Вольф Мессинг пророчил Короткевичу: «Избегать частых застолий, особенно с врагами»

Исторические и литературные анекдоты, связанные с Владимиром Короткевичем.

В шесть лет писал Чуковскому

Увлеченный сказками, Владимир Короткевич в шесть лет написал письмо автору «Айболита» и «Мухи-Цокотухи». А студентом, серьезно занимаясь литературой, послал свои сказки Якубу Коласу с просьбой: «Калі знойдзеце магчымым, напішыце мне, ці варта прадаўжаць». Отправляя же стихи Максиму Танку, сомневался: «Можа, і знойдзеце тут нешта вартае, хоць наўрад». И добавлял, что бросил бы совсем писать, «бо гэта такая зараза, гэтыя вершы». Первые свои поэтические опыты юный Короткевич послал и Кондрату Крапиве. Однако академик и официальный баснописец ответил, что с таким талантом автору не поэзией заниматься, а камни на мостовой бить.

Составил план на 11 лет и 75 дней

В начале творческого пути Короткевич составил список того, что ему предстоит написать: по два тома стихов и поэм, по два - рассказов, повестей и сказок, а также фольклора и фантастики, четыре тома по истории белорусского искусства, по пять томов исторических и современных романов, три тома истории Белой Руси, два тома воспоминаний и три - переписки, а еще том в защиту белорусского языка, том по теории литературы и т. д. - всего 78 книг. Эта работа, по мнению Короткевича, должна была занять всего ничего - 11 лет и 75 дней. Но - «пры катаржнай нагрузцы».

Мележ списал Василя с Короткевича?

По воспоминаниям поэтессы Дануты Бичель, любимое слово Короткевича было «найпрыкраснейшы». А вот поэт Владимир Некляев (и много кто еще) утверждал, что это все же слово «прыўкрасны».

Аналогично каждый по-своему помнил глаза Короткевича. Жена Рыгора Бородулина Валентина говорила: «Вочы ў яго былі рознага колеру - адно шэрае, другое карае, да таго ж ён трохі касіў». Поэтесса Данута Бичель: «Вочы… «не адзінакія - адно, як вада, светлае, другое - як жалудок», - так жартавала Ганна Чарнушка з валасоў і вачэй Васіля Дзятліка ў рамане Мележа «Людзі на балоце». То Мележ свайго Дзятліка стварыў на падабенства Караткевіча».

Литературовед Владимир Колесник: «Прыкметай прыкмет на гэтым неардынарным твары былі вочы - вялізныя, даверлівыя, ажно крыху пацешна-лупатыя, як у блізарукага, але абрамленыя густымі веямі і прыцененыя разлётнымі густымі брывамі. Зрэнкі ў яго былі рознага колеру: адна - шэра-блакітная, другая - зеленавата-шэрая». Литературовед Адам Мальдис: «Адно шэраватае, а другое сіняватае».

Короткевич не раз становился героем шаржей Константина Куксо
фото: kp.by

Брыль как литературный персонаж

В 1946 году 15-летний Владимир Короткевич написал трагедию о крестовых временах, и ему надо было дать имя одному из героев. А литимена начинающему автору давались тяжело. И вдруг по радио он услышал имя, которое показалось ему подходящим - так появился литературный персонаж Янка Брыль. Короткевич потом клялся, что не прочитал тогда первую книгу Ивана Антоновича. Тем более что его литературный герой был не похож на настоящего Янку Брыля.

Вспоминая эту анекдотичную историю, Владимир Семенович писал: «Трэба будзе неяк дабрацца да гэтага забытага ў Оршы опуса ды спалiць яго… (А то зганьбiш i сябе, i, галоўнае, сябра. Уявiце сабе трагiчнага героя, напiсанага кiмсьцi з мяне, або нават з маiм прозвiшчам. Жах!)»

Впрочем, через много лет такой литературный герой все же появился - в романе «Аўтамат з газіроўкай з сіропам і без» Владимира Некляева. Причем некляевский персонаж не только носил фамилию Короткевич - он даже списан был с классика.

Как Короткевич писал свое собрание сочинений

Генадзь Буравкин рассказывал. В тот раз в Королищевичах отдыхали Владимир Короткевич и Янка Брыль. Иван Антонович требовал от молодого друга, чтобы он писал и писал. И Короткевич действительно писал, но - обычное письмо, о чем однажды случайно узнал Брыль. И вот прогуливаются они вместе, Иван Антонович снова говорит, что Короткевич обязан писать и писать. Владимир Семенович в ответ:

- Я і пішу!

- Ведаю, што ты пішаш - паглядзеў і нават прачытаў! Ты павінен пісаць першыя тамы свайго збору твораў, а не трынаццаты і чатырнаццаты, дзе будуць лісты.

Когда все может быть

Янка Брыль говорил, что Короткевич порой не слишком точен в своих произведениях. К примеру, его герои аж пять дней едут из Любчи в Новогрудок, где расстояние всего 22 километра.

- Яму гаворыш, што так быць не можа, - продолжает Брыль, - а ён рагоча!

И тут кто-то из писателей поддержал Короткевича:

- На гэтай дарозе чатыры карчмы - усё можа быць!

Янка Брыль и Адам Мальдис - друзья, которые были особенно близки с Короткевичем. Так они выглядят на шаржах Константина Куксо
фото: kp.by

Предвидение Короткевича

Когда Короткевич получил двухкомнатную квартиру на улице Веры Хоружей, он радовался, что рядом находится Сторожевский рынок, где по воскресеньям слышалась сочная деревенская речь и продавали петухов, собак и даже коней. И переживал, что его друг Адам Мальдис остается жить в общежитии.

- Нічога, стары, - утешал его Короткевич, выйдя на балкон и показывая пальцем в недостроенные дома напротив: - Во добра было б, каб табе далі кватэру там.

Свое предвидение он рассматривал как реальность и даже предложил за один заход купить одинаковые книжные стеллажи:

- Складзеш пакуль што ў мяне. А пераносіць будзе недалёка, пабачыш.

И каково же было всеобщее удивление, когда осенью того же года Мальдису дали квартиру в одном из домов напротив.

Чудо с чарками

Адам Мальдис рассказывал. Посетители Сторожевского рынка, чтобы не платить за въезд, частенько останавливались прямо под его окнами. Да не просто останавливались, а распивали крепкие напитки, причем, не имея чарки под рукой, пили прямо из рыльца. Мальдис, жалея бедных выпивох, шел за чарками - передавал их через форточку. Затем возвращался к своей работе, но в этот момент через форточку возвращалась одна из его чарок - в знак благодарности наполненная до краев.

Узнав о таком чуде, Короткевич пообещал в следующий раз прийти со своей чаркой. И действительно пришел. Но, как на беду, никто в тот день под мальдисовыми окнами не остановился.

Написал роман, обидевшись на киношников

Дочь поэта Аркадзя Кулешова Валентина рассказывала: Короткевич жаловался, что съемочная группа фильма «Христос приземлился в Гродно» по его сценарию постоянно подталкивала его к приключенческо-романтической трактовке сюжета. В результате - испортила фильм. Это настолько удручило Короткевича, что он вынужден был впоследствии написать роман с таким же названием.

Пошел к архиепископу, хотя боялся розг

Адам Мальдис вспоминал. Архиепископ Минский и Белорусский Антоний, позвонив, приглаил в гости:

- Ці не былі б вы так ласкавы перадаць маё запрашэнне Уладзіміру Сямёнавічу і ўдваіх прыйсці на выстаўку старадаўняй беларускай вышыўкі і ткацтва?

Пересказав Короткевичу содержание разговора, Мальдис спросил:

- Ну як, пойдзем?

- Ой, не ў выстаўцы тут уся штука…

- А ў чым жа?

- У рамане «Хрыстос прызямліўся ў Гародні». Зойдзем мы на падвор’е, а тут выбегуць служкі, пакладуць мяне гэтак мяканька на зямлю і стануць секчы розгамі, прыгаворваючы: «Не пішы блюзнерчых раманаў!»

- Тады не пойдзем.

- Не, пойдзем! Цікава ж.

Словарь «блюзнерства»

Поэт и литературовед Олег Лойко, отмечая писательское “блюзнерства” автора в романе «Хрыстос прызямліўся ў Гародні», замечал, что не мешало бы собрать словарь экспрессивной лексики Короткевича. «Ён блюзнерыў у беларускай літаратуры, як да яго ніхто!» - резюмировал исследователь. По мнению Лойко, в основе такого словаря могли бы быть следующие слова: “бамбіза, блазен, балаганшчык, цыркач, басяк, клоўн, шалун, флегма, заноза, застромка, задрыпанец, лайза, мацёра, жук-пралайза, галапупец, халоп, хлус, пустадомак, смехатун, звадыяка, кныр, губашлёп, пустамеля, касавуры, пустабрэх, падкуснік, зызасты, звягун, пустазвон, багахулец, ханыга, здыхлюк, салапяка, нахабцік, лыч, храпа, плюгавец”…

Пророчество Мессинга: «Избегать частых застолий, особенно с врагами»

Адам Мальдис вспоминал на страницах книги «Жыцце і ўзнясенне Уладзіміра Караткевіча», как в 1967 году в Минск приехал Вольф Мессинг, прославленный угадыватель чужих мыслей. В гостиницу к нему друзья привели Владимира Короткевича. Разговор продолжался минут сорок. Потом уже Короткевич рассказывал, что Мессинг ошеломил знанием его самых тайных дел. Кроме того, дал Короткевичу несколько советов. Прежде всего - избегать частых застолий, особенно с врагами. Вдобавок предсказал, что после всевозможных испытаний его положение как писателя изменится к лучшему - придет признание, но будет поздно.

Короткевич вышел из гостиничного номера в задумчивости, а Мессинг, выбежав как сумасшедший, воскликнул:

- Вы правильно сделали, что привели его. Это наш гений!

Притча от Короткевича

Говоря о Беларуси, Владимир Короткевич рассказывал такую притчу. Бог, когда создавал белорусскую землю, дал тут живущим людям все только хорошее: плодородные земли, рыбные реки, леса со зверями, умеренный климат. Но потом, спохватившись, решил это уравновесить (чтобы не задавались и не сытели в бездействии) и дал самое худшее начальство. Правда, когда белорусы заслужат, Бог смилостивится и придумает другой баланс.

Сергей Шапран, kp.by