В Минске задержали двух сотрудниц центра детской онкологии

Они отбывают 11 суток в Жодино.

12 сентября, в день женского марша, в Минске были задержаны две сотрудницы Республиканского центра детской онкологии, гематологии и иммунологии Ангелина Адамонис и Валентина Харитонова. Девушкам дали по 11 суток, наказание они отбывают в Жодино. На днях в РНПЦ приходили еще к одному специалисту, пишет tut.by.

«Ее очень сильно изменили происходящие события»

Ангелина Адамонис окончила биофак БГУ, отработала распределение в фармакологической компании и больше года назад устроилась в РНПЦ детской онкологии на должность цитогенетика. 12 сентября девушку задержали на женском марше.

— Я узнал о случившемся практически сразу: когда ее посадили в автозак, не отобрали телефон. Ангелина написала, что при задержании никого не били, но было жестко. Успел ее успокоить — сам проходил через автозак 10 августа. Написал, что сейчас все спокойнее и такого, что пережил сам, с ней быть не должно, — рассказывает брат Ангелины Олег Адамонис.

На суде Олег не присутствовал, но его итог парня очень удивил.

— Я был в шоке. Еще ладно, как-то можно понять, что нас задерживали вечером 10 августа. Но когда днем берут хрупких девушек и дают им 11 суток — это не укладывается у меня в голове. По жизни Ангелина очень робкий и скромный человек, но ее сильно изменили происходящие в стране события и мое задержание в августе.

Олег рассказал, что после решения суда успел отнести передачу на Окрестина, мама Ангелины отвезла такую же в Жодино. В семье надеются, что у девушки есть все необходимое.

Коллеги собрали около ста подписей в поддержку

22-летняя Валентина Харитонова в этом году окончила биофак БГУ, на работу в РНПЦ цитогенетиком пришла в июле.

— Она очень ответственная, всегда выполняет задания, которые ей поручают, — говорит сестра Валентины Вероника. — О ее задержании я узнала 12 сентября, она написала из автозака, а позже — из актового зала Московского РУВД. Мы с семьей отправились ее туда ждать. Сначала нам сказали, что в РУВД никого не доставляли, а позже подтвердили, что Валя там, — поясняет Вероника.

На суде Вероника присутствовала. Девушка говорит, что процесс был не быстрым, проходил больше получаса. На нем было и ходатайство от Валиных коллег (оно касалось двух сотрудниц. — Прим.).

— В ходатайстве написали, что ее работа связана с диагностикой детского рака, что она ответственный специалист. Ко всему этому приложили характеристику и около ста подписей работников. Их собрали буквально за пару часов, так как мы только утром позвонили на работу всех предупредить.

— В суде смотрели характеристику?

— Смотрели на нее, но читали полностью или нет — я не знаю.

Вероника говорит, что во время суда надеялась: сестре дадут штраф и отпустят. Однако все случилось иначе: передачу для сестры пришлось везти в Жодино.

Что говорят коллеги

Коллектив РНПЦ узнал о том, что девушки задержаны, утром 14 сентября: в центр позвонили их родственники. В защиту специалистов коллеги написали ходатайство от коллектива с просьбой о применении минимальных санкций.

— Но на суде эти ходатайства как смягчающее обстоятельство вряд ли были учтены, — считает сотрудница РНПЦ Ольга. — Они молодые, не так давно пришли к нам после университета. Несмотря на небольшой стаж, мы, коллектив, несем за них ответственность и очень переживаем.

На этом волнения в Республиканском центре детской онкологии не закончились: 16 сентября еще к одной сотруднице пришли из милиции и забрали «для проведения беседы». Вот что женщина (по ее просьбе мы не называем имя и фамилию) рассказала: общение с силовиками началось после марша из Боровлян в Новую Боровую 11 сентября.

— В понедельник, 14-го сентября, мужу звонили со скрытых номеров, во вторник до него дозвонились и сказали явиться в милицию. Он сказал, что может либо рано утром, либо поздно вечером — у него работа. В среду уже мне позвонил директор нашего центра, меня ждали сотрудники милиции.

Сотрудницу отвезли в Боровлянский отдел милиции, по ее словам, примерно к 13.30 уже опросили.

— Но я продолжила находиться в милиции, пока ждали моего мужа. Он не скрывался, но был на работе — и милиции пришлось согласовывать отъезд с его руководством. Когда он приехал — меня отпустили. Его оставили на сутки: выпустят ли сегодня, я пока не знаю. По поводу меня, как пояснили на «беседе», тоже будет суд. Я попросила, чтобы рассматривали без меня: нервы целее будут.