Андрей Климов: Выросло поколение людей, у которых нет советского гена страха

Психология молодежи сильно изменилась.

Экс-депутат Верховного Совета Беларуси, который в 2005 году пытался совершить в стране революцию, сравнил нынешние протесты с той ситуацией, что была пятнадцать лет назад.

Андрей Климов был известным бизнесменом и депутатом Верховного Совета 13-го созыва. После победы «оранжевой» революции в Украине он объявил, что белорусская революция состоится 25 марта 2005 года.

Власти разогнали организованную им 25 марта акцию протеста на Октябрьской площади в Минске, а позже за эту акцию Климов был осужден на 1 год и 6 месяцев.

– За нынешними протестами я наблюдаю, как говорят, со своей колокольни, – говорит «Народной Воле» Андрей Климов. – Я был автором революции 2005 года, стал эдаким революционером-самоубийцей. После исчезновения Юрия Захаренко и Виктора Гончара прошло не так уж много времени, и мои друзья из силовых структур в то время предупреждали, что готовится мое убийство. И даже рассказали, каким образом оно спланировано, поэтому я принимал максимальные меры безопасности.

Сегодня, конечно же, я пытаюсь найти аналоги между революцией пятнадцатилетней давности и сегодняшними событиями, но не нахожу.

Последние события в Беларуси чем-то мне напоминают то, что было накануне моей революции, – митинги предпринимателей, которые были опасны для властей. Предприниматели – это структурированный социальный слой. Это люди с частных предприятий, с состоявшимся мировоззрением, семейные, с деньгами. Одним словом, люди, крепко стоящие на ногах, которые, возможно, поработали и в государственных структурах.

В 2004 году, когда я объявил о начале подготовке революции, она у меня готовилась открыто и должна была символизировать перемены. Революция заключалась в ненасильственной смене власти. Планировалось, что соберется около полумиллиона белорусов, заблокируем государственные здания и не будем расходиться до тех пор, пока власти не восстановят действие в стране Конституции и закона.

Накануне произошла революция в Украине, белорусы видели, что произошло на Майдане, и революционный воздух не мог не передаться. Народные настроения бурлили.

– Но успеха ваша революция не имела…

– Были, конечно, недоработки и моменты, которые мы не учли. Я говорил тогда, что наша революция направлена не против России, она направлена исключительно на восстановление законности внутри Беларуси.

Мы ни в коем случае не собирались объявлять войну России, русскому языку и культуре. Но в то же время это имело и отрицательных характер, потому что в США моя революция была воспринята, как попытка России усилить влияние в Беларуси.

– Сколько тогда людей вышло на улицу?

– Раньше я думал, что было около 50 тысяч человек, но посмотрев на сегодняшние акции и озвученные цифры, думаю, что в 2005 году тогда на улицу вышло 150–200 тысяч. И хочу сказать, что мы тогда очень сильно напугали Лукашенко. Правда, после этого произошел раскол в оппозиции, и народные волнения самоуспокоились.

Сейчас в Минске людей выходило с протестами значительно больше. Выросло поколение людей, у которых нет советского гена страха перед государством. Они его воспринимают не так, как мы, люди старшего поколения, которые жили при железном занавесе. А нынешняя молодежь выросла совершенно в других условиях. Они видят, как живут люди за границей, с детства читают новости в интернете и не смотрят БТ. А перед Интернетом цензура бессильна.

И вот это поколение вообще ничего не боится, психология молодежи сильно изменилась. Здесь силовики здесь бессильны. Никогда ты не отобьешь желание у ребенка засунуть пальцы в розетку, пока эту розетку не закроешь. Запретный плод сладок. Поэтому молодежь будет протестовать.