Реальный шанс на смену власти

Протестные настроения этого года отличаются не только своим накалом.

У Беларуси впервые в новом тысячелетии появился шанс на смену власти, пишет в колонке для издания «Наше мнение» журналист Евгений Москвич.

Сегодня на лицо и самый высокий уровень протестных настроений, и новые яркие интересные лица в белорусской политике – реальные альтернативы Лукашенко. Можно заметить, что оба эти обстоятельства связаны друг другом. В силу сразу нескольких причин в обществе сформировался запрос на изменения, и уже это, в свою очередь, подтолкнуло новых лидеров выйти из тени.

Для тех, кому не безразлично будущее страны, пришло время осознать свою ответственность за это, осознать, что появилась реальная возможность, и чтобы ее не упустить, всем нам нужно еще очень много сделать.

Анатомия протеста

Протестные настроения 2020 года отличаются от протестных настроений 2015-го или 2010 г. не только накалом, но и своей природой: дело не только в разочаровании от действий Лукашенко в условиях пандемии COVID-19. Если раньше протест был локализован в основном в Минске и связан с недовольством властью со стороны наиболее либеральных слоев общества, то сегодня в протесты активно включились регионы.

Нищета глубинки

То, что выбранная Лукашенко экономическая стратегия развития страны себя исчерпала, для многих (хотя и не для большинства) было понятно и 10-15 лет назад. Некоторые полезные послабления экономического порядка создали драйверы роста частного бизнеса в сфере услуг. IT, автоперевозки и многое другое внесли ощутимый вклад в развитии, по крайней мере, Минска. За последние десятилетия столица стала жить пусть и не сильно, но все-таки богаче, чем десятилетие назад. Но регионы, где власть в принципе не способна ни на какую инициативу, где нет ни человеческих, ни финансовых, ни иных ресурсов развития, только деградировали. В этом смысле показательна география протестов против декрета о «тунеядцах» – в Минске они тоже были, но отнюдь не такими массовыми (с точки зрения процента участвовавших от числа проживающих), как в других регионах.

Мы народ! Мы суверен!

Акции против закона о налоге на тех, кто не имеет доходов, прокатившиеся по всей стране ознаменовали не только общенародную усталость от власти – они стали вехой в формирования гражданского общества. Впервые в стране возникли широкие гражданские инициативы, направленные на помощь пострадавшим от действий властей. К слову, социальная солидарность – один из ключевых факторов способности общества защитить свои конституционные права от произвола властей. Белорусам удалось тогда не только повлиять на отдельные положения закона, но и фактически вынудить Лукашенко положить его под сукно. И это значимая победа, но она не первая, и не последняя.

Одно из самых ярких событий байнета случилось уже в далеком 2013, когда с целью поправить хронически страдающий платежный баланс, было объявлено о введении налога на выезд из страны в эквиваленте USD50 на человека. Возможно не многие уже и помнят историю той победы над властью – все произошло ошеломительно быстро. Как только в СМИ появилась информация об этой инициативе, реакция людей стала напоминать процесс неконтролируемого горения. За считанные часы количество негативных комментариев в сети превысило десятки тысяч, а уже на следующий день эта тема была закрыта, и больше о ней никто и никогда не вспоминал. Эта история «народовластия» примечательна тем, что победа была исключительно быстрой и легкой: ни уличных протестов, ни пикетов – ничего кроме единодушия, продемонстрированного на форуме, от народа не потребовалось.

Есть и совсем свежие победы общества над властью, и одна из них во многих смыслах очень поучительна. Речь о замалчивании статистики по пандемии COVID-19. Пока власть считала, что у нее все под контролем, информация по выявленным случаям заражения по регионам была открытой, но по мере развития эпидемии официальная статистика, стала нерегулярной, а потом и вовсе исчезла из новостных лент. Важный принципиальный момент этой истории заключается в том, что изначально можно было сделать вывод, что большинству граждан собственно проблема отсутствия у них информации о распространении заболевания, если не безразлична, то уж точно менее значима, чем каких-либо 100 руб в личном бюджете.

Более того, даже на форумах под критическими материалами о сокрытии данных, можно было найти достаточно популярное мнение, что власть будет скрывать правду. Подобные тезисы собирали сотни лайков, которые выглядели не иначе как согласие терпеть такое положение дел. Многие вспомнили о Чернобыльской катастрофе – тогда тоже ведь не сразу сказали. Тут хочется заметить, что между современной Беларусью и Белорусской Советской Социалистической Республикой можно провести много параллелей, но это не оправдывает тех, кто не видит или не хочет видеть различий. В БССР народ был никем, ибо Конституция закрепляла руководящую роль за коммунистической партией, а в Беларуси согласно 3 статье Конституции именно народ суверен (господин). В принципе, никто не вправе лишить граждан Беларуси жизненно важной информации (особенно актуальной для тех, кто попал в группу риска осложнений COVID-19).

В начале пандемии власть даже не просила «войти в положение», и мудрая услужливость отдельных граждан работала на опережение. Прошла не одна неделя прежде чем большинство белорусов озаботилось своим здоровьем, и согласие на роль холопа сменилась рациональной ответственной гражданской позицией, а всенародное поражение в правах – торжеством гражданского общества. Неверно было бы утверждать, что одержанная победа была безоговорочной, официальная статистика по смертности не оставляет места для иллюзий, но она знаменательна тем, что лишний раз подчеркивает: у народа Беларуси ровно столько прав из предусмотренных Конституцией, сколько народ сам готов отстаивать.