Юрий Корзун: Неужели мы, шахтеры, будем прятаться за девчонок?

Протестовавший в шахте согигорчанин дал интервью.

«Наручники купил в интернет-магазине, крепкие такие, а цепь была на работе», — рассказывается шахтер «Беларуськалия» Юрий Корзун, который сегодня утром в шахте (приковал себя наручниками к горнодобывающему оборудованию/news/408178/). Мужчина говорит, что о его планах не знала даже супруга. Накануне он разместил пост ВКонтакте с отложенным временем опубликования, в котором написал о своем планируемом поступке. Юрий рассказал, почему решил устроить одиночный протест и с какими требованиями выступает, пишет tut.by.

Юрий рассказывает, что переболел летом COVID-19, был на больничном до конца августа, а 9 сентября вышел на работу после отпуска — в этот день было 24 года, как он трудится на предприятии. А 8 сентября, к слову, у него был День рождения.

— Это случайно совпало, я ничего не подгадывал. Решил, сделаю это (свою акцию. — Прим. ред.) в первый рабочий день после отпуска, — говорит Юрий. — Наручники купил в интернет-магазине, крепкие такие, а цепь была на работе.

По словам мужчины, он не предупреждал родных и коллег о том, что планирует приковать себя наручниками в шахте. Он накануне ночной смены разместил пост ВКонтакте с отложенным временем опубликования, в котором написал о своем планируемом поступке.

Супруга Екатерина говорит, что для нее было неожиданностью новость о поступке супруга.

— В корпоративном чате утром увидела пост. Я испугалась сильно, позвонила на 1-ое рудоуправление. Поехала сразу, но в шахту меня не пустили. Человек, который выписывает пропуска, находился в шахте", — говорит Екатерина. На вопрос, поддерживает ли она своего супруга, она отвечает утвердительно: «Да, тем, что люблю».

Юрий тем временем рассказывает, что наручники, которыми приковал себя к оборудованию в шахте, приобрел в интернет-магазине, а цепь взял на работе. «Смена закончилась примерно в 5.30. Ключ от наручников выбросил, чтобы никто не смог их открыть. Когда смена уходила, с коллегой передал диспетчеру бумагу со своими требованиями», — говорит шахтер. По его словам, от того момента, как он приковал себя и до того, как его отвязали от цепи, прошло около трех часов. Юрий вспоминает, что первым к нему пришел сменный мастер, а потом спустился также руководитель радиоуправения.

— В общей сложности ко мне спустилось 10−12 крепких мужчин, они оттеснили меня, и с помощью инструментов перерезали цепь. Бензоинструментом обрезали. Наручники остались на мне, не смогли срезать, — говорит шахтер.

Юрий рассказывает, что спустившиеся к нему в шахту говорили среди прочего, что «требования никто не сможет выполнить, только один человек, но он не собирается это делать».

Среди его требований — ослабить давление со стороны руководства предприятия на стачком, отставка Александра Лукашенко, освобождение политзаключенных. Он также призывает остановить насилие со стороны силовиков по отношению к мирным гражданам.

— Я против беззакония и правового дефолта, который у нас в стране. Хочется вернули правовое поле, чтобы у нас не было людей в масках, которые избивают людей. Силовики сейчас ждут силового ответа от протестующих. Но не нужно отвечать насилием на насилие, убежден Юрий. — Нужно вести диалог между протестующими, которых сейчас много, и властью. Тем более Лукашенко заявлял, что готов разговаривать с трудовыми коллективами. Чем больше власть применяет насилие, демонстрирует свою вседозволенность и то, что за это ничего не будет, когда задерживает работников ОСВОД, которые спасали людей, когда увольняют несогласных медиков или купаловцев, тем больше появляется недовольных людей.

Юрий считает, что образованный на «Беларуськалии» стачком также может выступать как один из частников подобных переговоров, так как «его участников выдвинул трудовой коллектив».

— Нам нужен избранный на честных выборах президент, когда учтен каждый голос, — говорит Юрий. — И странно, что он (Александр Лукашенко. — Прим. ред.) не признает фальсификации на выборах, когда есть столько разногласий в протоколах, когда есть сотни доказательств фальсификаций.

Про то, был ли страх и сомнения, совершать ли эту акцию, и когда он от них избавился, Юрий стал отвечать издалека. Он рассказал, что его фаворитом в избирательной компании был Виктор Бабарико и пересказал одно из его интервью. Шахтер вспоминает, что в нем экс-банкир говорил среди прочего о том, как в один из дней сомневался, принимать ли участие в выборах, ведь может потерять комфорт, но решил идти дальше, так как в том числе не сможет пояснить внукам, почему ничего не сделал, когда мог.

— А что я скажу своим внукам? Что побоялся потерять работу и не выразил протест против беззакония и насилия? Смотрите, что теряют нашу девчонки, когда выходят на улицы. Неужели мы шахтеры, должны прятаться за ними? — говорит Юрий. — Я понимаю тех работников, которые боятся, которые не бастуют и не входят в стачкомы. Когда я вчера приехал на работу, когда попал в привычную среду, было ощущение, что не хочется ничего менять, ничего делать. Закончишь работу, получишь зарплату… Сложно переступить, начать что-то делать. Но если оставить так, как есть, ничего не сделав, то как потом смотреть ребенку в глаза? (У Юрия есть дочь, ей почти 15 лет. — Прим. ред.). Я должен, я обязан, я делаю.

Юрий говорит, что после того как вышел из больницы, съездил на работу переодеться. По его словам, его пропуск уже заблокирован. Мужчина предполагает, что будет уволен после своей акции.

В планах у него отоспаться после ночной смены, а затем он намерен присоединиться к статечному движению на предприятии.