Режим самообнуления

Почему руководство РФ совершило крупную ошибку.

Снятие карантина во многих регионах России — событие хоть и долгожданное, но оставляющее довольно странное впечатление. Когда все сидели взаперти и в первые недели пандемии с тревогой наблюдали за увеличением числа заболевших в стране на десятки и сотни, хотелось, чтобы заточение закончилось поскорее, чтобы через пару-тройку недель наконец можно было выйти на улицу. Но эпидемия распространялась, с экранов нас убеждали в том, что ситуация опасна и нестабильна, а снятие ограничений исключено. И пусть электронные пропуска, обсервации и запреты прогулок причиняли неудобства, было в целом понятно, ради чего все это, пишет «Новая газета».

А вот решение властей резко отменить все запреты в начале июня, когда число заболевших по всей стране составляет уже около полумиллиона и продолжает расти, понять намного труднее.

Напоминает игру ребенка с конструктором, который все никак не собирается: иногда проще решительно разрушить неудавшееся творение пинком, чем признать, что оно далеко от совершенства. Вот несколько причин, по которым снятие ограничений сейчас — это плохая идея.

Пандемия в России нарастает

В лучшем случае отдельные регионы вышли на плато, но устойчивого снижения заболеваемости не происходит.

И если раньше речь шла преимущественно о Москве, то сейчас это чуть ли не единственный регион, ситуация в котором позволяет постепенно ослаблять карантинные меры. Ведь если еще в начале мая на столицу приходилось около половины всех новых заражений, то сейчас — примерно 15%.

Таким образом, из основного драйвера пандемии Москва начинает трансформироваться в «середнячка», а очаги инфекции тем временем «размазываются» по всей стране.

Наибольшую опасность с точки зрения распространения COVID-19 представляют межрегиональные поездки.

И речь не только о российских курортах, где цены на отдых скорее отпугивают, чем привлекают туристов. Сейчас любой город находится в зоне риска, если власти упустят первые признаки нарастания эпидемии.

Один из последних примеров — вспышка коронавируса в Северодвинске, где только официально выявлена тысяча зараженных (это при том, что по всей Архангельской области с начала эпидемии было диагностировано 3 тысячи случаев коронавируса). По мнению экспертов, причиной вспышки стало слишком раннее возобновление работы судостроительного завода.

Кажется, что 2,5–3% дневного прироста числа заболевших — это не так много, что было значительно хуже. Но необходимо учитывать, что этот рост происходил даже в условиях сохраняющихся ограничений, которые почему-то оказались не такими уж эффективными.

«Если сравнивать с большинством европейских стран, особенность России в том, что путь от стадии экспоненциального роста к началу явного снижения получается очень длинным и долгим по неясным причинам. Если говорить про цифры на уровне страны в целом, то уже около месяца мы находимся примерно на одном и том же уровне по количеству выявленных заболевших ежедневно (8–9 тысяч человек. — Ред.)», — отметил аналитик и директор по исследованиям компании Data Insight Борис Овчинников.

Косвенным признаком неблагополучия в регионах может служить и отказ от массовых мероприятий, в том числе и федерального значения.

Так, от парада 24 июня отказались уже 10 регионов. Причины руководители субъектов называют разные: в Томске скромно отмечают, что это не город-герой, лучше просто провести «Бессмертный полк» в конце июля, когда заболевших будет поменьше, а в Орле предпочитают отметить парадом освобождение города, то есть перенести мероприятия на начало августа.

Мы не можем быть уверены в данных Роспотребнадзора

Это важный момент: поскольку власти ориентируются на статистику в вопросах снятия ограничений, мы должны быть уверены, что эти данные адекватно отражают текущее состояние. Но такой уверенности нет, скорее наоборот.

По мнению Овчинникова, в большинстве регионов есть признаки неадекватно гладкой статистики, когда количество выявленных больных за день с точностью совпадает с цифрами за несколько предыдущих дней.

«В Краснодарском крае был кейс, когда 12 дней подряд было от 96 до 99 выявленных за сутки, а в некоторых регионах бывало очень плавное и гладкое снижение. Там каждый день выявлялось, по официальным данным, на одного-двух человек меньше, чем накануне», — подчеркнул он.

При этом в том же Краснодарском крае, согласно спискам погибших в эпидемию медиков, довольно много умерших из медицинского персонала. Это может свидетельствовать о том, что у них смертность достаточно высокая, а масштабы эпидемии гораздо больше, чем следует из официальных данных.

Помимо статистических неточностей на уровне регионов, можно заметить и расхождения в федеральных данных.

Так, 12 июня оперштаб Удмуртии сообщил о 1073 зараженных, 529 выздоровевших и 21 смерти в регионе, в то время как по федеральным данным там 1053 заболевших, 551 выздоровевший и 20 смертей.

Некоторые расхождения были замечены также в данных о Республике Калмыкия и Забайкальском крае. Возможно, это не единственные регионы, о заболеваемости в которых на федеральном уровне отчитываются не вполне точно.

Другая проблема учета связана со смертностью. Недавно депздрав Москвы заявил о том, что коронавирус стал основной или сопутствующей причиной смерти 5260 москвичей в мае, в то время как федеральные данные о смертности от коронавируса в регионе остались на уровне 3 тысяч человек за все время эпидемии. «Новая» уже рассказывала, что в расширенную статистику смертности Москва начала включать случаи, когда COVID-19 шел сопутствующим заболеванием.

И хотя это повысило прозрачность данных в столице, новая методика до сих пор не нашла отражения в сводках оперштаба или в рекомендациях Роспотребнадзора.

Выходит, что для обращения к гражданам используется одна статистика, а для принятия решения о снятии ограничений — совсем другая.

Кроме того, на днях Минздрав объявил, что бессимптомные носители больше не учитываются в общей статистике. Это может быть дополнительным фактором занижения количества новых случаев. По мнению доцента МГУ Михаила Тамма, основная сложность заключается в отделении настоящих бессимптомных носителей от досимптомных, которые позже могут заболеть по-настоящему. Если мы исключим часть больных из поля зрения лиц, принимающих решения, им может показаться, что ситуация улучшается, хотя на самом деле она может становиться только хуже.

Чем раньше сняты ограничения, тем выше риск второй волны

Судя по опыту зарубежных стран, после снятия ограничений откат начинается всегда. Другой вопрос, насколько власти в состоянии контролировать ситуацию, подавлять новую вспышку в зародыше.

Некоторые страны — например, Австрия и Япония — пока справляются довольно эффективно. СМИ сообщали о вспышке на острове Хоккайдо, которую удалось локализовать, а в Австрии из-за заражения нескольких сотрудников отправили на карантин весь персонал распределительного центра Amazon.

В то же время в Иране вторая волна распространения инфекции началась вскоре после отмены ограничений — в начале мая. Тогда президент Роухани заявил, что ресурсов на еще один локдаун уже не осталось и люди должны продолжать работать, несмотря на риск заражения.

В итоге вторая волна там оказалась практически такой же мощной, как первая.

По мнению Михаила Тамма, перспективы безопасного снятия карантина зависят от способности государства эффективно выявлять заболевших и отслеживать их контакты.

«Если вы можете качественно обрабатывать контакты трех тысяч новых больных ежедневно, то можно и при трех тысячах заболевших карантин снимать, а если только 10 человек выходит отследить в день, тогда и при 50 заболевших вам будет страшно. Вы наращиваете ресурсы по выявлению контактов, тестированию, и когда ваших ресурсов достаточно для имеющегося уровня заболеваемости, тогда можно снимать ограничения», — отметил он.

При этом среди всех мер профилактики отслеживание контактов в России налажено хуже всего, считают эксперты.

Используемые властями индикаторы вызывают вопросы

Стандартным индикатором для оценки стадии эпидемии является R0. Это количество здоровых людей, которых в среднем может заразить один больной. Если R0