Какую девальвацию не выдержит белорусская экономика?

Есть вероятность, что все пойдет по пути Румынии времен Чаушеску.

«Зайчик» который день стремительно падает ко всем основным валютам. Посмотрим, что произойдет с экономикой, если это падение станет отвесным, пишут banki24.by.

Курс продажи доллара в банках уже подобрался к 2,80 BYN за 1 USD, евро — к 3,30 BYN за 1 EUR, российского рубля — к 3,70 BYN за 100 RUB. Нет особого смысла гадать, что случится, если белорусский рубль провалится к доллару до 3 BYN — эта цель не так и далека.

Можно оценить, что произойдет, если «зайчик» подешевеет до 4 BYN за 1 USD. Скажете, что это нереально? А вот и нет.

25 августа член правления Нацбанка Дмитрий Мурин заявил, что НБРБ не планирует вводить ограничения на валютном рынке, чтобы остановить девальвацию белорусского рубля.

Мурин добавил, что Нацбанк не собирается искусственно поддерживать рубль на каких-либо целевых уровнях. Так что «палить резервы» почем зря никто не собирается. Первое из последствий девальвации, которое любят вспоминать чиновники, — это рост ценовой конкурентоспособности белорусского экспорта. Мол, наши товары становятся привлекательнее на внешних рынках из-за того, что дешевеют в более твердых валютах.

Однако эти аргументы — своеобразный сферический конь в вакууме. Постоянным спутником девальвации в Беларуси является разгон инфляции. У нас и так рост цен больше, чем у кого-либо в регионе.

Страшно подумать, какой ценовой скачок будет, если уронить рубль до 4 BYN за 1 USD! По экономическим законам высокая инфляция съедает большую часть преимуществ от девальвации. Поэтому позитивный эффект от девальвеца сойдет на нет в течение пары кварталов.

Чиновники гордятся, что Беларусь осталась «сборочным цехом» на пространстве СНГ. Но у этой медали есть обратная сторона — высокая импортоемкость конечной продукции. В отдельных отраслях она достигает 70–80%.

Если рубль девальвируется, соответственно растут затраты на сырье и материалы. С зарплатами предельно понятно. Все, кто получает их в белорусских рублях, сразу станут намного беднее.

Например, средняя зарплата в июле составила 534 USD, а по курсу 4 BYN за 1 USD опустится до 322 USD. Последний раз такая долларовая зарплата фиксировалась в январе—феврале 2016 года. Беларусь увязнет в статусе самой бедной страны Европы.

Помимо обнищания населения ребром встанет долговая проблема. Белорусский госдолг почти на 98% номинирован в иностранной валюте. Значит девальвация автоматически ухудшит соотношение долга и ВВП. На 1 июля отношение госдолг/ВВП составило 34,9%, а с учетом госгарантий — 39,4%. При этом официальный лимит госдолга равен 45% от ВВП.

При девальвации до 4 BYN за 1 USD соотношение госдолга и ВВП пересечет «красную линию» и Беларусь вступит в зону жесткой нестабильности.

Даже сейчас власти стараются максимально рефинансировать госдолг (на 75% от ежегодных платежей), а не платить по нему до остатка. Это нужно, чтобы не перегружать бюджет.

Если произойдет крупная девальвация, рейтинговые агентства автоматически снизят суверенный рейтинг Беларуси и страна окажется отрезана от большинства заимствований, кроме антикризисных кредитов МВФ. Стране будет не по плечу оплата гигантских процентов, которые потребуют инвесторы за покупку тех же евробондов. Угроза суверенного дефолта резко увеличится.

Есть конечно путь Румынии времен Чаушеску — направить все ресурсы страны на оплату долгов. Но это автоматически приведет к тому, что на обслуживание долга будет уходить до 80–90% расходов республиканского бюджета, а социальная сфера (зарплаты бюджетников) будут финансироваться по остаточному принципу. В таком варианте не исключено падение зарплат даже в рублях.

Из-за огромных валютных долгов, накопленных по итогам модернизации, крупную девальвацию переживут немногие крупные госпредприятия. Предприятия просто не осилят оплату кредитов и займов. На 1 июля компании-флагманы были должны 145,2 млрд BYN — больше, чем ожидаемый ВВП за 2020 год. Девальвация до 4 BYN за 1 USD поднимет рублевый эквивалент долга до 190–200 млрд BYN. Даже сейчас, после многочисленных отсрочек и рассрочек долга в 2015—2020 гг., крупные и средние организации отдают на эти цели 30,2% выручки.

Без помощи от государства это соотношение может улететь к 50% и выше. В результате начнутся массовые увольнения и банкротства компаний, которые когда-то были гордостью советской промышленности. Под угрозой будут сотни тысяч рабочих мест на подконтрольных властям предприятиях.

В общем, если кто-то считает, что возможна кратная девальвация по типу 2011 года, спешим вас разочаровать — белорусская экономика в ее нынешнем виде развалится гораздо раньше. Запас прочности по госдолгу и корпоративным кредитам сейчас далеко не тот, что был 10 лет назад.