Как в Гааге до Шойгу и Бортникова добрались

Теперь они опасны для Путина.

Эта ситуация стала следствием судебного процесса по делу об уничтожении в 2014 году на Донбассе малазийского боинга МН-17 и гибели трехсот человек, находившихся на его борту

Но давайте по порядку.

С самого начала войны на Донбассе Владимир Путин и его миньоны утверждали, что Россия не принимает участия в этом конфликте. На все претензии со стороны Украины и Запада Кремль с ухмылкой отвечал: «Покажите доказательства!».

Особенно цинично такая аргументация начала звучать после того, как малазийский боинг рейса МН-17 с голландцами на борту был сбит ракетой, выпущенной российской установкой ПВО «Бук», специально привезенной на Донбасс из Курской области РФ.

Это трагическое происшествие с одной стороны стало причиной гибели почти 300 человек, а с другой — привело к тому, что международное сообщество действительно начало собирать доказательства российского вторжения на Донбасс.

И вот сейчас, спустя шесть лет, эти доказательства не просто собраны, они представлены в суде в Гааге, где началось разбирательство по делу о гибели Боинга, его команды и пассажиров.

Материалы, которые прокуроры сейчас демонстрируют суду, не оставляют никаких разумных сомнений в том, что как минимум две установки «Бук» были незаконно доставлены на Донбасс из России по приказу высшего российского командования.

Как пишет издание Инсайдер, голландские следователи показали еще далеко не все, но уже сейчас видно, что война на востоке Украины была международным конфликтом.

Именно Россия через свои вооруженные силы и ФСБ подстрекала, вербовала, вооружала, финансировала и контролировала так называемых ополченцев. Более того, российские вооруженные силы сами непосредственно участвовали в войне, когда обстреливали украинские войска с российской территории из установок «Град» и артиллерийских орудий.

Доказательства этого — фотографии, спутниковые снимки, видеоролики, перехваты телефонных переговоров командиров — все собрано и задокументировано.

Но это все можно назвать побочным итогом работы следствия. Главное, конечно, расследование гибели Боинга. И тут тоже есть огромный массив доказательств, которые тщательно собирались все шесть последних лет.

Сейчас обвиняемых четверо. Формально они считаются командирами боевиков ДНР, хотя на деле двое из них в 2014 году были российскими военнослужащими, а третий — бывшим сотрудником ФСБ. Эти люди на месте отдавали приказы экипажу «Бука», но это далеко не полный список подсудимых.

Голландские прокуроры уже заявили, что будут обвинять не только эту четверку и экипаж «Бука», который сбил самолет. Обвинять будут и командование, предоставившее эту систему ПВО, приказавшее перейти с ней украинскую границу и сбить самолет.

То есть речь уже идет о российских высших офицерах вооруженных сил и ФСБ.

И тут в деле появляется очень важное понятие неприкосновенности комбатантов.

Условно говоря, если идет международный конфликт, то его участники не несут уголовной ответственности за убийство солдат противника. Более того, по голландским законам, их нельзя наказать, если они по ошибке нанесут удар по гражданскому объекту.

Голландские прокуроры установили, что конфликт на Донбассе — международный. Поэтому непосредственный российский экипаж «Бука» (те, кто кнопку нажимал), скорее всего, получит неприкосновенность комбатантов. На них была российская форма, они исполняли приказы своих начальников, а значит, на момент выстрела по Боингу они были членами регулярных вооруженных сил.

Иван Яковина, «Новое время»