Микросанкции для макронегодяев

Настоящие санкции могут быть только экономическими.

Давайте сразу разберемся с терминами: то, о чем сейчас говорят в мире как о санкциях против режима Лукашенко, - это вообще не санкции. Это общественное порицание, доска позора, товарищеский суд в красном уголке общежития. Но не санкции.

Давайте вспомним персонажа первой десятки санкционных списков Наталью Петкевич. В качестве замглавы администрации она оказалась в самом первом списке 2006 года, когда протесты после выборов были жестоко разогнаны, а кандидат в президенты Александр Козулин сел в тюрьму. Тогда санкции ввели Соединенные Штаты (чуть позже к ним присоединился Евросоюз), и Наталья Петкевич оказалась в небольшой уютной компании двух Лукашенко (отца и сына), Шеймана, Павличенко и Ермошиной. Ну и для ровного счета – силовые министры и пропагандист. Изменило ли это хоть что-нибудь в жизни Петкевич? Нет.

Она по-прежнему ездила в США (любой белорусский чиновник, любой каратель из санкционного списка, захоти он прошвырнуться по Бродвею, должен всего лишь получить приглашение от белорусского представительства в ООН, и это уже будет считаться не поездкой в США, а поездкой в ООН, и тут никакие санкции не действуют). Конечно, Петкевич жаловалась журналистам на то, что ее поначалу запирают на несколько часов в отстойник вместе с пассажирами из Африки, у которых проблемы с документами. Но потом-то все равно пропускают на территорию США, в отличие от многих ее сокамерников по отстойнику.

А теперь задачка для эрудитов. Дано: в 2015 году Петкевич исключили из европейского санкционного списка, но в американском списке она осталась. Вопрос: где сейчас проживает Наталья Петкевич? Ответ «в Дроздах» - неправильный. Правильный ответ – в Нью-Йорке. Да, вышла замуж за представителя Беларуси при ООН Валентина Рыбакова. И все санкции мира оказались бессильны.

Собственно, меня не слишком волнует вопрос местожительства Петкевич. Я привела эту историю лишь в качестве примера, чтобы всем стало понятно: визовые ограничения – это не санкции, как бы их ни называл Евросоюз. Да, они говорят о запрете на въезд и заморозке активов. А теперь покажите мне ОМОНовца с активами в Европе. Впрочем, ОМОНовцы в тот список и не попадут. Потому что, прежде чем начать избивать, они официально не представляются и удостоверения не демонстрируют. В судах, свидетельствуя против белорусов, представляются Ивановыми. И даже если киберпартизаны путем честного хакерства добудут полный список личного состава минского и областных ОМОНов, международное сообщество на этот список даже не взглянет, потому что данные добыты незаконным, с точки зрения цивилизованного мира, методом. Разве что командир ОМОНа – должность санкционная. Но посмотрите внимательно на Балабу: он в Европу и по приговору суда не поедет, скорее спрячется в подвале и окопается. А все многочисленные каратели в черном и оливковом невидимы, в отличие от судей и прокуроров, и всегда избегали даже визовых ограничений.

Кстати, о судьях и прокурорах. Николай Статкевич после выборов-2010 отсидел пять лет. Думаете, судья Людмила Грачева, которая вынесла этот приговор, находится хоть в каком-нибудь санкционном списке? Нет, конечно. Как и все судьи, которые в 2011 году отправляли декабристов в колонии и тюрьмы, как и прокуроры, которые требовали реальных сроков, как и следователи КГБ и СК, которые стряпали обвинительные заключения. Все эти люди нынче – чистенькие, как младенцы. Нет, пару-тройку лет их фамилии действительно повисели в списках невъездных в Европу и США, а потом их аккуратно начали вычеркивать: кто-то сменил работу и, значит, перестал нести ответственность за содеянное, кто-то ушел на пенсию и несомненно получил право на заслуженном отдыхе купить домик где-нибудь на Рижском взморье и дышать сосновым воздухом, даже не вспоминая о тех, кого упрятал за решетку. Так что давайте будем честны: временный запрет на въезд – это все, что угодно, только не санкции.

А настоящие санкции могут быть только экономическими, причем секторальными: не против отдельных предприятий, находящихся в собственности государства или «кошельков» Лукашенко, а против отраслей. И пусть замолчат наконец те, кто сегодня выступает против экономических санкций, аргументируя это тем, что белорусский народ будет страдать. Настоящие экономические санкции не могут навредить народу – они могут только обрушить режим. И те, кто выступает против санкций, - или просто необразованные и темные, или, что хуже, полезные для режима идиоты.

Во-первых, белорусский народ страдает уже четверть века, и если цена прекращения страданий – еще один месяц, то народ уж как-нибудь справится. А больше месяца режим не протянет при введении экономических санкций. Как только ему, режиму, нечем будет платить зарплату и всевозможные премии карателям, он тихо умрет где-нибудь в углу среди грязных тряпок, а каратели убегут наниматься в ЧВК Вагнера (если успеют, конечно). Во-вторых, полудохлая экономика все равно должна будет пережить реформы, которые будут болезненными, – по-другому не бывает. И не вводить санкции под предлогом заботы о простом народе, работающем на госпредприятиях, - это значит поддерживать умирающие колхозы и работающие на склад заводы в том агонизирующем состоянии, в котором они находятся. А еще это значит - поддерживать коррупцию, гигантский штат идеологов и карателей, контрактную систему и тунеядский декрет. И, наконец, в-третьих, санкции, как бы парадоксально это ни звучало, помогут стране сохранить собственность. Ни один российский олигарх, которыми нас всегда пугали те, кто говорил, что с Лукашенко нужно договариваться, ибо он – гарант независимости, - не захочет покупать предприятие, находящееся под санкциями, потому что сам окажется под теми же санкциями со всеми своими активами. Кому, к примеру, понадобится «Беларуськалий», если мир введет санкции против всей белорусской калийной отрасли? Никому. Зато через месяц – больше режим не выдержит – и собственность останется в стране, и бастующих рабочих сажать перестанут. А там и до честных выборов, и до реформ рукой подать. Флаги вернутся на свое место – над каждым государственным зданием. Политзаключенные выйдут из тюрем. И, выходя на вечернюю прогулку, мы не будем оставлять соседям ключи и кошачий корм. Потому что будем точно знать, что обязательно вернемся домой.

Ирина Халип, специально для Charter97