«Как ушел, с каждым днем становится все лучше»

Белорусы, уволившиеся из госструктур, — честно о своем решении.

Некоторые белорусы, работавшие в государственных структурах, за последний месяц приняли решение уволиться, пишет tut.by. Для кого-то последней каплей стало недовольство результатом президентских выборов, а для кого-то — жесткие разгоны мирных акций протеста. Например, у бывшей сотрудницы суда Марии Ковальчук на акции задержали брата, сутки она не могла выяснить, где он находится. Эта ситуация, говорит девушка, «убрала последние колебания». А бывший участковый Владислав Самыков уже какое-то время размышлял над сменой профессии. «Тем не менее я все равно продолжал служить. Однако этот момент (события нескольких дней после выборов. — Прим.) поставил точку, дальше уже сомнений никаких не было», — говорит он.

Журналисты поговорили с людьми, которые после августовских событий ушли с работы, о том, что конкретно подтолкнуло их к этому решению, какой была реакция руководства и коллег и каким они дальше видят свой карьерный путь.

Сотрудница суда: «Поняла, что с моей стороны будет лицемерно ходить на митинги, продолжая работать в системе»

Мария Ковальчук пять лет отработала секретарем судебных заседаний в Московском суде Бреста.

— У меня высшее юридическое образование, я окончила юрфак, прошла испытательный срок в суде. Меня взяли на работу, и я подумала: «Почему бы и нет?» — рассказывает о себе Мария. — Изначально я думала, что, возможно, хотела бы и дальше строить карьеру. Но когда увидела всю систему и как в ней все работает, передумала. Наверное, какое-то время меня там держала стабильность, деньги.

По словам собеседницы, сомневаться в своем желании работать в суде она начала еще до выборов. Почти весь июль не выходила на работу — была в отпуске. А потом во время акций протеста задержали брата Марии.

— Мы в суде всегда тесно взаимодействовали с СИЗО, ИВС, разными структурами. Я пыталась туда звонить, чтобы узнать о нем какую-нибудь информацию, потому что мы переживали, у мамы поднялось давление. Сутки его искали и не могли найти, — вспоминает Мария. — При этом люди, с которыми мы еще пять лет назад вместе учились и, грубо говоря, за углом курили, не поднимали трубку или говорили, что не могут помочь. И я ведь при этом не просила какой-то особенной помощи! Просто получить элементарную информацию о его перемещениях: где он сидит, стоит, побитый, не побитый. Но никто не откликнулся.

В итоге, говорит Мария, ситуация с братом «убрала последние колебания». В августе, когда девушке нужно было выходить на работу из отпуска, она пришла сразу с заявлением на увольнение по соглашению сторон.

— На тот момент я уже все для себя решила однозначно, ни разу не колеблясь. Помимо ситуации с братом, были и другие причины. Во-первых, я поняла, что с моей стороны будет лживо и лицемерно ходить на митинги, продолжая работать в системе. И, во-вторых, я не разделяла позицию суда, что нужно привлекать задержанных людей к ответственности, — объясняет Мария. — Люди, которые имеют юридическое образование, знают, как начинается административный процесс, как он проводится, какое должно быть задержание, какие основания — и это все шло вразрез с тем, что я видела в реальности. Я слышала обо всем из первых уст.

Мария рассказывает, что отношения с коллегами испортились, что они перестали общаться «еще на стадии проблем с братом».

В целом решение уйти в никуда далось Марии легко, хоть она и признается, что вначале было боязно.

— У меня есть небольшие сбережения на какой-то отрезок времени. Но в любом случае я не видела альтернативы и готова была променять стабильное сидение в кабинете в суде на любую низкоквалифицированную малооплачиваемую работу, — признается Мария. — Сейчас я нахожусь в поиске работы. Это максимально открытый поиск, я рассматриваю не только Беларусь — все сферы, все страны. Но точно знаю, что работать в госструктурах в Беларуси я не буду.

Участковый: «События после выборов стали последней каплей. Причину, по которой хочу уйти, озвучил прямо»

Владислав Самыков из Минска почти три года проработал в Московском РУВД столицы в качестве участкового инспектора (на сайте райадминистрации еще значится информация о Владиславе).

— Если смотреть именно по должности, то я служил 2 года и 8 месяцев, но до этого было еще 4 месяца учебного центра, — объясняет Владислав. — Если честно, то я и до этого уже какое-то время думал о том, чтобы сменить профессию, но тем не менее все равно продолжал служить. Однако этот момент поставил точку, дальше уже сомнений никаких не было.

Этим моментом Владислав называет то время, когда 12 августа в Беларуси восстановился доступ к интернету и там стали появляться фото происходившего в стране после выборов и людей, которые пострадали на Окрестина.

— Все это стало последней каплей. 13 августа я пришел к начальнику и сказал, что на работу больше не выйду. Руководство у меня адекватное и хорошее, и как сотрудники, и как люди, поэтому все отнеслись к моему решению нормально. Причину, по которой хочу уйти, я озвучил прямо, — рассказывает Владислав. — К слову, после меня еще несколько человек приняли решение уволиться (уволились ли они в итоге, Владислав не в курсе. — Прим. ред.).

— На работе я остался должен за отпуск, который, грубо говоря, уже отбыл, но до конца года еще не отработал, и за форменное обмундирование. Но это небольшая сумма, у меня ее вычли из зарплаты, так что на данный момент я больше государству ничего не должен. Кроме того, я обращался за компенсацией в Фонд солидарности, мне ее уже перечислили (все наши собеседники получили такую выплату от фонда. — Прим. ред.), — говорит Владислав.

Сейчас собеседник осваивает новую профессию — учится на IT-курсах.

— Сейчас прохожу вводный этап, посмотрим, как будет получаться дальше, — комментирует свою учебу Владислав. — В целом о своем поступке я не жалею. Но мне все равно жаль, что все получилось именно так. Как бы то ни было, все равно это часть меня, часть моего пути, который я прошел. Юриспруденция — это очень интересно, и то, чем я занимался, мне все равно нравилось.

Работник госСМИ: «Были сомнения, но на следующее утро проснулся свободным человеком»

— Я заранее принял для себя решение, что если после выборов повторится ситуация, как в 2010-м году, с разгоном площади и прочим, то, скорее всего, я уйду, — рассказывает Виталий Герасименко. Он работал ответственным секретарем газеты «Знамя юности», которая входит в издательский дом «Беларусь сегодня». — Но на этот раз получилось, что ситуация начала складываться таким образом еще до выборов, поэтому морально я был готов к уходу. Если бы до и после выборов все складывалось нормально, я бы еще подумал, надо ли уходить, но тут все было очевидно. Мне не хотелось и дальше оставаться винтиком в этой системе.

Виталий говорит, что в момент выборов был в отпуске. А выйдя в августе из него, решил сразу же написать заявление на увольнение.

— Были еще люди, не согласные с политикой наших госСМИ. Мы все пошли на беседу к главному редактору, он выслушал нас и попросил дать ему время подумать, что со всем этим делать. Мне показалось, а вдруг сейчас действительно что-то поменяется? — вспоминает Виталий. — Позже главный редактор сообщил, что уважает нашу позицию и не будет ставить никаких преград тому, чтобы мы писали заявления на увольнение. В целом обстановка на работе у нас была нормальной, я бы работал и дальше. Главной причиной ухода стало именно то, что происходит сейчас по вине руководства нашей страны. Так получилось, что мы подали заявления на увольнение вместе с моим коллегой. Но это один человек, а кто-то еще остался работать в таком непонятном состоянии. А что им делать? У многих все-таки дети, кредиты. Но и у тех, кто ушел, в принципе то же самое: никакого запасного аэродрома ни у кого не было.

Сам Виталий говорит, что у него сначала тоже были сомнения.

— Но уже на следующее утро я проснулся свободным человеком, чувствовал, что могу делать что хочу и что все хорошо, — продолжает собеседник. — Естественно, я хранил на черный день небольшую финансовую подушку, возможно, даже представлял, что когда-то такая ситуация может произойти. Потом появились сообщения, что некоторые айтишные фирмы дают возможность пройти у них обучение. Я решил этим воспользоваться. Пока меня еще никуда не взяли, я прохожу собеседования. Если решение будет положительным, пойду получать новую специальность. Та профессия, что у меня есть, уже умирает, вряд ли я что-то по ней найду. А если с курсами не получится, тогда, может, пойду работать строителем, рабочим — туда, где не требуется умственная работа. Но сейчас от всего происходящего такой стресс, что я вообще не знаю, что делать. Хочется дождаться, пока все успокоится и решится. А там и у меня какое-то решение появится.

Милиционер: «Когда такое творится с твоими друзьями, невозможно оставаться от этого в стороне»

Дмитрий Дацкевич из Каменца с 2013 года работал в департаменте охраны МВД, был милиционером-водителем. В качестве основной причины своего увольнения он называет события, которые произошли в стране с 9 по 11 августа.

— Еще до начала всех событий у меня был разговор с руководством. Я высказывался о том, что, если мне прикажут идти на площадь кого-то разгонять, это будет последний день моей работы. В итоге меня ни к чему такому не привлекали, но из-за событий этих трех дней переломный момент все равно настал. Хоть я и далек от всего этого, но то, что у нас творилось, — это вообще за рамками законности. Поэтому я не захотел быть причастным ко всему этому, — говорит Дмитрий. — Меня зацепило еще и просто по-человечески: друга посадили на 10 суток за то, что он просто рядом проезжал на велосипеде. Из них он отсидел 6, потом его отпустили. Когда такое творится с твоими друзьями, в твоей семье, больше невозможно оставаться от этого в стороне.

Дмитрий рассказывает, что на решение уйти со службы повлияло много факторов, в том числе и отношение властей к коронавирусу.

— Все постепенно копилось, цеплялось одно за другое. Наверное, у всех так было, — поясняет он. — Вообще, когда я изначально шел в охрану, то хотел на офицерскую должность. Мне говорили, что там все классно, а я был зеленый, неопытный. Но с должностью не получилось, я долго ходил милиционером. Получается, сам себя убеждал, что что-то изменится, «завтраками» кормил. А как ушел — с каждым днем становится все лучше. Может, это период такой, когда я отхожу от всего этого.

Руководство к желанию Дмитрия оставить службу, по его словам, отнеслось спокойно. Мужчина говорит, что его обижает то, что «министры и другие люди считают нас какими-то предателями».

— Я до сих пор не понимаю, почему меня называют трусом за мою позицию. Министр (глава МВД Юрий Караев. — Прим.) сказал — Иуда. Но Иуда продал своего Бога за деньги. Я не считаю «президента» Богом, и если кто-то считает иначе, то это их вопросы. Это мое мнение, обидеть никого не хочу, — говорит Дмитрий.

Мужчина рассказывает, что при увольнении ему пришлось выплатить «контрактные» — это сумма, которую сотрудник правоохранительных органов получает при заключении контракта и которую нужно вернуть, если контракт расторгается досрочно.