Четыре сигнала

Как Ельцин создал предпосылки для путинизма в РФ.

На днях Центр «Досье» выпустил объемный доклад о Федеральной службе безопасности: ее истории, структуре, внутренних интригах, коррупции, вторжениях в политическую жизнь, нарушениях прав человека, пишет «МБХ-медиа».

Доклад «Лубянская федерация» — довольно объемное исследование, занимающее сотни страниц. При ознакомлении с ним мне показалось наиболее интересным даже не описание нынешних злоупотреблений и преступлений. Важен генезис чекистского ведомства после краха СССР. Важна история выживание лубянского аппарата в бурных 90-х. Изучение этого опыта нам необходимо для того, чтобы не повторить губительных ошибок в будущем.

В августе 1991 года многие думали, что у Лубянки нет шансов. Ледяная глыба колымского страха в сердце нашего народа начала оттаивать. Граждане, наконец, перестали бояться сотрудников спецслужб.

Но произошло то, что казалось невероятным. КГБ выжил. Уличные вожди 1991-го отвлекли революционные толпы москвичей от захвата Лубянки — все ограничилось ритуальным демонтажем статуи Дзержинского. КГБ СССР после краха ГКЧП не был на практике упразднен — началось лишь его «реформирование».

Это был первый тревожный сигнал.

Пройдя в 1991-м череду реорганизаций и ребрендингов, Лубянка сумела доказать новым властям России (тоже, впрочем, выходцам из номенклатуры КПСС) свою нужность. Нужность в грядущей борьбе с политическими оппонентами.

Уже в декабре 1991 года, в дни, когда упраздняли СССР, а красный флаг над Кремлем меняли на русский триколор, Борис Ельцин пошел на неслыханное административное безумие. Президент-демократ, пришедший к власти на волне отторжения народом тоталитаризма и всесилия спецслужб, решил объединить МВД и органы госбезопасности в единое суперведомство, невиданное со времен Берии: Министерство безопасности и внутренних дел (МБВД). Такое суперведомство было нужно Ельцину (все более опьяняемому властью), и для борьбы с парламентом, и для подавления оппозиции, и на случай масштабных выступлений населения под социальными лозунгами. Но Конституционный суд заблокировал объединение МВД и госбезопасности под одной крышей.

Борис Ельцин во время посещения дивизии внутренних войск имени Феликса Дзержинского, 1993 год. Фото: Александр Сенцов, Александр Чумичев / Фотохроника ТАСС

Интересно, впрочем, что во главе МБВД Ельцин все-таки хотел поставить высокопоставленных милиционеров, а не чекистов, что дает повод говорить о недоверии президента к структурам бывшего КГБ. В любом случае, игры в административный конструктор с советскими силовиками уже в декабре 1991 года демонстрировали непонимание Ельциным важных проблем и угроз.

Это был второй тревожный сигнал.

В 1992 году, когда Ельцин сидел в Кремле, началось строительство первой относительно стабильной спецслужбы независимого российского государства. Это ведомство называлось незатейливо: Министерство безопасности (МБ).

Впечатляют советские должности руководства спецслужбы свободной России.

Возглавил ведомство Виктор Баранников, выходец из МВД СССР.

Его заместители:

Анатолий Олейников - бывший старший инспектор Инспекторского управления КГБ, курировал МВД СССР;

Николай Голушко — бывший руководитель КГБ Украинской ССР. До этого — начальник отдела по борьбе с национализмом в Пятом управлении КГБ СССР (знаменитая «пятка», управление политического сыска);

Другие руководители Министерства безопасности:

Виктор Мирошник — начальник штаба МБ, бывший председатель КГБ Казахской ССР;

Владимир Бондаренко — начальник аппарата министра, генерал-лейтенант МВД СССР;

Евгений Изотов — начальник секретариата, генерал-майор КГБ-ФСБ;

Ксенофонт Ипполитов — начальник Информационно-аналитического управления МБ, заместитель начальника штаба, бывший заместитель начальника Высшей школы КГБ;

Владимир Расторгуев — начальник дежурной службы, бывший начальник следственного отдела КГБ;

Владимир Клишин — начальник Управления контрразведки, генерал-майор КГБ;

Анатолий Целиковский — начальник Управления экономической безопасности, бывший начальник УКГБ по Мурманской области;

Анатолий Трофимов — начальник Управления по борьбе с коррупцией и контрабандой, бывший следователь КГБ, заместитель начальника Московского УКГБ;

Евгений Войко — начальник Оперативно-технического управления, бывший начальник КГБ Нагорно-Карабахской автономной области

И так далее. Список длинный. Все руководство Министерства безопасности демократической России — высокопоставленные сотрудники КГБ СССР и МВД СССР (чекисты в большинстве, но милицейских вельмож тоже много). Интересно, что даже на «гуманитарную» должность начальника Центра общественных связей взяли не кого-то из молодых, ярких и популярных журналистов новых русских медиа, а главреда журнала «Советская милиция».

Как видим, нашлось даже место генералу из политического сыска, Николаю Голушко. Причем во время кровавых сентябрьско-октябрьских событий 1993 года именно Голушко был фактическим главой МБ.

Николай Голушко (второй справа), 1993 год. Фото: Валентин Кузьмин / Фотохроника ТАСС

Никаких попыток системно реформировать органы госбезопасности предпринято не было. Никто не попытался обновить руководящие кадры за счет штатских юристов, за счет молодых офицеров. В ход шли все те же старые советские мастодонты со своим ведомственным менталитетом. Разумеется, эти полковники и генералы совершенно не понимали, что такое демократия, разделение властей, что такое права человека и политические свободы. Это был все тот же КГБ, лишь деилогизированный и временно ослабленный.

И это был третий тревожный сигнал.

Попытку разорвать хотя бы юридическую преемственность между КГБ и новыми российскими спецслужбами Ельцин предпринял только в декабре 1993 года. Президентским указом Министерство безопасности не преобразовывалась в новую структуру, а упразднялось. Новая Федеральная служба контрразведки (ФСК) создавалась формально «с нуля». Войти в состав ФСК должны были только переаттестованные сотрудники.

Попытка была смехотворной — чего стоит назначение главой «новым» ведомством все того же генерала политического сыска КГБ Николая Голушко. На практике в деятельности спецслужбы не изменилось практически ничего.

Это был четвертый сигнал.

А в дальнейшем сигналов стало так много, что они слились в сплошной тревожный гул, который Россия, впрочем, игнорировала. ФСК преобразовали в ФСБ. Набирал обороты процесс чекистской «реконкисты». Предпосылки для путинизма начали создаваться Ельциным уже в начале 90-х.

Придет время, когда нынешняя авторитарная система, становящаяся все более жесткой, ригидной, а значит и все более хрупкой, надломится под своей же тяжестью. А значит, руководству будущей России придется разбирать завалы, оставленные после себя авторитаризмом — и решать, что делать с коррумпированной, антидемократической империей ФСБ. Нашей стране нужна будет обновленная, эффективная служба национальной безопасности — надежный инструмент в руках общества, в руках гражданской нации. Для того, чтобы создать такую службу, важно не повторить ошибок Бориса Ельцина.