-2, но, судя по результатам генетического анализа, будучи в тот момент, похоже, не вполне живыми, а лишь донорами тех тканей, из которых исследователи извлекали заинтересовавшие их коронавирусы. Поучаствовать в процессе рекомбинации коронавирусов через полгода после своей смерти, пусть и на легендарном УРМ, даже краснокнижным панголинам представляется несколько затруднительным.

Выяснилось также, что несмотря на энергичные поиски образцов коронавирусов среди животных на рынке Хуанань, ни одно инфицированное животное на нем так никогда не было найдено. Сообщение Центра предотвращения болезней Китая от 21 января гласило: «Несмотря на обширные поиски, ни одно животное с рынка до сих пор не было идентифицировано как возможный источник инфекции».

По-настоящему весомый удар по версии УРМ был нанесен 17 января, когда у 17 вновь диагностированных пациентов не обнаружилось никакой связи с УРМ. Сообщение Уханьской городской комиссии по здравоохранению извещало: «Анализ эпидемиологических данных о новых случаях заболевания коронавирусной пневмонией, зарегистрированных в предыдущий период, показал, что в некоторых случаях не было случаев контакта с южно-китайским оптовым рынком морепродуктов».

23 января версии об УРМ был нанесен смертельный удар. В самом уважаемом медицинском журнале планеты The Lancet были опубликованы детальные результаты обследований первой группы больных коронавирусной инфекцией. Оказалось, что группа в 41 человек, истории болезней которых были проанализированы в журнале, не образует единого кластера образцов коронавируса, следовательно, они заразились в разных местах. Более того, обнаружилось, что 13 человек из этих 41 больного не имели никакого контакта с УРМ. Самый первый пациент из этой группы никогда не был на этом рынке, более того, неврологические особенности его здоровья исключали какие-либо контакты с животными. Учитывая сроки инкубационного периода, он должен был заразиться в ноябре, причем не на рынке.

Через день после появления статьи в The Lancet профессор кафедры инфекционных заболеваний Джорджтаунского университета Дэниэл Люси в интервью журналу Science отметил, что теперь версия о том, что вирус передался человеку от животного на рынке морепродуктов, представляется неправдоподобной. «Вирус появился на этом рынке до того, как он покинул этот рынок, заявил Люси. – Теперь совершенно очевидно, что рынок морепродуктов – это не единственное место происхождения вируса. Но, если честно, мы до сих пор не знаем, откуда он появился».

Разгром версии об УРМ был завершен 29 января публикацией в New England Journal of Medicine совместной работы 45 китайских авторов, среди которых был и главный эпидемиолог Китая Джордж Гао. В статье были проанализированы данные о распространении инфекции среди первых 425 пациентов. В заключении статьи говорилось: «Есть свидетельства того, что передача вируса от человека человеку уже происходила среди тесно контактировавших людей с середины декабря 2019 года». Пять из шести обследованных пациентов не имели никаких контактов с рынком морепродуктов. Среди 47 самых первых пациентов из этой группы 21 человек, или 45%, нигода не были на УРМ. Стало ясно, что как минимум с середины декабря вирус передавался от человека к человеку, а рынок был не при чем.

6 февраля Дэниэл Люси подвел первые итоги: До 23 января отчеты из Китая и ВОЗ были сосредоточены на единственном рынке морепродуктов / животных в Ухани как источнике вспышки, начавшейся в декабре 2019 года. Наше понимание сроков развития эпидемии значительно изменилось 24 января. Китайские исследователи описали первоначальную группу из 41 подтвержденного пациента с датой появления симптомов и наличием у них контакта с рынком. У самого раннего пациента были симптомы, которые начались 1 декабря 2019 года. Таким образом, он, должно быть, заболел инфекцией в ноябре, учитывая предполагаемый инкубационный период в 1–14 дней. Не менее важно, что тринадцать из сорока одного пациента не имели эпидемиологической связи с рынком. Теперь стало ясно, что вспышка началась до декабря в одном или нескольких местах, отличных от этого единственного рынка. 5 февраля исполняется тридцать шесть дней с момента закрытия рынка. Тем не менее никаких сообщений о животных, зараженных коронавирусом, не появилось. Это ставит вопрос об истинном происхождении вируса.

И.о. директора Института Дальнего Востока А.Маслов обратил внимание на то, что «22 февраля исследователи из Академии Наук Китая обнаружили, что образцы вируса с рынка морепродуктов были генетически «новее», чем некоторые образцы из других мест, что означает, что вирус не «пришел» с этого рынка».

Для последующих академических работ искусственность версии об УРМ стала уже совершенно банальной: Тем не менее, ни один из образцов животных с рынка не был положительным. Более того, первый выявленный пациент и другие пациенты из ранних случаев не посещали рынок, что предполагает возможность альтернативного источника инфекции.

Очередное исследование китайских ученых показало, что новый коронавирус, возможно, начал передаваться от человека человеку в конце ноября из места, отличного от рынка морепродуктов Хуанань в Ухане. Исследование, опубликованное в ChinaXiv, открытом китайском репозитории для научных работ, выявило, что новый коронавирус появился на рынке морепродуктов из другого места, а затем стал быстро распространяться с рынка на рынок. Результаты были получены в ходе анализа общегеномных данных, источников заражения и путей распространения 93 образцов нового коронавируса, собранных в 12 странах на четырех континентах. Исследование показало, что нулевой пациент передал вирус работникам или продавцам на рынке морепродуктов Хуанань. Переполненный рынок способствовал дальнейшей передаче вируса покупателям, что вызвало более широкое его распространение в начале декабря 2019 года.

Результаты научных исследований вынудили и китайские власти отказаться от поддержки ложной версии и изменить свою официальную позицию о происхождении коронавируса.

В середине апреля посольство КНР в Великобритании направило письмо в Daily Mail: До сих пор нет научных или медицинских заключений о происхождении Covid-19, так как соответствующая работа по отслеживанию еще продолжается... Происхождение вируса – сложная научная проблема. Это следует оставить ученым и врачам, чтобы выяснить это путем изучения и исследований.

Посол КНР в России Чжан Ханьхуэй дал интервью ТАСС: Определение источника вируса — это серьезный научный и социальный вопрос. Современные технологии по определению последовательности расположения генов вполне могут точно обнаружить «прошлое и настоящее» вирусного гена. Вирус, появившийся в Ухане на рынке морепродуктов, — это вирус совокупности генов Н1. Ранее гаплотипа Н1 в Ухане был обнаружен лишь гаплотип Н3, и данный гаплотип не имеет никакого отношения к рынку морепродуктов в Ухане [выделено мной. – А.И.]. Это говорит о том, что образец гаплотипа Н1 был завезен неким инфицированным человеком на рынок морепродуктов, после чего вспыхнула эпидемия.

Наконец, свою позицию осторожно начала корректировать и Всемирная организация здравоохранения: На своем брифинге эксперт ВОЗ по безопасности пищевых продуктов и болезням животных Питер Бен Эмбарек сказал, что до сих пор неясно, был ли рынок в Ухани, связанный с первыми несколькими десятками случаев коронавируса в Китае, фактическим источником вируса, или же он просто сыграл роль в дальнейшем распространении болезни.

Сейчас, по получении бесспорных данных о непричастности Уханьского рынка морепродуктов к появлению вируса, после официального отказа властей КНР от этой версии и явного дистанцирования от нее руководства ВОЗ, можно было бы уже не обсуждать вторую, оставшуюся, версию места происхождения коронавируса – Уханьский институт вирусологии. Тем не менее несколько штрихов к этой версии лишними не будут.

Версия вторая. Уханьский институт вирусологии (УИВ)

Прежде всего следует задать вопрос – а кто был первым автором этой версии?

Правильно.

Это была Ши Чжэньли, мчавшаяся ночным экспрессом из Шанхая в Ухань 30 декабря 2019 года.

«Я никогда не думала, что такое может произойти в Ухане, в центральном Китае, – рассказывала г-жа Ши корреспонденту Scientific American. Ее исследования показали, что южные субтропические провинции Гуандун, Гуанси и Юньнань имеют наиболее высокий риск передачи коронавирусов людям от животных, особенно от летучих мышей, известного резервуара коронавирусов. Если же именно коронавирусы оказались виновником эпидемии, рассказывала она о своих мыслях, то: «Могли ли они выскочить из нашей лаборатории?»

В самом деле все шесть из шести предшествовавших эпидемий респираторных болезней последнего времени начинались в тропических и субтропических районах:

Хендра – Австралия, 1994;

Птичий грипп H5N1 – Гонконг, 1997;

Нипах – Малайзия, 1998;

САРС – Фошан, Гуандун, Китай, 2002;

Свиной грипп H1N1 – Мехико, 2009;

МЕРС – Саудовская Аравия, 2012.

Лишь самая последняя, седьмая, эпидемия, эпидемия нового коронавируса SARS-CoV-2, началась не в тропиках и не в субтропиках, а в Ухане, городе с умеренным климатом, да еще в начале зимы.

Спрашивается, чем же миллионы «конспирологов» по всему миру, также подумавших об Уханьском институте вирусологии и лаборатории Р4 в нем как о возможном месте появления эпидемии, отличаются от г-жи Ши? Только одним – всем остальным эта идея пришла в голову намного позже того, как она пришла в голову к доктору Ши.

Г-жа Ши провела несколько бессонных ночей, проверяя вместе со своими сотрудниками, не произошла ли утечка коронавирусов из ее лаборатории, в частности, вместе с отходами: В последующие недели – в самое напряженное время в ее жизни – женщина-летучая мышь чувствовала, что сражается со своим худшим кошмаром, хотя она готовилась к нему последние 16 лет... Она отчаянно просматривала записи своей собственной лаборатории за последние несколько лет, чтобы проверить, не было ли неправильного обращения с экспериментальными материалами, особенно во время утилизации. Ши смогла вздохнуть с облегчением, когда вернулись результаты тестирования: ни одна из последовательностей не соответствовала тем вирусам, какие ее команда собрала в пещерах летучих мышей. «Это действительно сняло с меня давление», – говорит она. «Я не спала несколько дней».

Спрашивается, чем отличается г-жа Ши от гг. Трампа и Помпео?

Только тем, что руководителям американской администрации та же самая идея о возможной утечке из лаборатории пришла в голову намного позже, чем г-же Ши.

Есть ли еще какие-либо различия между г-жей Ши и миллионами «конспирологов» по всему миру?

Да, есть.

Г-жа Ши, по ее словам, проверила все свои записи, все журналы, все результаты тестирования и только затем вздохнула спокойно.

Однако сотни миллионов и миллиарды людей по всему миру не имели аналогичной возможности проверить результаты работы лаборатории УИВ, и потому они не могут позволить себе этот вздох облегчения.

Г-жа Ши торжественно поклялась своей жизнью, что коронавирус не имеет отношения к ее лаборатории. Но у почти 300 тыс.чел. по всему миру, уже погибших от смертельной эпидемии, не осталось даже шанса попробовать поверить клятвам г-жи Ши.

У них также нет шанса спросить ни г-жу Ши, ни ее руководство по УИВ, в чем была причина лихорадочной зачистки базы данных института, как только им стало известно, что в городе началась эпидемия: Вечером 30 декабря УИВ подверг цензуре свою вирусную базу данных в явной попытке отделить лабораторию от начавшейся эпидемии. В базу данных УИВ были внесены существенные изменения, содержавшие записи вирусов летучих мышей, передаваемых другим диким животным. Большая часть изменений заключалась в удалении ключевых слов «живая природа» или «дикие животные». Это очень важно, потому что исследователи говорят, что вирус передался от летучих мышей к человеку через другое дикое животное – важнейшее недостающее звено в цепи передачи COVID-19. В ту ночь название базы данных было изменено с «Базы данных о вирусных возбудителях в дикой природе» на «Базу данных о вирусных возбудителях летучих мышей и грызунов». Термин «дикое животное» в базе данных был заменен на термины «летучая мышь и грызун» или «летучая мышь и крыса», как минимум, 10 раз. Ссылка на «членистоногие векторы» также была удалена. Ключевые слова, какие могли бы облегчить поиск, потенциально связывающий базу данных с эпидемией, также были удалены. «Образцы диких животных», «данные о вирусных патогенах», «появляющиеся инфекционные заболевания» и «межвидовая инфекция» были ключевыми словами, связанными с оригинальной версией. 30 декабря их заменили на «летучая мышь», «грызун» и «вирус». «Это выглядит как поспешная, непоследовательная попытка отделить проект УИВ от эпидемии путем ребрендинга», – говорит британский аналитик по открытым источникам, обнаруживший изменения. «Подозрительно, что эту работу проводили через несколько часов после получения информации о начале эпидемии». Он предполагает, что: «Если бы УИВ обнаружил недостающую связь между вирусом летучей мыши RaTG13 и SARS-CoV-2 [вирусом, вызывающим COVID-19] из животного вектора, он был бы в базе данных Ши».

У людей, уже погибших в ходе этой эпидемии, также нет шанса уточнить у руководства УИВ, что случилось с технической сотрудницей лаборатории Р4 УИВ Хуан Янлин, какая по утверждению китайских социальных сетей и Beijing News, возможно, стала «нулевым пациентом» эпидемии. Ее фото было удалено с веб-сайта института. Хотя руководство института продолжало утверждать, что с ней все в порядке, последние четыре месяца ее никто не видел. Когда в январе УРМ был закрыт, в «Пекинских новостях» появился отчет, в котором Хуан Янлин, исследовательница из Института вирусологии, была названа «нулевым пациентом».

У жертв эпидемии нет возможности выяснить, почему локальный карантин в Ухане был введен вначале вовсе не для района, в котором расположен Уханьский рынок морепродуктов, а для района, в котором расположен УИВ.

И.о. директора Института Дальнего Востока РАН, профессор Алексей Маслов сообщил, что сначала карантином был заблокирован не весь Ухань, но как раз тот район, где был университет, где располагаются и вирусологические лаборатории. То есть люди знали, что искали и что блокировать. Он отдельно обратил внимание на то, что самая высокая смертность от коронавируса в Ухане наблюдается именно в местной лаборатории и в госпитале при ней.

У погибших уже нет такой возможности, но у оставшихся в живых она еще осталась – выяснить, по какой причине движение в районе УИВ было заблокировано в период с 6 по 11 октября 2019 г. Какой катаклизм произошел в Институте, если его работа была остановлена на две с половиной недели в октябре?

Промежуточный вывод

Не на все имеющиеся вопросы сейчас есть удовлетворяющие заинтересованную общественность ответы.

Но одно бесспорно уже сейчас.

Эпидемия коронавируса началась точно не на Уханьском рынке морепродуктов.

Никакой иной версии места начала эпидемии, кроме Уханьского института вирусологии, в настоящее время не осталось.

Если и когда появится какая-либо еще версия места появления коронавируса, то можно будет рассмотреть аргументы за и против нее.

Однако сейчас никакой другой версии, кроме версии появления эпидемии из Уханьского института вирусологии, нет.

Андрей Илларионов, ЖЖ