«Они хихикали, им было весело от того, что били лежачего отца троих детей»

Бобруйский историк и журналист рассказал о задержании и избиении карателями из ОМОНа.

Алесь Чигирь – известный в Бобруйске общественный деятель, учитель, журналист, бывший депутат горсовета. 10 августа на него вместе с женой напали омоновцы, избили обоих. Алеся завезли в СИЗО, где он провел шесть суток, сообщает «Белсат».

«Теперь будет так: вас будут бить, вам будут угрожать»

На следующий день после выборов президента, 10 августа, Алесь, по давней семейной традиции, пошел вечером встречать свою жену Дануту с работы. Женщина работает провизором в аптеке. Домой историк вернулся 16 августа нахождения и за решеткой.

«Когда я был недалеко от аптеки, где работает жена, то увидел, как люди в черной форме набросились на молодого парня, заломили ему руки и повели в автобус. Я это все снимал на телефон, комментировал, какое беззаконие происходит в нашем городе. Я спокойно пришел в аптеку к жене, она уже собиралась закрываться, и вдруг появились сотрудники…

Милицией я их назвать не могу. Это были люди в черном, с закрытыми лицами. Они стали стучать в дверь, потом дверь выломали, меня вытащили из аптеки, буквально забросили в микроавтобус. Жену сильно оттолкнули, тоже били.

Меня начали сильно избивать по дороге в РОВД. Один из омоновцев кричал: «Ну что, ментов на вилы?» Это все сопровождалось ударами дубинкой, а другие омоновцы избивали меня руками, наносили пощечины, били по голове, по рукам. Когда мы подъехали к РОВД, меня вытащили и пообещали сломать руки. Я упал на асфальт, они меня стали бить, когда я лежал на асфальте. Потом избиение продолжилось в здании РОВД, били по ногам дубинками, когда я поднимался по лестнице на второй этаж.

Потом меня сбили с ног и лежачего начали избивать снова, их было четыре-пять человек. В это время они хихикали, им было весело, они якобы получали удовольствие от того, что били лежачего, 48-летнего человека, отца троих детей, у которого за плечами 29 лет трудового стажа. Меня просто пытали. Делали это люди, живущие среди нас, которых мы встречаем ежедневно на улицах, вместе с женами, детьми. Пытки, издевательства, иначе не назовешь, им приносили огромное удовольствие. Это все видели женщины в милицейской форме, и у них я тоже видел эти ухмылки.

Апофеозом пыток была угроза по очереди помочиться на меня. Если бы об этом мне кто-то рассказал утром 10 августа, я бы вряд ли поверил, что такое возможно.

Майор, составлявший протокол, говорил мне: если раньше вам все это сходило с рук, то теперь будет все иначе, вот так. Вас будут бить, вам будут угрожать, на вас будут мочиться. Далее нас доставили в следственный изолятор. Там я увидел такую картину: перед СИЗО стояла очередь из автозаков – как машин, которые везут урожай, только вместо зерна – люди. По словам самих сотрудников СИЗО, ночью с 10 на 11 августа в СИЗО № 5 дoставили около сотни бобруйчан. Почти все были избиты».

«За стенами СИЗО рождалось гражданское общество»

Чигирь рассказал, что в камере СИЗО встретил много своих знакомых, которые ранее были полностью аполитичными.

«Мы, задержанные, поддерживали и понимали друг друга. Мне казалось, что именно там, за полутораметровыми стенами 200-летнего здания Бобруйского СИЗО, я видел, как рождается гражданское общество.

Нас изолировали от получения какой-либо информации. Мы не знали, что происходит снаружи. Нам говорили, что все уже успокоилось, мы никому не нужны и не интересны, а только наши близкие тратят последние деньги на передачи нам.

Держали нас в нечеловеческих условиях. В камерах было грязно, на полу – голубиный помет, не хватало элементарного – не было мыла, туалетной бумаги, мы спали на жутко грязных матрасах, из одеял сыпался песок. На завтрак дали две ложки рисовой каши, почти не кормили.

Следующим этапом этого кровавого балета был суд. Судья в маске просто зачитывала решение – кому штраф, кому сутки. Ее не интересовало, что ты там можешь рассказать, были ли свидетели и т.д. Так я получил 15 суток якобы за участие в несанкционированном массовом мероприятии. Кто-то получил меньше, кто-то – больше. Но все мы были заложниками, объектами для показательной порки. Это была месть нам за нашу позицию.

Нам дали подписать бумагу, что в случае, если мы еще раз попадем в руки милиции, мы пойдем уже по уголовной статье, и срок нам будет грозить от 8 до 15 лет.

26 лет не прошли напрасно. Все это время в нашем обществе культивировалось взаимное недоверие, жестокость. Власти теперь показали свое лицо. И на нас обрушилась эта звериная злость. Снаружи мы видим красивых чиновников, в галстуках, костюмчиках. А суть какая? Хватать, бить, наказывать.

Сегодня в обществе очень важна солидарность. С теми, кто на свободе, и с теми, кто за решеткой. И должно быть однозначное требование – в свои семьи должны вернуться все политзаключенные. А те, кто допустил убийства, избиения, увечья, обязательно должны понести ответственность. Эти люди должны подать в отставку, уволиться, если у них осталась хоть капля совести, они должны каяться перед обществом за то, что натворили. ОМОН надо признать преступной организацией и распустить. Наши нынешние власти не могут больше называться властями, она дискредитировала себя полностью».

19 августа, после непродолжительной паузы, белорусские силовики возобновили задержание активистов, требующих отставки действующего главы государства с поста президента. За время протестов в Беларуси, по данным МВД, были задержаны более 6700 человек.