Бронзовая чемпионка Пекина: Белорусам удалось преодолеть страх

Надежда Остапчук рассказала о большом спорте, политике и белорусском языке.

Надежда Остапчук, многократная победительница чемпионатов Европы и мира, рассказывает о том, что находится за кулисами большого спорта, политической перезагрузке и языковых штрайкбрехерах, передает «Радыё Свабода».

С середины нулевых толкальщице ядра Надежде Остапчук не было равных в мире. Она последовательно покорила все самые высокие пьедесталы - от национальных до европейских, мировых и олимпийских.

Однако через неделю после завоевания золотой медали на Олимпиаде-2012 в Лондоне тесты показали наличие допинга в организме. Позже тренер взял на себя ответственность: он признал, что добавлял в еду стимуляторы.

Белорусская федерация легкой атлетики приняла к сведению рекомендации Международного олимпийского комитета и одобрила четырехлетнюю дисквалификацию. Спортсменку исключили из сборной.

В августе 2016 года срок действия запрета истек, но Надежда Остапчук так и не вернулась в сборную. И это уже другая история.

«По сравнению с предыдущими кампаниями белорусам удалось преодолеть страх»

Надежда Остапчук и ранее смело высказывалась на социально значимые темы - выступала за восстановление национальных символов, распространение белорусского языка. За последние годы ее политические взгляды только усилились. Довольна, что соотечественники наконец выходят из состояния лунатизма.

«Я очень рада, что наше политическое болото, которое совсем застоялось и только изредка "булькало", наконец начало просыпаться. Люди поняли, что тоже имеют права и должны их защищать. В жизни не могла представить, что белорусы будут стоять в длинных очередях, чтобы подписаться за кандидата. Это так удивительно, что хочется вдохновляться и верить в лучшее. Честно говоря, я тоже хотела подписаться на прошлых выходных, но не выдержала такой очереди на Комаровке, просто устала стоять. Пришлось повторно выйти в будний день».

Как и большинство людей в очередях, поддержала трех соперников: Виктора Бабарико, Светлану Тихоновскую и Валерия Цепкало. Это те люди, которых она хотела бы видеть настоящими кандидатами в президенты. А то, что власти всячески пытаются не допустить их к решающей стадии, свидетельствует об одном - настоящей панике.

«Нервозность, неуверенность - все очевидно, - считает бывшая спортсменка. - Поэтому все жестокие задержания, уголовные дела, обыски квартир и офисов - только из-за этого. Но должна сказать, что даже по сравнению с предыдущими кампаниями белорусам удалось преодолеть страх. Возможно, увидели будущее впереди. Если есть цель, идешь к ней, несмотря на препятствия. Даже жертвуя собой. В любом случае, то, что есть изменения и они заметны, очень хорошо и дает некоторую надежду».

Этап сбора подписей еще не завершен, а избирательная кампания выдала очередную партию политзаключенных. Это Сергей Тихановский и его коллеги, задержанные во время сбора подписей в Гродно за Светлану Тихановскую. Надежда Остапчук говорит, что до начала кампании о существовании гомельского блогера даже не догадывались. Но власти сделали все, чтобы о нем узнала вся Беларусь.

«Когда на Тихановского начали настоящую охоту, специально зашла на его канал, посмотрела ролики. Надо же знать, за что преследуют человека? Да ни за что! Собирает, как люди высказываются о бездействии властей, о бесхозяйственности на местах. Все как обычно, что нового он открыл? Абсолютно нечего, за что можно преследовать. По крайней мере, не тот случай, чтобы подгонять под уголовку. Нет, загнали в тюрьму. Зато этим делом создали еще большую популярность и ему, и всему проекту «Страна для жизни». Какой-то абсурд».

«Люди должны понимать: если не хочешь потерять голос - не ходи досрочно»

Надежда Остапчук говорит, что до недавнего времени была сторонником бойкота «президентских выборов», но сейчас имеет смысл побороться. Конечно, если не случится форс-мажорных обстоятельств с регистрацией тех, кто способен создать конкуренцию действующим властям.

«Сначала подождем, кого зарегистрируют. Придумает Ермошина отмазку, оставив только спарринг-партнеров, тогда какой смысл в таких выборах? Но если пройдут настоящие конкуренты, нужно идти. Если ничего не делать, то ничего не изменится. Нужно попробовать. Единственное, как обычно, много махинаций, особенно во время досрочного голосования. Стабильно рисуют 30-35%. Люди должны понимать: если не хочешь потерять голос, не ходи на досрочное. И работа кандидатов заключается в том, чтобы убедить приходить именно в день «выборов». Фальсифицировать эти голоса гораздо сложнее».

Для агитации за Лукашенко мобилизуют не только профсоюзы и БРСМ, но тяжелую артиллерию – заслуженных спортсменов. В последнее время с пафосными речами на страницах центральных и региональных изданий, в соцсетях «зажглись» известные атлеты, которые агитировали за «стабильность». При том, что в других случаях во время интервью они подчеркивали свою «аполитичность».

Возможно, дело в том, что в руководстве белорусского спорта есть три Лукашенко, пока без младшего Николая, который ограничивается хоккеем. Александр и Виктор - в Национальном олимпийском комитете. Дмитрий - глава спортивного клуба с широкими полномочиями.

«Кто в первую очередь поддерживает «действующего»? Чиновники с высокими зарплатами. Конечно, будут «топить» для того, кто их финансирует. Как преодолеть себя и сказать нет? Нужно иметь сильный характер. В спорте таких единицы. Если раньше находились те, кто не боялся говорить правду в глаза, то постепенно смелость выбили. Видимо, есть идейные, готовые умереть за Лукашенко. Но когда разговариваешь, большинству людей не нравится ситуация. А потом читаешь интервью - и удивляешься. Ведь если мысль сформировалась, она должна быть везде одинаковой, не гнуться от порывов ветра.

«В отличие от тенниса или хоккея, в легкой атлетике нет невообразимых сумм»

Для самой Надежды последние годы были нелегкими. Чтобы вернуться в строй, потребовали вернуть Международной федерации легкой атлетики призовые, начиная с 2008 года – постфактум ее лишили и бронзовой награды Пекина. Речь идет о сумме, эквивалентной 300 тысячам долларов. Говорит, что на руки получила около 60% от этой цифры. Остальное съедают налоги, оплата услуг тренеров, менеджеров и т.д.

Надежды с помощью федерации компенсировать разницу между реальными гонорарами и деньгами, которые в глаза не видела, оказались тщетными. Ее коллега в сборной, бывший метатель молота и нынешний председатель Белорусской федерации легкой атлетики Вадим Девятовский, который сам проходил через международные суды, оспаривая допинговые вердикты, много обещал, но мало что сделал.

«Мы встречались пару раз - помогу, напряжемся, поищем. Появилась вера, что будут бороться за меня. А со временем стало похоже на кормление «завтраками». Возможно, не хотел, чтобы я спровоцировала конфликт. Как вариант - более агрессивно пообщаться с IAAF, предлагали сотрудничество... Сложно отдать то, чего не было. Можно даже попробовать самой. Но с какой целью? Это большие деньги! В отличие от тенниса, хоккея, в легкой атлетике нет невообразимых сумм, я трудно зарабатывала 10 лет. Влезть в долги? А потом? Как и на что жить?

Поскольку не было возможности самостоятельно потянуть платежи, Надежда Остапчук обратилась за помощью в виде своеобразного кредита, чтобы потом возвращать деньги с призовых. Партнерам оставалось только поверить, что она действительно сможет заработать.

«Спонсоров не нашли, - продолжает она. - Государство, федерация не имеют права заниматься «кредитованием». Больше всего обидно за потерянное время. После Лондона я фактически ушла из спорта. А в августе 2016 года, когда дисквалификация закончилась, позвонил Девятовский: возвращайся, начинай готовиться. Два года отработала на энтузиазме. Никакой помощи, только иллюзии, что смогу вернуться в спорт и нужна сборной. Вместо того, чтобы искать варианты трудоустройства, углубилась в тренировки. И все без смысла».

Сама Надежда Остапчук не исключает, что дело даже не в деньгах, которые требует вернуть Международная федерация легкой атлетики, а в закулисных заговорах. Конкуренция в этой дисциплине чрезвычайно жесткая. Для многих возвращение опытной атлетки на арену угрожало местом на международных пьедесталах.

«Если государству действительно была нужна медаль, мне бы помогли. Давайте говорить объективно: я была одной из немногих в легкой атлетике, кто гарантированно выигрывал награды. Нынешний максимум толкания ядра – где-то раз в год стрельнет под 20 метров (у Надежды Остапчук стабильные показчик более 21 метра. - Ред.). Уровень значительно упал. Сомневаться, что я не могла победить – глупость. Каждый специалист подтвердит, что легко это сделала бы. Но оказалось, что в этой стране банально никому не нужна».

После исключения из сборной в 2012 году у Надежды Остапчук нет ни стабильной зарплаты, ни спортивных стипендий. В этом году ей исполнится 40 лет, но она не хочет верить, что это было одной из причин отправить ее в «тираж». Толкание - довольно возрастная дисциплина, ее коллеги становились чемпионами даже в 42-45 лет.

«Поскольку дома не нужна ни в каком качестве, пришлось искать вариант за границей»

У Надежды Остапчук есть «цивильное» образование - она ​​выпускница исторического факультета БГУ. Спорт не дал практиковаться в этом направлении, поэтому вариант соответствующей работы маловероятен. Если не «замороженная реабилитация», сосредоточилась бы на тренерской карьере - были предложения.

Потеряв надежду на поддержку со стороны федерации, в этом году она окончательно взвесила все «за» и «против» и приняла приглашение попробовать свои силы за границей. Но коронавирус заблокировал границы, не успела прыгнуть в последний вагон.

«Спорт - это моя жизнь, начиная с детства. Следующим этапом хотелось попробовать себя в роли тренера. Отучилась, посещала тренерские семинары, проходила американские онлайн-программы. Интересно этим заниматься. Но так сложилась ситуация, что потеряла несколько лет напрасно, а сейчас, когда якобы начала улучшаться, снова оказалась без определенной перспективы. Поскольку Беларуси я не нужна ни в каком качестве, пришлось искать вариант за границей. Вела переговоры с одной страной. К сожалению, коронавирус вмешался, планы были сорваны».

Собеседница надеется, что после нормализации эпидемиологической ситуации переговоры по контракту возобновятся. Сейчас график Надежды Остапчук не перегружен - тренировки только для поддержания формы. На неделю - две или три пробежки плюс поход в спортзал. Профессиональные выступления закончились, констатирует она.

Из-за COVID-19 контакты пришлось ограничить. Что бы ни говорилось наверху, угроза реальная, никакой не «психоз», убеждена она.

«Буквально с первых дней, как только ситуация начала развиваться, было предсказуемо, что вирус придет и к нам. Поэтому, естественно, внимательно слежу за новостями, пользуюсь средствами предосторожности, стараюсь свести встречи к минимуму. Тут же не знаешь, болен или нет, но идешь и заражаешь людей. Никакой бравады, следую всем мерам. Ну, а контакты сбольшего перешли в онлайн. Как ни странно, стало больше времени, увеличила и круг людей, с которыми появилось или возобновилось общение».

«Надеюсь, некоторым людям будет стыдно, что оскорбляли белорусский язык»

Надежда Остапчук родилась 28 октября 1980 года в деревне Великие Орлы Столинского района, в простой семье. Мама работала в Доме быта, папа всю жизнь в ПМК на экскаваторе. Там она делала свои первые шаги в музыке, рисовании, пока селекционеры не перетянули в спорт. Там похоронены ее родственники. Оттуда и ее род. Белорусский. И ей обидно, когда коллеги-спортсмены позволяют себе презрительные высказывания о белорусском языке, истории, культуре.

«Очень печально. Надеюсь, когда-нибудь они поймут свою ошибку и будут стыдиться того, что сказали. Я могу говорить по-белорусски, хотя мой мозг работает по-русски в силу обстоятельств. Практики нет, потому что наш язык был целенаправленно вырезан, уничтожен. Как начали в середине 1990-х годов, так практически и ничего не осталось. В школе я говорила и думала по-белорусски. И если бы оставили баланс 50 на 50, не было бы проблемы перейти с одного на другой. А так получилась русификация под видом «двуязычия». На самом деле, единственное, что выделяет нас - это язык. Что еще, чтобы могли называться белорусами?»

Надежда Остапчук приводит Украину в качестве примера возрождения языка, где двуязычие наделало может не столько проблем, как в Беларуси, но идентичность угрожало серьезно. Вместо того, чтобы перенять соседний опыт спасения - от школьной программы до создания национальных университетов - белорусские власти пошли путем капитуляции.

Даже при «мягкой» белорусизации в течение четверти века можно было вырастить поколение билингвов, которое одинаково легко говорит на родном и втором государственном. Сейчас пора заносить белорусский язык в Красную книгу: еще 10-15 лет такой политики, и ее не останется, жалуется Надежда Остапчук.

«Чем больше языков знаешь, тем лучше. Только зачем говорить, что белорусский язык «плохой"», «мертвый», «ненужный». Не нравится? Но это ж язык нашей земли. То же самое, что сказать, что Беларусь не нравится, Родина. Конечно, людям нужно победить «совок» в своих головах, который так глубоко укоренился там. Сложно, потому что, по сути, учили быть рабами. Без свободы мысли, свободы слова многие привыкли: сказали, за кого голосовать - ура, политика партии, побежали. Больше самоуважения. Слушаешь телевизор, читаешь в интернете, газетах - анализируй, сравнивай. Разрушай стереотипы, доверяй себе, а не пропагандистам».

Пока что государственная пропаганда, не допускающая альтернативного мнения, чувствует себя комфортно. Но новое поколение, воспитанное в пространстве без цензуры, свободно от морально устаревших идеологических оков, резюмирует Надежда Остапчук.