Кто тот пожилой мужчина, который выходит на марши в военной форме?

Полковник в отставке Виктор Давыдов заявил, что будет выходить на акции до победы.

В день первого воскресного марша, который проходил в Минске 16 августа, полковник в отставке Виктор Сергеевич Давыдов не смог сидеть дома. Он надел свою военную форму, приехал на машине в центр города, а дальше пешком дошел с народом до стелы. Сколько километров он в тот день преодолел, не считал, запомнилось другое. «Когда люди стали расходиться, ко мне подбежал журналист, спросил, кто я и почему здесь. Я представился: „Ветеран вьетнамской войны“, и ответил: „Вышел на улицу, чтобы бороться за свои права“. С тех пор уже два месяца каждое воскресенье 76-летний Виктор Сергеевич выходит в город, чтобы мирно показать: он не согласен с тем, что произошло в стране после выборов, пишет tut.by.

В последнее время выходные в семье Давыдовых строятся так: в субботу Виктор Сергеевич и его супруга Тамара Васильевна хозяйничают на даче. В воскресенье муж идет на марш, а жена смотрит трансляции с шествия. Это, говорит, дает хотя бы небольшое представление о том, что в это время происходит с Виктором Сергеевичем.

— Каждое воскресенье я за него очень переживаю, но так же сильно им и горжусь, — эмоционально рассказывает о муже Тамара Васильевна. — Некоторые мужчины подходят к нему и признаются, что боятся надеть форму на марш, боятся выделиться. Поэтому то, что он делает, — это поступок.

Тамара Васильевна и Виктор Сергеевич вместе уже 54 года. Живут они в одной из панелек в военном городке. Сегодня на столе в их доме — старые фото, награды, и даже книга со справочной статьей про Виктора Давыдова. В ней написано: Виктор Сергеевич — полковник, кандидат технических наук, доцент. После службы и учебы преподавал в Минском высшем инженерном зенитно-ракетном училище — теперь это Военная академия.

— Родился я в Ивье, с отличием окончил Минское высшее инженерное радиотехническое училище и по распределению попал в Мурманскую область, — вводит в курс дела Виктор Сергеевич. — Через год мне предложили „выполнить почетную миссию и поехать в жаркие страны“. Я человек партийный и понимал, такие предложения приравнивается к приказу, поэтому ответил: „Есть“. И в 1970-м мы с ребятами вылетели в командировку. СССР тогда не признавал, что их военные находятся во Вьетнаме, поэтому по документам я направлялся туда как специалист по выращиванию кукурузы. А на самом же деле оказался советником при командире дивизиона, контролировал работу местных военных на технике.

На тот момент, продолжает Виктор Сергеевич, во Вьетнаме было четыре боевые зоны. Самая опасная из них — четвертая, где шли боевые действия. Туда он и направился. Принять серьезное решение молодому человеку помог один из его минских преподавателей — Давыдов случайно встретил его „в тропической командировке“. „Вернешься на родину с орденом“, — вдохновил он тогда еще старлея. Хотя, шутит о себе собеседник, он человек не гордый и был согласен на медаль (как Василий Теркин из поэмы Твардовского).

— Служил я в противовоздушной обороне. Полгода был на защите моста Хамжонг. За его оборону меня наградили боевым знаком, а позже перевели в город Винь на охрану аэродрома, — вспоминает собеседник. — Здесь наш полк сбил восемь самолетов и два беспилотника. Вот ваза, — показывает он небольшой сосуд, что стоит на столе, он сделан из обломков одного из сбитых нами самолетов.

Через год, это было уже в 1971-м, командировка закончилась, и Виктор Сергеевич вернулся в СССР. Отучился в Военной академии в Харькове, служил в разных точках Союза — и в конце 1970-х снова оказался в Беларуси.

— На родину, как и говорил преподаватель, вернулись с орденом?

— Пока мы были во Вьетнаме, перед строем офицеров командир зачитал, что меня представили к Ордену Красной Звезды, но награду мне так и не вручили, — рассказывает собеседник. — После возвращения я ждал ее два года, думал, может документы потерялись, но — ничего. Когда развалился Союз, решил снова сходить в военкомат, попробовать найти следы своего Ордена. В ответе, что пришел нам из военного архива в Подольске, значилось: „не представлялся“. Почему так случилось, я не знаю. Думаю, награду вместо меня получил политработник. Несправедливо.

„Как-то шел возле автобуса силовиков, смотрю, они открывают шторы и удивленно смотрят на меня“

Чувство справедливости, рассказывают о Викторе Сергеевиче родные, и привело его на мирный протест.

— В 1994-м я вышел на пенсию, тогда же Лукашенко впервые баллотировался. Он обещал, что будет бороться с коррупцией, поэтому я за него голосовал, — вспоминает собеседник. — Но коррупция у нас, как была, так и есть. К тому же, страна нищает. Простой пример, моя пенсия. В рублях ее добавляют, но в переводе на доллары — а как не крути доллар сейчас единица, которая определяет уровень жизни человека — пенсия становится меньше. Не скрываю, после тех выборов, до этого лета, мы с женой не ходили голосовать. Никто из претендентов нам не нравился. А тут вдруг появились претенденты, которые меня устраивают, и — их посадили. Тогда мы решили поддержать Тихановскую. За нее голосовало много моих близких, но итоговые результаты меня удивили. Я понял: здесь все не очень в порядке.

Чтобы высказать свое несогласие с результатами выборов, в воскресенье, 16 августа, Виктор Сергеевич впервые вышел на улицу в знак протеста. На мирный марш он пошел в своей военной форме. Говорит, для него это было очень важно: „Люди должны видеть: среди тех, кто носит пагоны есть те, кто поддерживает народ“.

— С тех пор я надеваю форму каждое воскресенье, — говорит собеседник.

— А к воскресным прогулкам вы как-то готовитесь? Все же в эти дни вам приходится преодолевать немалое расстояние.

— Нет, главное, у меня есть удобная обувь.

Люди на улице, рассказывает он, чаще всего реагируют по-доброму. Многие говорят спасибо, машут, хлопают в ладоши. Некоторые принимают его за ветерана Великой Отечественной войны, удивляются, почему он так молодо выглядит. Виктор Сергеевич тогда уточняет: он ветеран вьетнамской войны.

— Как-то подошел мужчина, говорит: Как ты можешь выступать против власти, ты же полковник?». Я отвечаю: «Не ты, а вы». Он: «Товарищ полковник». «Я тебе не товарищ», — останавливаю его, и мы расходимся, — передает ту беседу Виктор Сергеевич. — Случалось, меня называли ряженым, говорили, что я ненастоящий полковник, а медали купил. Меня это обижает, но что я могу сказать: если у кого-то есть вопросы, приходите ко мне, я покажу все свои удостоверения.

— А силовики, как на вас реагируют?

— Широко раскрывают глаза, — улыбается собеседник. — Как-то я шел возле их автобуса, смотрю, они открывают шторы и удивленно смотрят на меня. Был случай, я дошел до резиденции, подошел к оцеплению. Мне говорят: скажите им (силовикам. — Прим.) пару слов. Я решил зачитать Лермонтова «Смерть поэта» и напомнить: кара человеческая есть везде. Даже если по закону не ответишь, то Бог настигнет. Один из них тогда выскочил ко мне, стал снимать и провоцировать. Спрашивал: «Сколько вам пенсии платят?», отвечаю: «Достаточно». Он — мне: «А кто вам платит?». Я — ему: «Народ». В общем, он понял, что меня так просто не возьмешь, и я пошел ко второй группе силовиков.

«Под разгон», рассказывает собеседник, он тоже попадал, но от ОМОНа убегать не стал. Для себя решил, если начнут забирать, пойдет в автозак, но пока люди в форме его ни разу не трогали. Почему? Возможно, улыбается, «потому что он заслуженный человек».

— В 1988 году меня представили к Ордену «За службу Родине» III степени, — продолжает Виктор Сергеевич. — В подтверждение я ношу орденскую книжку. Я считаю, ни милиция, ни ОМОН, не должны трогать орденоносцев.

«У нас военная дача, я посчитал: из 15 домов на моей улице нас поддерживают в шести»

Виктор Сергеевич не единственный человек почтенного возраста, кто теперь выходит на улицу в знак протеста. Во понедельник, например, в Минске прошел марш пенсионеров. Давыдова на нем не было, признается: он об акции даже не знал. Супруг в отличие от Тамары Васильевны не пользуется ни компьютером, ни Telegram. Обычно важные новости о том, что и где происходит, ему рассказывает внук.

— Год назад дочка мне подарила телевизор, показала, как подключать к нему интернет, — собеседник показывает на большой экран. — Я включаю на нем YouTube, смотрю новости, могу Каца (Максим Кац — российский блогер. — Прим.) послушать.

— А как ваши друзья старшего возраста относятся к тому, что вы выходите на улицу?

— У меня есть товарищ, с которым я служил во Вьетнаме, он мне говорит, я бы с удовольствием пошел с тобой, но не могу, парализован. У нас военная дача, я посчитал: из 15 домов на моей улице нас поддерживают в шести. Остальные или за Лукашенко или молчат. Их, объясняют, все устраивает.

— Я удивлена, что многие отставники нас не поддерживают, — подключается к разговору Тамара Васильевна. — Один из них в качестве довода мне сказал: «Нам нужна сильная власть». Но разве сильная власть дала какие-то положительные результаты? Что, страна развивается? Другой наш сосед кричал: нужно создавать дружины, отлавливать тех, кто против, и убивать. Я спросила: «Мы столько лет прожили рядом, ты что теперь нас убивать будешь?».

— Это все потому что они смотрят только белорусское телевидение, — отвечает жене Виктор Сергеевич. — У меня есть приятель, полковник. Он живет на соседней улице. Он за Лукашенко, ходит на митинги в его поддержку. Мы договорились так: каждый имеет право на свое мнение, и это не должно мешать нам хорошо общаться, ведь сохранить человеческие отношение — это главное.

— Виктор Сергеевич, сколько вы еще готовы так выходить?

— До победы, а она придет, обязательно. Власть должна уступить, она ведь видит, сколько народа против.

— Власть не обращает на это внимание, — берет слово Тамара Васильевна.

— Думаю, они поймут, нельзя допустить, чтобы народ разделился на две части, — не соглашается с ней супруг. — Ведь поступать так со своими людьми — это уже преступление.