«Не могла понять, почему не двигаются руки и ноги, а в горле — трубка»

Рассказ беременной белоруски, которая провела 24 дня в реанимации из-за коронавируса.

Многодетная мама Анастасия Ломпик провела 24 дня в реанимации 6-й клинической больницы Минска. На 8-м месяце беременности ее состояние резко ухудшилось. После обследования ей поставили диагноз — коронавирус. Через несколько дней после госпитализации врачи заметили у нее сильное увеличение дыхательной недостаточности. Чтобы спасти маму и ребенка, Анастасию на 11 дней положили на ИВЛ. О том, как протекала ее болезнь, Анастасия рассказала onliner.by.

Все началось с того, что в один вечер у 34-летней Анастасии температура поднялась до 38 градусов. Других симптомов у женщины не было. Она сразу решила вызвать скорую, чтобы не рисковать беременностью.

— В ночь с первого на второе мая меня отвезли в 6-ю больницу, сразу положили в реанимацию. Поставили капельницу, сбили температуру. Посмотрели УЗИ — с ребенком все было хорошо. Когда сделали КТ легких, увидели двустороннюю пневмонию. Результатов теста еще не было, но врачи уже говорили: «Они придут, но знай, что это коронавирус», — начинает рассказывать Анастасия.

На следующий день пришел ее анализ крови. Врачи увидели, что у женщины падает сатурация легких.

— Шестого числа состояние очень ухудшилось. Видели, что мне не хватает кислорода. Встал вопрос о моем личном спасении. В первую половину дня мне экстренно сделали кесарево. Доченька родилась, мне ее показали и сразу забрали, чтобы исключить риск заражения.

Анастасия говорит, после кесарева она чувствовала себя плохо. Не понимала, почему это происходит: из-за операции или из-за нехватки кислорода. В ночь с 8 на 9 мая к ней в палату пришли заведующая и врач. Сказали, что женщине не хватает кислорода, придется вводить в искусственную кому.

— Нужно подключать ИВЛ, других вариантов нет. Я спросила, сколько у меня есть времени попрощаться с родными. Мне дали десять минут. Я написала семье: «Все плохо, я вас люблю». Даже не изучала, что такое искусственная кома. Просто знала, что я туда войду — и выйду, все будет хорошо. Мне это помогло выздороветь: если человек допускает мысль, что будет наоборот, он сдается. А у меня дома любимый муж, двое детей-подростков и маленькая новорожденная дочка.

По словам женщины, когда она очнулась, первой мыслью было позвонить мужу.

— Я не могла понять, почему не двигаются руки и ноги, в горле — трубка. Нет сил даже кулак сжать. Я вообще думала, что меня не было пару часов, а не 11 суток. Понимаете, у меня даже не закралась мысль спросить, на сколько меня вводят. Кома? Ну ладно. Пойдем-выйдем, — улыбается Анастасия. — И вот ты приходишь в себя и даже не можешь сказать, что хочешь услышать своих родных. Пришел врач, у него зазвонил телефон, я среагировала. Он спросил: «Настя, ты хочешь позвонить мужу?» Я машу голову. Чтобы я успокоилась, ему позвонили. Муж ответил, что все хорошо и с ним, и с детьми, попросил поправляться.

Анастасия говорит, период, пока она была на ИВЛ, был очень тяжелым для всей семьи. Если Анастасия эти 11 дней не помнит, то ее семье приходилось переживать за здоровье женщины каждый день.

— Мне казалось, что прошло 4—5 часов, а не 11 суток. Муж каждый день общался с врачами. Я очень сочувствую родным: они находились в таком страхе и неопределенности… Моим детям по 14 и 15 лет, они взрослые, понимали, что у мамы нехорошее состояние. Обычно я звонила и спрашивала, проснулись ли они и что покушали. А здесь перестала звонить совсем. Да, понимали, что мама серьезно болеет. Когда мне сняли трубку и я смогла говорить, первое, что они спросили: «Мамочка, а это правда ты?»

Анастасия провела в реанимации 24 дня. Сейчас ее сняли с ИВЛ и перевели в обычную палату. Здесь она ждет полного выздоровления.