«Ревели все – и взрослые, и дети. Беременную избивали тоже»

14-летний парень рассказал о пытках.

Несовершеннолетнего Давида задержали 10 августа в Бресте. Вместе с матерью, друзьями и отчимом они возвращались домой через мост из центра города в микрорайон Южный. Просто на мосту ОМОН взял их в оцепление. Всех поставили на колени, жестоко били, досмотрели вещи, после чего маму Давида вытащили силой из оцепления, сказав, что сын остается. Она рассказала «Белсату» про ужас и события тех дней.

Инна говорит, что никто не мог подумать о насилии со стороны силовиков. Они сами пригласили людей пройти оцепление, чтобы те могли перейти мост.

«В оцеплении нас поставили на колени. По бокам вдоль бордюра стояли на коленях мужчины. Их били. Они там ревели. Я показала им свои вещи, ничего не нашли, сказали идти, но сына не отдавали. Им было неважно –совершеннолетний он или нет. Меня буквально вытолкали в шею».

Минск, Беларусь. 9 августа 2020 г. Фото: Александр Васюкович Vot-tak.tv / Belsat.eu

Женщина позвонила в 102, но никаких сведений, кроме криков от диспетчера, не услышала:

«Она на меня накричала. Мол, чего лазить с ребенком. Сказала – идите домой, завтра решите все – и бросила трубку».

В 4 утра 11 августа Инне позвонили с незнакомого номера и сказали приезжать забирать сына, но не сказали – куда, и бросили трубку:

«Никто не поднимал, а потом оказалось, что они брали случайный телефон какого-то задержанного из кучи мобильников, звонили родителям, а потом телефон снова бросали в кучу».

«Стыдно признаться: но я плакал»

Инна все же узнала, где удерживали Давида – в казармах воинской части. Под зданием там были десятки растерянных родителей, ожидавших выхода детей. Инне приказали подписать протокол, где было отмечено, что Давид принял участие в протестах.

«Они написали, что его задержали на площади на митинге. Я отказалась подписывать – написала, как было. А ребенка они так просто не отдавали. Вывели в темный тамбур, мол, посмотрите, все ли в порядке. Там ничего не видно. Закрывают дверь, дают листок, надо написать, что не имеешь претензий. После уже мы увидели следы от дубинок, гематомы, шишки».

Избитый ОМОНом Давид. Фото собеседника belsat.eu

После освобождения Давид рассказал, что задержанных даже не спрашивали, кто они и откуда, просто избивали и издевались. У всех забирали телефоны, а когда выпускали, его невозможно было найти, так как мобильных-гора. Без воды и туалета все задержанные лежали на полу. Поднимать голову не разрешали. Когда кто – то смотрел в сторону, его начинали сильно избивать.

«Он мне сказал – мама, мне стыдно признаться: но я плакал. Все плакали, не жалели никого. И взрослые мужики ревели. Они говорили: вы хотели справедливости, – вот вам справедливость. У него отекли руки и ноги, но он боялся пошевелиться».

Избитый ОМОНом Давид. Фото собеседника belsat.eu

До воскресенья 16 августа Инна не знала, где находится ее партнер Денис. Его не было ни в одном из списков.

«Я звонила и искала Дениса. В отделении снимали трубку и молчали или откладывали ее – и было слышно хихиканье. У меня семь детей, младший – инвалид. Я всю жизнь хожу по инстанциям, повсюду хамство, унижение и несправедливость».

«Кричала, что беременна, а они избивали еще сильнее»

Дениса выпустили ночью 17 августа. Мужчине присудили 10 суток. Инна говорит – несмотря на состояние здоровья, хотя он тоже весь избит и шокирован. Наш собеседник ранее привлекался к ответственности, он, как сам признается, выносливый и терпеливый, но таких пыток не видел никогда:

«Я многое видел, но чтобы избивали женщин и детей – в это я поверить не мог. Мы слышали, как одна девушка кричала, что беременна, а они избивали еще сильнее. После выхода меня осмотрел врач, сказал, что отбили почку или поломали ребра. Надо ехать в больницу.

К счастью, вернули все документы, кроме мобильного и денег. Телефон, сказали, передадут в Минск, где будут «изучать». Вынуждали сказать, что принял участие в несанкционированной акции, но я сказал все, как было».

Теперь семья обратилась к юристам. В Следственном комитете 17 августа они пробыли почти шесть часов, а жалобу можно подать только в течение пяти дней после освобождения. Инна говорит, что с жалобами в Следственный комитет стоят толпы.