Олег Дулуб: 10 августа почувствовал в Минске запах смерти

Футбольный тренер рассказал о фашизме в центре Европы.

После выборов 9 августа в Беларуси начались мирные акции протестов, которые жестко подавлялись силовиками до недавнего времени. Задержано больше семи тысяч людей, сотни – в больницах с ранениями, есть погибшие. Каждый день в Беларуси объявляет забастовки и протесты разные предприятие, в том числе и спортивные.

Футбольный тренер Олег Дулуб рассказал корреспонденту украинской «Трибуны» Андрею Сенькиву о событиях в родной стране и том, что это напоминает его матери:

– Для меня это шок. То, что я вижу, это шок. То, что происходило в стране особенно сразу после выборов. У меня было легкое шоковое состояние. Просто нужно видеть, с каким зверством и садизмом ОМОН расправляется с мирными жителями. Для меня это очень сильно потрясение.

- Почему так происходит?

– Все происходит потому, что были попраны элементарные человеческие права. Это вторая статья нашей конституции. Она говорит: «Человек, его права, свободы и гарантии являются высшей ценностью общества и государства». При этом статья 35 говорит о собрании митингов, собрании уличных шествий и демонстраций.

Когда произошли эти выборы, все уже знали, кто за кого голосовал. Когда ЦИК за 40 минут до закрытия избирательных участков вывесил данные с точностью до наоборот, с большим преимуществом Лукашенко, народ просто возмутился. К тому же, сейчас век информационных технологий, когда ничего невозможно скрыть. В кармане у каждого есть телефон, который и фотоаппарат, и камера, и диктофон. В сети появилось множество документов, как председателей комиссий заставляли фальсифицировать выборы.

Из-за этого люди вышли на мирные демонстрации, а против них были применены спецсредства. На первом этапе было жестокое избиение, на втором этапе в моем понимании велись крупномасштабные боевые действия против своего народа: резиновые пули, светошумовые гранаты. Из видео, которые я видел, в этом принимали участие не только сотрудники ОМОН, но и спецподразделения вооруженных сил республики Беларусь. Это неприемлемо, ведь военное положение в стране не вводилось.

Текст воинской присяги, которую дает каждый военнослужащий и каждый милиционер, говорит: «Я, граждани республики Беларусь, торжественно клянусь быть преданным своему народу, свято соблюдать конституцию своей страны». Этого мы не видим. Это в конечном итоге подняло волну народного гнева. На моей памяти Беларусь никогда не была так едина, как сейчас. Не было такой национальной идеи, как в Украине в начале революции, и сейчас. У нас такого не было, но действия власти привели к сплочению народа.

Забастовки, заводы останавливаются. Люди просто просят соблюдения своих гражданских прав, отмены результатов выборов, назначение новых, поменять комиссии, которые себя дискредитировали в связи с фальсификациями, и нормально посчитать голоса. Это все требование, которые выдвигает весь народ Беларуси.

- Почему Лукашенко ведет себя именно так?

– Мне сложно сказать, сложно залезть в голову человеку, который действует совершенно по-другому, чем действовал бы я. Мне очень сложно понять омоновцев, которые так избивают людей. Люди в форме бьют со спины, сзади по голове со всего маха палкой. Как будто рубят топором. Лежачих тоже бьют. Ясна цель – нанесение увечья. Идет подавления всякой воли.

У меня 10 августа был эфир футбольной программы в Минске. Вышел оттуда, а в голове крутилась только одна мысль: «Беларусь. 21 век. Фашизм».

- Вам страшно выходить на улицу?

– Дело не в том, что страшно или не страшно. Белорусы уже побороли свой страх. Глава государства говорит, что оппозиция хочет вернуть 90-е, но то, что я видел вживую и в интернете, это реальные 90-е годы, когда банды орудовали в стране. Это были спортивные костюмы, а в руках биты. То же самое мы увидели со стороны силовых структур.

Мама мало смотрит белорусское телевидение, ведь оно полностью врет. Но она в курсе всего, хотя лучше ей этого не видеть. Она мне сказала: «Сынок, когда слышу это все, то вспоминаю время, когда была маленькой. Когда в деревню пришли немцы. Первое, что они сделали, согнали всех мужчин к колодцам, хотели их утопить. Сейчас вижу то же самое. В первую очередь подавляют мужчин, их волю».

- В Украине в 2013-м в первое время революции не было никаких действий силовиков. В Беларуси жесть уже с первого дня. Почему люди не уходят?

– Белорусы вообще мирный народ. Мне казалось, что любое действие всегда родит противодействие. Жесткие поступки властей родят жесткость со стороны митингующих. Основной целью этих всех запугиваний было быстрее посеять страх, чтобы подавить волю к сопротивлению.

Очень часто читаю в Библии: «Совершенная любовь изгоняет страх». Совершенная любовь – это наши женщины. Они не то, что стали во главе сопротивления. Своим отношением они изменили внутренние отношения в стране. Они не позволили этим акциям протеста перерасти в гражданскую войну. Когда в стране не был объявлен карантин, как в Украине, женщины стояли в больницах в этих костюмах и истекали потом. Вам лучше этого не видеть. У нас же официального не было Covid-19.

Когда перед выборами посадили наиболее влиятельных опозиционеров Бабарико и Тихановского, женщины взяли ответственность на себя. Светлана Тихановская – простая домохозяйка, которая никогда не собиралась идти на выборы. Они встали во главе альтернативного движения, когда собирали по 60-70 тысяч. При том, что за 4 дня до выборов им запрещали агитировать любимы средствами, нарушая законодательство Беларуси.

И третий момент. Когда страна уже была на грани взрыва, они вышли с цветами, убирали мужчин с улиц, стояли в центре Минска. Я живу в Дзержинске. Есть хорошее слово «памяркоўны», это как раз такой город. Он никогда ни в какую политику, а вчера в центре я услышал гудки. Шла большая демонстрация женщин с цветами, которую поддерживали водители. Это любовь. Она превзошла эту ярость.

- Реально вообще бороться такими силами с таким режимом?

– Часто в мотивационных речах своим футболистам, когда очень тяжело, рассказывал библийское сказание о Давиде и Голиафе. Когда даже «Крумкачы» выходили в высшую лигу через матчи с могилевским «Днепром», а у нас бюджет был в 60 раз меньше.

Сила ведь не в ярости. Сила в вере в то, что вы можете сделать. Момент из этой истории очень актуален для нас. Голиаф – это воин, который был одет в доспехи, закрыт со всех сторон. У него было единственное место поражения – лоб. И мальчик Давид, который пас овец. Он сказал: «Я буду сражаться против этого воина». А у нас пацаны и дети, которые вышли первые.

На Давида надели эту одежду, которую он никогда не носил. Это для меня символ Беларуси. Никогда Беларусь не выступала ни в каких воинских конфликтах. Давид взял рогатку и поразил этого воина. Для меня это символ и вера в то, что народ, его вера превзойдет мощь этой военной машины.

- В Украине есть люди, которые не понимают, почему белорусы вышли на улицы. Ведь Лукашенко хороший – ровные дороги, хорошие зарплаты. Что можете ответить на подобные мысли?

– Посоветовал бы быть на моем месте 10 августа около 22:00 в Минске. Когда идет война, когда стреляют резиновыми пулями на поражение. В сети есть много видео, пускай посмотрят, как вели себя представители ОМОНа и силовых структур. Шла стрельба на поражение своих же людей. Это очень страшно. Если бы не женщины, уже шла бы гражданская война.

Когда работал в «Карпатах», мы приехали на полигон в Яворове. Первое, что почувствовал, это запах смерти. Не знаю, как это объяснить. На том полигоне готовили ребят, уходящих на Донбасс. Второй раз в жизни, когда почувствовал тот же запах, это в Минске 10 августа. Поэтому не дай Бог кому-то оказаться на месте пацанов, которых просто убивают с таким остервенением.

- Объясните, почему свобода важнее хороших дорог?

– Вопрос вообще тупиковый. Нельзя противопоставлять свободу дорогам. Свобода – это права человека, которые закреплены в любой конституции. Когда есть свобода, тогда будут и дороги.

- Чем закончатся протесты и действия власти?

– Парадоксальность ситуации в том, что жесткие задержания, которыми хотели разрубить народ, способствовали только объединению людей. У белорусов наконец появилась национальная идея, которой не было. Она очень простая – называться людьми. Единственное – нужно, чтобы власти услышали свой народ, отменили фальсификацию этих выборов и объявили честные выборы. Только этим можно разрулить ситуацию.

- Почему национальная идея появилась только сейчас, именно на этих выборах?

– Ее спровоцировала пандемия. Когда государство просто отвернулось от народа. Когда медики оказались лицом к лицу с непонятной болезнью, которой, как оказалось, у нас нет. При этом больные умирали. И вместо слов поддержки с центрального телевидения неслись только слова оскорбления в сторону вот этих умерших людей. Это послужило катализатором.

Ведь у нас никогда не было такой сильной национальной идеи и оппозиции. Она всегда уничтожалась. Три женщины, Тихановская, Цепкало и Колесникова, организовали вокруг себя людей. Да, нет такой централизованной оппозиции. Сейчас оппозиция – это весь народ.

- Если откинуть ужасные действия власти после выборов, что вам еще не нравится в государстве?

– Это основное. Когда мне позвонил брат и рассказал, как на кольцевой дороги в Мозыре люди в форме ногами избивают человека. Делают это, как преступники. Я сразу же написал в фейсбуке: «Беларусь. 21 век. Центр Европы. Фашизм». Но у нас не было интернета, не мог опубликовать. Обрубили все источники информации. Три дня меня просто трясло.

И я посмотрел, какие бывают признаки фашизма. Лоуренс Бритт выделял 14 пунктов. Как ни парадоксально, все эти 14 признаков присутствуют в нашей стране. То, что я видел, нормальный человек понять не может.

Откровение для меня – сильная дискриминация по признаку половой принадлежности. В фашистских правительствах доминируют только мужчины, а традиционные гендерные роли четко закреплены. Когда президент говорит в предвыборной кампании, что «наша конституция сделана только для мужчин». Он говорит: «Какая женщина? Она только домохозяйка, пускай дома щи варит». Это один из признаков того, что государство уже не демократично.

- Уже давно понятно, что Беларусь – недемократическое государство.

– Все понимают, что власть балансировала на уровне черты, но уже перешла ее. Но все терпели, работали. Но власть спровоцировала взрыв. Это не военный взрыв, а взрыв социальной идеи людьми зваться. Всем надоело. Наши требования простые. Мы не просим захвата власти или Волынскую область. Просто откажитесь от результатов этих выборов и проведите новые в честном демократическом режиме в присутствии международных наблюдателей.

- Понятно, что после Лукашенко в любом случае придет жесткий кризис. В этом нет проблемы?

– Проблема в несменяемости власти. Два строка – и достаточно. У нас была конституция, где это прописано. Придя к власти, Лукашенко изменил ее. Для меня абсолютно ясно и понятно, для чего это делалось.

Когда разговаривал с украинскими специалистами, они говорят: «Вот у вас стабильность». Я бы эту стабильность поменял на то, чтобы власть менялась каждые четыре года. Они будут хотя бы что-то делать для народа, двигаться. Понятно, что будет коррупция и взяточничество, но люди за 4-8 лет не успевают превратить все в систему, которая подомнет других.

Я не боюсь этого кризиса с этими людьми. С тем единением, которое показал народ, мы должны преодолеть любой кризис все вместе.

- Почему вы согласились на это интервью?

– Не знаю почему. За эти дни я переживал большой шок. Я очень не хочу, чтобы это повторялось. Чтобы в 21-м веке в центре Беларуси мы возвращались на 80 лет назад, когда Беларусь захватили немцы, когда применялись пытки к мирному населению. Какие демократические права? Шла война. Я очень этого не хочу.