Дядя не придет

Луканомика обанкротилась окончательно.

Среди бед нашей экономики наряду с растранжириванием ее материальной и технической базы важнейшее значение приобретает потеря человеческого капитала. Которая идет все ускоряющимися темпами не только за счет отъезда (и на заработки, и в эмиграцию) квалифицированных специалистов, но и за счет старения ключевых кадров и неспособности своевременно готовить им замену.

Наша экономика рыночная, пусть и с бюрократическими извращениями, поскольку все хозяйствующие субъекты работают в условиях конкуренции как внутри страны, так и за рубежом.

В рыночной экономике любой бизнес образуется слиянием капитала и рабочей силы необходимой квалификации. Под бизнесом понимаем любой хозяйствующий субъект, с государственным или частным капиталом.

Насчет капитала нашего бизнеса, особенно с участием капитала государственного, толком ничего сказать нельзя: на балансе предприятий основные средства числятся по ценам, предельно далеким от реальности. Если на Западе активные фонды через амортизацию списываются за 5-7 лет, то у нас по первоначальной стоимости может числиться оборудование производства 70-х гг., реальная стоимость которого близка к нулю.

Как результат, по данным Белстата, обеспеченность предприятий собственным капиталом вблизи нормы, но в действительности на балансе находится лишнее и предельно устаревшее оборудование по неадекватным ценам (поскольку амортизация не начислялась), лишние площади при острейшем дефиците оборотных средств. Стабильно выпускать конкурентоспособную продукцию такой бизнес не может.

Между прочим, для фондов, занимающихся портфельными инвестициями, недостаток собственного капитала - основание для отказа от инвестиций. Непонятно, каких «инвесторов» ждет наша власть.

Так и получается, что по Белстату стоимость основных фондов в экономике около $120 млрд. При этом наш ВВП ($50-60 млрд) должен обеспечивать капитал в размере $60 млрд. Но капитал в адекватной структуре и на приличном техническом уровне. Что в рамках «белорусской модели» невозможно. И совершенно непонятно, сколько из $120 млрд можно действительно считать капиталом.

Не лучше и ситуация с рабочей силой. Если исходить из официальных данных, вопросов здесь у нас быть не может. В действительности - жесткий дефицит квалифицированных кадров, вызванный напластованием нескольких крупных проблем. Французы говорят: «Одна голова лосося стоит больше, чем 10 тысяч лягушек». А один российский эксперт по проблемам АПК недавно заявил: чтобы «положить» почти любой совхоз-колхоз, достаточно изъять из него двух-трех специалистов. Дальше он сам умрет. Такая же ситуация во многих малых фирмах.

Квалифицированные специалисты стали предметом охоты со стороны многочисленных рекрутинговых агентств, которые поставляют их в Польшу, Германию, США и прежде всего в Россию, где полностью утеряна система подготовки кадров высокой квалификации. Там стало уже нормой, что даже относительно успешным руководителям малых предприятий и стартапов предлагают должности в крупных фирмах (зачастую иностранных) с окладом заведомо большим, чем их доход от бизнеса.

А квалифицированные кадры советских времен ушли в конце 1990-х - начале 2000-х. Замену им подготовить не удалось, поскольку на предприятиях не было такой работы, в которой молодые специалисты могли бы профессионально вырасти. Сегодня действительно квалифицированные кадры на наших предприятиях большая редкость.

Мы никак не усвоим, что рынок труда стал международным и стоимость рабочей силы определяет не правительство, а ситуация на этом рынке. Системы же регулирования нашего внутреннего рынка труда нет и не предвидится.

Мы можем остаться без рабочей силы. В прошлом году сокращения на многих предприятиях и ухудшение их финансового положения привели к росту не безработицы, а миграции и «серой» экономики при росте числа вакантных рабочих мест. Ожидаемое снижение доходов населения и зарплат в нынешнем кризисе приведет в течение года-двух к тем же результатам.

Все это - в реальном секторе экономики. Еще хуже ситуация в непроизводственной сфере, где неизбежны крупные сокращения без особых перспектив для сокращаемых.

Дело в том, что значительная часть социальных расходов и спроса в секторе услуг основывалась в последние годы исключительно на российской нефтегазовой подпитке и переводах наших гастарбайтеров. Остальная часть экономики своими платежами бюджет не обеспечивала. А это означает в сложившихся условиях не только массовые сокращения в бюджетной сфере, но и банкротство части предприятий в сфере услуг. Причем если сокращаемые рабочие быстро находили место в строительных бригадах, работающих за рубежом, то здесь сокращать будут женщин, с трудоустройством которых не избежать массы проблем.

До нашей власти никак не дойдет, что кризис в экономике системный, затрагивает не только модернизацию промышленности, но и госуправление, и социальную сферу, и управление рынком труда. И шансов на то, что придет добрый дядя и организует жизнь удобным для нас образом, нет никаких. Как и нет никаких надежд, что нынешняя власть в состоянии придумать нечто работающее взамен обанкротившейся «белорусской модели».

Александр Обухович, «БелГазета»