Сыновья, которые похоронили маму из-за COVID-19, получили ответ по итогу проверки в больнице

С ответами они не согласны.

80-летняя Аза Матвеевна Евдокименко умерла 2 июня в 5-й больнице Минска. Основной причиной смерти стала коронавирусная инфекция. 16 мая женщина попала в клинику с инсультом, когда ни о каком коронавирусе еще речи не шло. Комитет по здравоохранению Мингорисполкома проводил проверку по данному случаю. Семье пришел ответ и из самой больницы, и из комитета. С ответами сыновья не согласны и написали обращение в Комитет госконтроля, а также планируют идти в суд, пишет tut.by.

16 мая утром у Азы Матвеевны Евдокименко случился инсульт. Скорая госпитализировала пенсионерку в 5-ю городскую клиническую больницу Минска. Помимо КТ ей сделали и мазок на коронавирус, по словам сына Владимира, врачи им сказали, что результат был отрицательный.

— Я звонил, спрашивал у медиков, как ее дела, от инсульта она отошла хорошо. Но через несколько дней на посту в больнице сказали, что у мамы коронавирус и ее переводят в другой корпус. Я был в шоке. У нее только 16 мая брали мазок, и все было в порядке. Как мне сказали, она начала кашлять, но у нее хронический бронхит, и она до упора не верила, что коронавирус, ей сделали повторный мазок — и он подтвердил инфекцию, — рассказывал сын.

Сын предполагал, что заразиться мама могла в клинике, так как и он, и супруга, и дети сдавали анализы на COVID-19 — все результаты были отрицательные. А бабушка жила вместе с сыном и из-за операции на позвоночнике почти не ходила — только по дому с палочкой.

По словам Владимира, ситуация в худшую сторону начала развиваться с 29 мая, но в реанимацию маму не переводили. В этот день, как он объясняет, ссылаясь на слова мамы, сатурация упала до 86−88% при норме от 95%. В выходные 30 и 31 мая, по его словам, состояние ухудшалось, медики добавляли кислород. Владимир с братом даже купили маски для дыхания кислородом с трубками и привезли в больницу, по их словам, предлагали купить и ИВЛ, просили перевести маму в другую больницу, перелить плазму, на что им отвечали, что у нее все хорошо, она идет на поправку.

2 июня, по словам Владимира, их маме стало плохо, сатурация упала до 76%, в больнице пообещали добавить маме кислорода и перевернуть на живот. В этот же день вечером, продолжает Владимир, после консилиума ее все-таки перевели в реанимацию. 3 июня в районе 5 утра сыну позвонили и сказали, что мама умерла.

В начале июля Владимиру пришел ответ из Комитета по здравоохранению Мингорисполкома, который проводил проверку по их случаю. В нем указано, что лечебно-диагностические мероприятия в больнице проводились в соответствии с установленными диагнозами и действовавшими на момент оказания помощи нормативными документами.

Когда Азу Матвеевну лечили в пульмонологическом отделении, то, как говорится в ответе из комитета, ее осматривали и корректировали лечение совместно с реаниматологами, состояние пациентки оставалось стабильным.

«Прогрессирование основного заболевания на фоне ряда хронических заболеваний привело к декомпенсации жизненно важных функций организма. 2 июня состоялся консилиум с участием администрации клиники, принято решение о переводе пациентки в отделение интенсивной терапии и реанимации. К глубокому сожалению, несмотря на проводимую интенсивную терапию, состояние пациентки ухудшалось, инфекция COVID-19 приобрела прогрессирующее течение, осложнившаяся внезапным бурным развитием острой дыхательной и сердечно-сосудистой недостаточности, что стало причиной резкого нарушения жизненно важных функций и остановки сердечной деятельности. Реанимационные мероприятия эффекта не имели, в 23.30 была констатирована биологическая смерть. Реанимационные мероприятия проводились в полном объеме и в соответствии с действующим протоколом», — написано в ответе.

Сыну также пришел ответ и из 5-й городской клинической больницы. По поводу предположений Владимира, что мама заразилась COVID-19 в больнице, там говорится, что инкубационный период при коронавирусной инфекции длится в среднем 14 дней, клинические признаки заболевания появляются на 5−7 сутки от момента инфицирования. Получение положительного результата комбинированного назофарингеального мазка у Азы Матвеевны, взятого на 4-е сутки от момента поступления в больницу, позволяет исключить роль внутрибольничного инфицирования, говорится в ответе. Также в нем идет речь о том, что пока женщину лечили от инсульта в неврологическом отделении, там не было сотрудников с коронавирусной инфекцией.

По поводу переливания плазмы, которую сын просил провести маме, указано, что эту процедуру проводят строго по показаниям — у пациентки таких показаний не было.

«Ухудшение состояния связано в том числе и с невыполнением важнейших рекомендаций в лечении коронавирусной инфекции: прон-позиция (положение на животе) и кислородотерапия. Как только врачи и медперсонал выходили из палаты, пациентка переворачивалась на спину. На кислородной маске лежать отказывалась, ссылаясь на то, что неудобно. Перевод в отделение реанимации и на ИВЛ осуществляется строго по показаниям. Когда таковые появились, она была переведена в реанимационное отделение и по необходимости подключена к аппарату ИВЛ», — указано в ответе.

Владимир не согласен с ответами из Комитета по здравоохранению Мингорисполкома и 5-й больницы и обратился в Комитет госконтроля. По его словам, его письмо перенаправили в Минздрав, ему уже звонили из ведомства и пригласили на встречу в больницу 22 июля, где пообещали ответить на его вопросы. Также сыновья планируют идти в суд.

В своем обращении в Комитет госконтроля он просит в том числе разъяснить момент с инкубационным периодом коронавирусной инфекции, показаниями для переливания иммунной плазмы и перевода в реанимацию и просит четко ответить на вопрос, подключали все-таки маму к ИВЛ или нет.

Также в своем обращении он объясняет, что у мамы была операция на позвоночнике и именно это ей и мешало долго лежать на животе в прон-позиции, но она лежала на боку. Владимир уверен, что если бы в больнице сделали все, как то предписывает Минздрав, то у его мамы был бы шанс выжить.