Власть улицы

За последнее десятилетие массовые протесты изменили мир, и этой волне не видно конца.

Изучение сообщений СМИ, находящихся в общем доступе, которое провели ведущие немецкие институты исследований мира с целью предоставления отчета о ситуации в данном вопросе, дает представление о размахе этого явления в 2019 году: в целом в 45 странах состоялось 65 акций протеста, в которых приняли участие по меньшей мере 50 тыс. человек. Почти половина акций протеста принесла хотя бы частичный успех. Решающими факторами в его достижении была поддержка протестов широкими слоями населения и длительная кампания по повышению активности населения, пишет IPG.

Показательным примером здесь является Алжир. В середине февраля 2019 года состоялись первые протестные акции из-за повторного выдвижения кандидатом на должность президента действующего главы государства Бутефлики, которые быстро охватили всю страну. Помимо широкой поддержки этого протестного движения, важным фактором достижения успеха оказалась стойкость и непоколебимость демонстрантов. Другим протестным движениям (например, протестам в защиту климата в Австралии или за реформу авторского права в Германии) не удалось добиться подобного влияния на законодательство в своих странах или же они были попросту проигнорированы правительствами, как это произошло в случае с антиправительственными протестами в Сербии.

В ряде стран с автократическим правлением, например, Судане, России, или Иране, в 2019 году люди массово вышли на улицу, невзирая на прямую угрозу своему здоровью и жизни.

Примечательны высокие шансы на успех, так как демонстрации охватили политические системы всех окрасок. Преимущественное большинство протестов – 48 процентов – прошло в демократических странах. Примерами тому – массовые демонстрации в Чили, Индонезии и Тунисе, протесты, связанные с Брекситом, в Великобритании, а также протесты в защиту климата во многих странах. Но и в целом ряде стран с автократическим правлением, в частности в Судане, России или Иране, в 2019 году люди массово выходили на улицу, невзирая на прямую угрозу своему здоровью и жизни.

В прошлом году важную роль в движениях протеста сыграли социально-экономические требования. Волну массового возмущения в Чили вызвало повышение цен на проезд в метро, в Эквадоре – отмена субсидий на горючее, в Ливане – налог на телефонные разговоры по WhatsApp, а в Судане – аннулирование дотаций на хлеб. То, что толчком к широкой активизации масс могут стать меры довольно специфического характера, свидетельствует о глубоко засевшем в сознании большей части населения недовольстве итогами деятельности «своих» правительств. Соответственно протесты быстро наполнялись новым содержанием и продолжались и после отзыва мер, вызвавших критику. Это касается политических систем всех оттенков: в Чили, которую длительное время восхваляли как образцовую демократическую страну, главным стало требование создания учредительного конституционного собрания. В Судане демонстранты вышли на борьбу за свержение диктатора Омара аль-Башира и за переход к созданию гражданского правительства.

Международное сообщество (особенно в редких случаях успешных антиавторитарных протестов и начала процессов демократизации) должно оказывать политическую и экономическую поддержку этим процессам. Для повышения легитимности процессов преобразования важно, чтобы люди быстро ощутили «дивиденды от революции». Внешнее вмешательство всегда должно сочетать диалог с правительством, с одной стороны, и с оппозиционными силами, а также представителями гражданского общества – с другой.

Большинство людей в 2019 году выходили на мирные протесты, но иногда дело доходило до вспышек насилия в виде репрессий со стороны государства или применения силы со стороны определенных групп демонстрантов. Силы безопасности главным образом в авторитарных режимах, например, в Египте в 2019 году пытались задушить в зародыше попытки активизации масс.

Могут ли внешние игроки способствовать предотвращению эскалации протестов в насилие? Вполне. Так, в 2019 году в Судане Африканский Союз, с одной стороны, пригрозил применением санкций, а с другой – сделал ставку на посредничество в урегулировании конфликта и диалог, причем достиг успеха. Из этого могут извлечь урок ЕС, а также Германия. Соответствующие стратегии не должны ограничиваться лишь осуждением репрессий со стороны государства, но должны включать в себя широкий спектр мер. Именно целенаправленная поддержка процессов диалога, программ подготовки по неприменению насилия, а также контроль со стороны правового государства за силами безопасности могли бы внести решающий превентивный вклад в достижение мира. Демократические реформы, начатые в результате протестов, должны также получать политическую и финансовую поддержку без особенных условий.

В случае непропорционального применения силы государством вполне законным средством является и угроза применения санкций. Впрочем, следует избегать шагов, которые полностью загоняют в тупик государственные элиты. Ведь тогда ряды сторонников режима смыкаются еще плотнее («эффект вагенбурга») и усложняется решение задачи мирного урегулирования конфликта. Пример тому – курс Запада, открыто направленный на поддержку партии, оппозиционной режиму Мадуро в Венесуэле и способствовавший консолидации рядов режима. Проблематичное признание многими странами Хуана Гуаидо президентом Венесуэлы сыграло на руку нарративу правительства о том, что протесты управляются «Западом / из-за границы». В конечном счете была сведена к нулю возможность будущих посреднических международных усилий по урегулированию конфликта.

Спад массовых протестов, обусловленный пандемией коронавируса, похоже, явление временное, о чем свидетельствуют последние демонстрации в США, Франции или Бразилии. А потому Федеральному правительству Германии следовало бы уделить большее внимание этому вызову в дипломатических мерах и политике, осуществляемой в целях развития. На дипломатическом уровне оно призвано занять более активную позицию, как это уже делается в случае с процессами преобразований в Судане. Составной частью инклюзивного процесса демократизации после антиправительственных протестов должно стать вовлечение в него всех общественных групп. Но Федеральное правительство может нарастить свои усилия и по оказанию помощи в целях развития, а также предпринять целенаправленные и быстрые меры для того, чтобы гарантировать успех реформ благодаря прогрессу движений за демократизацию.