NZZ: От ледяной пустыни до поля битвы за власть

Новое лицо Арктики.

В Баренцевом море, являющемся частью Северного Ледовитого океана и расположенном у берегов Норвегии и России, в конце апреля случилось нечто, чего не было уже более 30 лет: появились американские военные корабли, участвовавшие в учениях. Военные круги в США заявили, что «в эти времена вызовов важнее, чем когда-либо, поддерживать постоянный ритм операций в Европе и одновременно гарантировать собственную оборонную мощь». Америка, по их словам, считает своим долгом заботиться о стабильности и доверии в арктическом регионе и всегда готова участвовать в соответствующих операциях, пишет швейцарское издание Neue Zürcher Zeitung (перевод — inosmi.ru).

Около года назад госсекретарь США Майк Помпео (Mike Pompeo) на полях заседания Арктического совета, проходившего в Финляндии, дал понять, что скоро американские корабли впервые после холодной войны примут участие в маневрах в европейской части Крайнего Севера. Членами Арктического совета являются восемь стран: США, Канада, Россия, Финляндия, Швеция, Норвегия, Дания и Исландия. Кроме того, в его работе участвуют представители коренных народов, проживающих севернее Полярного круга. С момента своего основания в 1996 году Арктический совет как высший многосторонний форум Полярного региона выступал за равноправие при решении актуальных вопросов, в частности, в таких аспектах как климатическая политика, рыбный промысел, совместные исследования или защита меньшинств. Поскольку во главе угла всегда стоял принцип консенсуса, разногласия в таких областях как внешняя политика или политика безопасности обычно оставались «за скобками» дискуссий. Но выступление Помпео все изменило.

Выступая на полях форума (то есть за рамками, собственно, заседания), Помпео обвинил Россию в «провокационном наращивании вооружений» в Арктике. Кроме того, по его словам, американцы будут «присматривать» и за Китаем, агрессивные действия которого в разных регионах мира заставляют опасаться, что однажды Поднебесная доберется и до Арктики. Эти слова стали для форума, в котором в качестве наблюдателей принимали участие представители Китая и Швейцарии, чем-то сродни удару молнии, в отблесках которой показалась новая Арктика: больше не безлюдная ледяная пустыня, где раньше можно было встретить лишь полярников да немногочисленных авантюристов-путешественников, а ареной противостояния амбициозных сверхдержав.

При этом речь идет как об экономических интересах, так и об интересах в сфере безопасности. В центре внимания — Северный морской путь, пролегающий вдоль северного побережья России от Берингова пролива до северо-восточной части Атлантики. Из-за глобального потепления этот маршрут в летнее время становится все более привлекательным для транспортировки грузов, так как намного короче, чем путь через Юго-Восточную Азию и Суэцкий канал. В первую очередь, это важно для Китая, который хочет превратить Северный морской путь в «голубой Шелковый путь».

Но благодаря таянию льдов открываются не только новые транспортные маршруты — более доступными становятся месторождения полезных ископаемых. В Арктике, предположительно, находятся огромные неразведанные залежи нефти и газа. Поскольку именно их активное потребление провоцирует глобальное потепление и таяние арктических льдов, что в свою очередь делает возможной разработку новых месторождений углеводородов на Крайнем Севере, возникает чрезвычайно опасный замкнутый круг. По утверждению специалистов [например, экспертов американского Национального центра по исследованию снега и льда), климатические изменения в Арктике происходят вдвое активнее, чем в среднем по миру, и это может спровоцировать цепную реакцию в глобальном масштабе.

Под отдаленными ледниками, например, в Гренландии, скрываются огромные залежи стратегически важных минералов (например, урана) или редкоземельных металлов. Это заставило президента США Дональда Трампа летом прошлого года задуматься о покупке этого острова. Дания, в состав которой входит Гренландия, ответила на это решительным отказом, из-за чего Трамп даже отменил свой государственный визит в эту страну. В настоящий момент китайцы давно уже присутствуют в Гренландии, например, участвуя в предприятиях, занимающихся там разработкой полезных ископаемых.

В известной степени это даже символично: Америка объявила о начале «гонки за Арктику» как за регион, имеющий геополитическое значение. Появление военных кораблей в Баренцевом море можно расценивать как попытку обозначить свое присутствие. Однако Вашингтону будет не так-то легко наверстать упущенное: у США есть всего один дизельный ледокол, построенный еще в 1976 году, срок эксплуатации которого приближается к концу. У России же есть уже четыре атомных ледокола, по меньшей мере, вдвое превосходящих «американца» по размерам. Еще один ледокол строится прямо сейчас, и он будет иметь еще более внушительные размеры. Поднебесная располагает пока двумя ледоколами с традиционным приводом, но уже строит один сверхсовременный атомный ледокол. Хотя Вашингтон и планирует заняться устранением этого «недостатка» (так, Трамп распорядился в июне построить к 2029 году три тяжелых и три средних ледокола), по данным информированных источников, финансирование пока выделено всего на два корабля, первый из которых будет построен не раньше 2024 года.

Для подкрепления амбиций на Крайнем Севере и реализации там различных проектов (будь то коммерческих или военных) решающую роль играют именно ледоколы. Но ведущие арктические державы делают ставку на разнообразные инструменты. Россия укрепляет в регионе свое военное присутствие, чем вызывает недовольство Запада. Наращивание вооружений логично с учетом того, что Россия имеет весьма протяженную береговую линию в Арктике, а большая часть Северного морского пути находится в ее исключительной экономической зоне. Так что Москва не упускает возможности «поиграть мускулами». Но это касается и ее державных амбиций в Арктике в целом.

Китай в свою очередь не является арктической державой (будучи лишь самопровозглашенным «приарктическим государством»), но старается, по данным Института Арктики, закрепиться на Крайнем Севере, участвуя в исследовательской и экономической деятельности в регионе. Исследования являются законным основанием для нахождения там, а также возможностью для сбора соответствующей информации, которая в будущем может пригодиться Поднебесной как в гражданских, так и в военных целях. Пока данных, которые свидетельствовали бы о том, что Пекин ставит во главу угла расширение своих военных возможностей, нет. Но нет сомнений и в том, что он работает над созданием структур, которые позволят ему в реализации собственных интересов.

Важную ставку Китай делает на право пользования Северным морским путем в соответствии с международным морским правом, о чем свидетельствует китайская Декларация о национальной политике в Арктике. Впрочем, это, по словам экспертов, в определенной степени противоречит тому, как сам Пекин ведет себя по отношению к остальному миру в Южно-Китайском море.

Тот факт, что Арктика находится в центре внимания таких держав, как Китай, Россия и США, является двойственным сигналом для таких регионов как Северная Норвегия или Гренландия, являющихся частью стран-«легковесов». Они вполне могут выиграть от повышенного внимания к полярному региону. Так, север Норвегии является первой западноевропейской остановкой на Северном морском пути и может стать привлекательным местом для инвестиций в инфраструктуру. Но когда эти инвестиции приходят из Китая, политическим кругам соответствующих стран следует крепко задуматься над своими действиями. То же самое касается и Гренландии с ее запасами полезных ископаемых.

Китайцы стремятся привлечь на свою сторону жителей севера Норвегии, рассказывая им о перспективах, которые открываются благодаря Северному морскому пути. Об этом, по утверждению портала High North News, заявил заместитель министра военно-морских сил США Кеннет Брейтуэйт (Kenneth Braithwaite). Одна норвежская исследовательница выразила в этой связи опасение, что у Осло могут возникнуть большие проблемы, если на севере страны будут благосклонно относиться к деятельности Китая и России, которая, однако, может противоречить национальным интересам Норвегии или ее партнеров в сфере безопасности. Аналогичные соображения недавно выразил и датский Институт международных исследований.

В любом случае, учитывая активные действия крупных держав на Крайнем Севере, можно констатировать, что для европейских стран пространство для маневра сужается. Противостоять глобальным игрокам в одиночку они не способны. Но будучи крупным регионом, Европа имеет вполне существенный вес. Однако говорить о некой единой европейской политике в Арктике в настоящий момент не приходится.