«Пока Герасименя ходила на митинги, я сидел с дочкой»

Евгений Цуркин — о переезде жены и будущем страны.

Евгений Цуркин — один из самых известных действующих пловцов Беларуси, чемпион Европы — 2014 и призер чемпионата мира — 2016. А еще он муж «золотой рыбки» Александры Герасимени, которая за последние месяцы превратилась в одного из лидеров спортивного протеста. Журналист tut.by Виктория Ковальчук поговорила с Евгением об опасениях за супругу, ее переезде в Вильнюс и шансах Цуркина сохранить место в сборной после отказа подписывать допсоглашение к контракту по новому приказу Минспорта.

«Просил Сашу никуда не лезть, хоть и понимал: она выступает за правильные вещи»

— Где вы сейчас находитесь?

— Я нахожусь в Беларуси, а точнее — в Гомеле. Здесь я родился, здесь живет мой тренер, и здесь находится моя тренировочная база. Если в национальной команде нет никаких выездных сборов, то я тренируюсь в Гомеле постоянно.

— То есть вариант жизни на расстоянии вашей семьей уже отрепетирован?

— К сожалению, да, это уже не новая для нас практика. До недавнего времени Саша с дочкой жили в Минске, и мы виделись в основном по выходным.

— Вы были готовы к тому, что ваша жена станет одним из лидеров спортивного протеста?

— Во время выборов мы с семьей находились на море и наблюдали за событиями в Беларуси со стороны. Единственной причиной, почему Александра не высказалась раньше, был я.

Фото: Инстаграм Александры Герасимени

Я пытался уберечь жену и минимизировать для нее возможные последствия [высказываний]. Все-таки Саша всегда была девушкой со своим мнением, которую уже давно не милуют во власти. Поэтому просил ее никуда не лезть, хоть и понимал, что она выступает за правильные вещи. Подчеркну, переживал не за свою карьеру, а именно за Сашу.

Но после того как мы увидели, что творилось на Окрестина, Александра сказала, что больше не может молчать и оставаться в стороне. Никто не мог предположить, что в XXI веке в центре Европы возможны такие явления, как мы наблюдали в Беларуси.

«Пока Герасименя ходила на митинги, я сидел с маленькой дочкой»

— Вы понимали, что после публичной критики власти жизнь вашей семьи может измениться?

— После того как Александра высказалась публично, мы еще надеялись, что нам разрешат жить и работать в стране, оставаясь при своем мнении.

Причем Саша отмечала, что даже если бы была действующей спортсменкой, в ее поведении ничего бы не поменялось и она бы действовала так же. И я уверен, так бы оно и было — иначе не была бы она Герасименей.

Но, к сожалению, далее последовали те санкции в отношении жены, о которых все слышали.

— Имеете в виду препятствия для ведения бизнеса?

— Ей не дали работать в Беларуси, завернув аренду и деятельность Сашиной школы. Причем делалось это все под нелепыми предлогами — в лицо никто ей открыто не сказал о причинах.

Хотя, кто знает, может, не дав ей заниматься любимым делом, они и прогадали. Глупо было полагать, что спортсмен в такой ситуации сложит лапки и продолжит тихонечко сидеть. Мы всю жизнь работаем на износ и знаем, что своих целей надо добиваться любыми доступными средствами и методами.

Сейчас Саша занимается другим делом (возглавляет Фонд спортивной солидарности), и я не думаю, что они в восторге от этого.

— Как вы относились к походам Александры на воскресные марши?

— Конечно, переживал и поначалу просил не ходить. Волновался как за любимую девушку, которую в любой момент могут забрать, а что там с ней сделают — никто не знает.

Фото: Инстаграм Александры Герасимени

— Что она отвечала на ваши просьбы остаться дома?

— С Александрой это просто так не работает (улыбается). Если первое время я еще пытался ее переубедить, то потом в стране начали твориться такие события, что с ее характером и жизненной позицией было невозможно оставаться дома и молчать. И я ее в этом поддержал.

— Александра не настаивала на том, чтобы вы тоже громко заявили свою гражданскую позицию, ходили с ней на митинги?

— Нет. В нашей семье принято так: каждый думает своей головой. Я не ведомый, поэтому сам делал свой выбор.

— Пока жена была на маршах, вы переживали за нее дома?

— Я это время проводил очень задорно и весело (улыбается). У нас же маленький ребенок, поэтому мне было чем заняться.

«Знаю, что по мне уже появились вопросы: нужен ли Цуркин команде»

— Давайте немного о вашей позиции по событиям в стране. Вы не подписали письмо с требованиями к власти и долгое время хранили молчание. Почему?

— Я действующий спортсмен национальной команды. И нам было дано четкое указание о том, как себя вести, иначе можем лишиться всего в одну секунду, давая оценки ситуации в стране. Поэтому большинство спортсменов молчат. До какого-то времени молчал и я. Но, как говорится, молчанием проблему не скроешь, поэтому сейчас я с вами и общаюсь.

— Кто именно просил пловцов и вас лично не высказываться?

— Конкретно со мной никто не беседовал. Но еще до выборов, в конце июля, у нас проходил Кубок страны, который посещал министр спорта. Там он донес до руководства федерации определенную политику.

Говорилось о том, что мы должны заниматься спортом, никуда не лезть и не открывать свои рты. Эту информацию впоследствии довели и до нас. Отсюда и последовало наше молчание.

— В связи с новой ролью Александры Герасимени в протестном движении вам поступали какие-то предупредительные сигналы из федерации или Минспорта?

— Нет, со мной никто не разговаривал и не спрашивал о моей позиции. Но недавно начальник команды прислала на подпись допсоглашения к контрактам. Один из пунктов запрещает спортсменам высказываться в СМИ без согласования с работодателем, что, на мой взгляд, нарушает 33-ю статью Конституции Республики Беларусь.

Я не стал подписывать этот документ. Не знаю, многие ли пловцы также не подписали, так как мы тренируемся на разных базах. Зато знаю, что уже на следующий день по мне появились вопросы.

Фото: Евгений Цуркин

— Какие именно?

— Вплоть до того, нужен ли Цуркин команде. Не знаю, чем это все закончится. Девятого ноября нас ждет министерская аттестация, там и узнаем исход.

Возможно, они примут мою позицию и дадут спокойно тренироваться, ведь я ничего не нарушаю. А возможно, просто дадут доработать мне до окончания контракта и попрощаются. Хотя на последнем Кубке Беларуси я выиграл четыре золотые медали — на всех дистанциях, на которых участвовал.

Более того, я выполнил олимпийский временной норматив «А», что дает право попадания на Олимпийские игры. На страну выделяется всего две такие квоты.

Правда, чемпионат Беларуси нынешнего года был нелицензионным в связи с коронавирусом, из-за чего сложно сказать, засчитают ли выполненный мной олимпийский норматив. Но в мировом рейтинге мои результаты в любом случае зафиксированы. Поэтому наблюдать за исходом аттестации с такими показателями будет еще интереснее.

«Молчать больше неблагоразумно. Рано или поздно совесть тебя сожрет»

— Вы готовы к тому, что с вами не продлят контракт, ведь в планах завершения карьеры не было?

— Я прекрасно понимаю, что такой расклад возможен, и полностью беру на себя ответственность за свои слова. Конечно, обидно, что у тебя на раз-два могут забрать любимое дело, которому ты отдал лучшие годы жизни. Но бояться точно не стоит: белорусы уже пуганые.

Молчать при всем, что происходит в стране, больше неблагоразумно. Совесть рано или поздно сожрет тебя. Я уверен: если для меня закроется одна дверь, то откроется другая.

— Вы понимаете спортсменов, которые продолжают молчать?

Фото: Евгений Цуркин

— У каждого есть выбор. Возможно, одни молчат, потому что их все устраивает, другие — потому что опасаются за дальнейшую карьеру. Но сегодня точно глупо говорить о том, что спорт вне политики, когда спортсменов приглашают на провластные митинги.

При этом я считаю, что белорусский налогоплательщик, который так долго вкладывал деньги в белорусский спорт, наконец может нами [теми, кто высказал свою гражданскую позицию] в полной мере гордиться.

— Вы гордитесь новой ролью супруги?

Фото: Инстаграм Александры Герасимени

— Раньше я испытывал одно опасение, а сейчас — только гордость. Очень грустно наблюдать, как талантливым людям в Беларуси не дают заниматься тем, что им нравится. И я рад, что Саша нашла то дело, которое ей по душе и в которое она верит. Так что полный вперед.

«В какой-то момент пребывание Саши в Минске стало не совсем безопасным»

— Решение о переезде Александры в Литву было сложным для вашей семьи?

— Естественно, все это далось болезненно и сложно. Было тяжело отпускать человека, который стоит в слезах.

— Как быстро принималось это решение?

Фото: Инстаграм Александры Герасимени

— Быстро, скорее за вечер, чем за недели. В какой-то момент пребывание Александры в Минске стало не совсем безопасным и нецелесообразным. Но у нас до последнего были опасения, дадут ли Саше совершить этот переезд.

— Почему? После истории с задержанием в аэропорту Елены Левченко?

— В последнее время происходили странные вещи. Например, мы замечали, что закрывали дверь в квартире на два замка, а по возвращении обнаруживали, что она закрыта только на один.

Или, бывало, Саша оставляла на парковке машину, возвращалась к ней, а ключ не срабатывал, машина не реагировала — оживала только через несколько минут. И таких совпадений было много.

В какой-то момент Александра поймала себя на том, что даже за рулем постоянно оборачивается, потому что люди в капюшонах начинали напрягать.

— На вопрос, страшно ли Александре оказаться на Окрестина или в Жодино, в недавнем интервью она ответила: «Абсолютно нет». Как вы реагировали на такие ее заявления?

— Такие разговоры возникали не просто так. Все видели, что людей, которые ходят на митинги, задерживают, а публичных — в первую очередь. Поэтому мы уже с улыбкой обсуждали эту тему. Если она час не брала трубку, я писал: «Тебя что там, забрали?»

Но Александра действительно была готова к тому, что в один прекрасный день придут «доблестные парни» и все это закончится административным арестом.

— Сейчас вам спокойнее, когда Саша в Вильнюсе?

Фото: facebook.com/eugene.tsurkin

— Конечно. Я выдохнул. Теперь мы общаемся по видеосвязи. Как там в песне пелось: «Папа FaceTime, папа WhatsApp» (улыбается).

«Не желал бы для своей семьи жизни в сегодняшней Беларуси»

— Она не пожалела, что согласилась на такую видную роль?

— Ооо, нет. Это же Герасименя! Если она во что-то верит, то будет топить до конца. Она не раз на деле доказывала, что умеет добиваться поставленных целей вопреки всему.

Умеет преодолевать поражения и добиваться своего — если не с первого или второго раза, то с пятого-десятого точно. Красноречивее любых слов — выигранные ею чемпионаты Европы, мира и олимпийские медали.

— В какой стране вы бы хотели жить со своей семьей в будущем?

— Честно говоря, я бы не желал своей семье жизни в Беларуси, которая есть сегодня. Не хочу, чтобы мои дети росли в стране, где страшно выйти на улицу, ведь в любой момент там могут появиться неопознанные люди и увезти тебя в неизвестном направлении. Такого я для своих детей не хочу. А вот Беларусь будущего — другое дело.