Фельдшер рассказал об обстоятельствах звонка начальника пыточной на Окрестина в скорую

Фашист Игорь Кенюх звонил в больницу скорой помощи с просьбой отозвать «неблагонадежных» врачей.

В воскресенье в соцсетях появилась аудиозапись: человек, представившийся начальником ИВС, позвонил на подстанцию скорой помощи и попросил убрать «неблагонадежных врачей» из своего учреждения. Столичный фельдшер узнал в этой записи события 13 августа и рассказал tut.by подробности того, что происходило на Окрестина.

«Здравствуйте, моя фамилия Кенюх Игорь Григорьевич, я начальник изолятора временного содержания на Окрестина. Так. Смотрите, значит, у меня сейчас находятся, только что были две бригады ваши, вот. (…) У меня был разговор с врачами. Я вам хочу сказать, ну, мягко так, что это врачи не совсем благонадежные и они здесь не должны находиться. Если можно, уберите их, пожалуйста, отсюда. Они несут абы что и не туда, куда надо», — говорит мужской голос на записи.

Услышав этот разговор, минский фельдшер решил: это продолжение той беседы, которая состоялась между медиками и начальником ИВС 13 августа на Окрестина. Во-первых, совпадают номера бригад, которые работали там в тот день — 602 и 212. Во-вторых, голос начальника ИВС, как считает фельдшер, похож на тот, который просит на аудио «убрать неблагонадежных». И такой разговор действительно был накануне.

— Слишком много совпадений, — отмечает фельдшер. — Это происходило 13 августа, когда стали массово отпускать задержанных. Утром две бригады отправили дежурить на Окрестина. Нам не разрешали подходить к пострадавшим, их приводили лично. Даже если видели, что людям нужна помощь, мы не имели права к ним подходить.

По словам медика, они старались как можно больше людей вывезти из Окрестина в больницу. А через пару часов дежурства в ИВС завязался разговор, продолжение которого слышно на аудиозаписи.

— Мы обсуждали, кто смотрит телевизор, а кто нет. Начальник ИВС стал говорить, мы смотрим всякое г…, читаем телеграм-каналы вместо того, чтобы смотреть нормальное телевидение. Мол, хотели перемен — вот получайте. И почему-то взъелся на нас, стал кричать матом, сказал: «Зачем нам такие сердобольные помощники?» (этот вопрос мы отредактировали. — Прим.). Вот тогда мы ответили, что медики должны быть милосердными, сердобольными и сочувствующими. Он ушел звонить нашему руководству, а потом сказал покинуть территорию ИВС. Мы связались со старшим врачом, он подтвердил: действительно такой разговор был, нам нужно уехать, — так свое дежурство на территории изолятора описывает минский фельдшер.

Наш собеседник рассказывает, что звонок от человека, представившегося начальником ИВС, принял диспетчер. Судя по записи, это Мария Грибок.

— Мы потом заведующему объясняли, что произошло. Прямо слово в слово. Хоть было стыдно это повторять, — признается фельдшер. — Понимаете, сложно делать свою работу, спасать людей, когда тебе не дают этого делать. Как работать, если нас сажают в тюрьмы? Говорят, медиков достаточно, так каждый второй работает на две ставки, чтобы медицина в стране не стала. С мая по июль у меня 300 часов! После выборов нас собирали, говорили, мы должны быть аполитичны, лечить всех. Но как закрыть глаза, если на Пушкинской в августе во время акции едет машина скорой помощи, а в нее летит светошумовая граната? Как можно верить тому, что говорят по телевидению? Мы видели все собственными глазами, нам никто не навязывал свое мнение. Увидев избитых людей, на которых не было живого места, невозможно было нормально спать три недели. Закрываешь глаза — а там эти картинки. Открываешь глаза и плачешь. Было обидно, что, находясь на рабочем месте, ничего не можешь сделать.