Андрей Ожаровский: Коронавирус может стать «спусковым крючком» для аварии на БелАЭС

То, что станцию планируют запустить в разгар эпидемии, усиливает ее опасность.

Скандальная АЭС в Островце в последние дни превратилась в очаг эпидемии коронавируса. Корпорация «Росатом» зафиксировала около 100 случаев заболевания COVID-19 на площадке БелАЭС в Островце.

Ситуацию с эпидемией опасного заболевания на площадке БелАЭС для Charter97 прокомментировал российский физик-ядерщик Андрей Ожаровский:

- Не считаю, что в возникновении очага COVID-19 на этом объекте есть что-то удивительное. В России есть несколько случаев, когда именно на строительствах возникали вспышки эпидемии: в этой связи могу вспомнить вспышки заболевания на строительстве верфи в Мурманской области, на руднике в Красноярском крае. Также на Смоленской атомной станции в РФ сейчас выявили опасное заболевание у 42 работников. Атомщики не защищены от эпидемии, как и представители всех остальных профессий.

При этом они себя вели, как будто коронавирус их не коснется, как будто меры по изоляции в России, когда строителей забирали в свои изоляторы, могут помочь. Это просто не сработало.

Я, как гражданин России, не могу комментировать «грамотность» руководства Беларуси: у нас у самих в стране есть проблемы с естественно-научным образованием у лиц, принимающих решения. Могу лишь повторить, что работа на атомной стройке или на АЭС не является защитой от коронавируса, и последствия были неизбежны.

Руководство БелАЭС не позаботилось о том, чтобы заморозить стройку. Мировой опыт борьбы с COVID-19 состоит в том, чтобы снизить число контактов, в том числе, остановить производства, не относящееся к жизнеобеспечивающим. В случае строительства конкретной белорусской атомной станции это было бы применимо, тем более, что запуск и так отсрочили на три года от первоначального установленного в контракте.

Поэтому правильной тактикой во время эпидемии было бы просто приостановить эту стройку на год-полгода. Хуже от этого явно бы не стало. Чем позже эта станция будет введена в эксплуатацию, тем лучше. Лучше бы ее вообще не достроили…

- Физический пуск первого энергоблока БелАЭС запланирован на июнь. К чему может привести запуск ядерного объекта, персонал которого охвачен эпидемией коронавируса?

- Мне кажется, коронавирус - не самая главная опасность атомной энергетики. Это, безусловно, опасно для сотрудников станции, но они знают, где работают, они там добровольно находятся.

Запуск атомной станции, в принципе, несет за собой простые и понятные последствия: начинается выработка ядерных радиоактивных отходов, в том числе отработавшего ядерного топлива. Не исключены также радиационные аварии и катастрофы. Это является основной опасностью. Если станцию запустят, то Беларуси не удастся остаться вне мирового кризиса, связанного с невозможностью решить проблемы хранения радиоактивных отходов. Это самое печальное, что произойдет.

Есть еще один интересный момент. Опоздание с запуском уже насколько значительное, что есть сомнения, что и эти сроки будут окончательными. Но если станцию запустят, то Беларусь потеряет любые аргументы по спору с Россией по поводу оплаты строительства и возврата кредита. Ведь «Росатом» не смог построить атомную станцию в срок, задержка в ее передаче заказчику уже составляет три года.

С точки зрения обычной экономики, когда сроки уже нарушены, то пересматриваются и другие обязательства по контракту. Если я правильно помню, со стороны руководства Беларуси были заявления, мол, раз все не в срок, то давайте поторгуемся про проценты по кредитам и прочее. Не исключено, что запуск станции обнулит все попытки белорусских властей поторговаться. Уменьшается возможность для маневра по переговорам по оплате.

- Насколько выше вероятность ошибок во время эксплуатации АЭС, если ее сотрудники будут болеть COVID-19?

- Это сильно зависит от социальной защищенности сотрудников. Я не знаком с белорусским законодательством, но главная задача – не допустить болеющего коронавирусом человека к работе, которая иногда требует принятия достаточно быстрых решений. Если заболевшие сотрудники смогу получить больничные, если их не будут заставлять выходить на работу в плохом состоянии, то опасность от их действий уменьшается.

Но, насколько я слышал, в Беларуси официально отрицается вообще сам факт серьезности заболеваний COVID-19, а это может создать дополнительную опасность. Когда человека с симптомами, а особенно с тяжелыми симптомами коронавирусной болезни, заставляют работать - это плохо. Это может внести дополнительные риски.

- Какие еще могут быть последствия у вспышки COVID-19 на атомной станции в Островце?

- Даже без коронавируса Белорусская атомная станция опасна. Она возведена с большим количеством нарушений, с недочетами при строительстве. Самое главное: строительство нового атомного объекта сейчас - это работа против мировых тенденций. Абсолютно понятно, что в Европе атомная энергетика умирает. Делать сейчас ставку на новую станцию - это просто идти на поводу у «Росатома». Здесь, скорее всего, речь идет даже не об энергетике, скорее всего, какие-то другие причины привели к тому, что этот опасный объект может появиться на территории Беларуси.

Я считаю, что в этой и без того опасной ситуации коронавирус не имеет какого-то существенного влияния, но может быть тем самым «спусковым крючком» в плане работы персонала.

В основном, на современных станциях аварии происходят не по вине персонала, а по вине конструкторов и строителей. Но не надо забывать, что и человеческий фактор может сыграть свою роль. Хотя, конечно, основные проблемы все-таки касаются ошибок при конструировании станции и дефектов, допущенных при изготовлении и монтаже оборудования. Мы видим, что все это присутствует на Белорусской атомной станции. Несчастные операторы, которые могут быть подвержены вирусным заболеваниям - не единственная опасность БелАЭС.

То, что станцию планируют ввести в разгар эпидемии, может усилить ее опасность. Никто не знает, что послужит спусковым крючком в следующей аварии. Атомная энергетика - столь сложно управляемая вещь, что очень часто такие, казалось бы, незначительные факторы могут приводить к большим последствиям.

- Какие выводы вы, как специалист, можете сделать в этой ситуации для всех «заинтересованных лиц»?

- «Росатому» я бы посоветовал самораспуститься. Давно пора. Это государственная российская корпорация, которая сосет деньги из бюджета, а сейчас деньги нужны на совершенно иные дела, чем строительство опасных объектов, в том числе, за рубежом. К сожалению, белорусская АЭС не единственная, которую строит «Росатом»: есть еще в Турции, в Бангладеш.

Белорусские власти могли бы использовать тот факт, что «Росатом» не смог выполнить договор, и провести экономический перерасчет, чтобы понять, что для экономики страны, независимо от того, каким будет политический режим, намного выгодней атомную станцию не достроить. Достаточно посмотреть на урок соседней Литвы, где строительство новой АЭС не начиналось просто, потому что были произведены экономические расчеты, и на референдуме люди поддержали отказ от любой новой атомной стройки. Можно даже посмотреть на российскую Калининградскую область, где атомную станцию начали строить чуть раньше, чем в Беларуси. И в России было принято решение ее не достраивать, хотя огромные деньги были вложены (намного меньше, чем сейчас в Беларуси).

Мы видим, что есть тенденция: «Росатом» тоже бросает свои стройки. Поэтому я бы пожелал белорусской станции повторить судьбу Калининградской. Но, боюсь, что этого уже не случится, слишком далеко зашла эта ситуация. Но повторюсь, я не уверен, что названные сейчас сроки являются окончательными. Могу вспомнить, что несколько раз стороны называли разные даты. Не исключено, что они и дальше будут откладывать запуск.

Не надо забывать, что при строительстве АЭС Беларусь нарушила обязательства по двум Конвенциям ЕЭК ООН — Орхускоой и Эспоо, а также сильно ухудшила отношения с Литвой, выбрав площадку для АЭС близ Вильнюса.

Вокруг БелАЭС складывается довольно скандальная ситуация. Белорусский проект, даже если его запустят в объявленные сейчас сроки, войдет в список атомных долгостроев и подтвердит мировую тенденцию — АЭС никогда не строятся в заявленные сроки.