Папа Римский рассказал о главном выводе для человечества, который преподнес COVID-19

Время помечтать и переосмыслить свои приоритеты.

Папа Франциск в своей колонке для The New York Times рассказал, какие уроки должно извлечь человечество во время пандемии, пишет «Новое время».

Это эссе — адаптация новой книги Папы Римского Франциска «Давайте мечтать: путь к лучшему будущему», написанной вместе с Остином Ивери.

В этот год перемен мой разум и сердце с людьми. Людьми, о которых я думаю и молюсь, а иногда и плачу, людьми, которые умерли, так и не попрощавшись с близкими, семьями, находящимися в затруднительном положении, голодающими из-за отсутствия работы.

Иногда, когда мыслишь глобально, тебя просто парализует: так много мест, казалось бы, непрекращающихся конфликтов, так много страданий и нужды. Мне это помогает сосредоточиться на конкретных ситуациях: в истории каждого человека, каждого народа можно увидеть лица, ищущие жизни и любви. Увидеть надежду и славу в истории каждого народа, потому что в ней ежедневная борьба и жизни, сломленные в самопожертвовании. (…)

Сейчас время жизненных моментов, в которых могут созреть перемены и превращения. У каждого из нас была своя собственная «остановка», а если еще не было, то когда-нибудь она случится: болезнь, крах брака или бизнеса, какое-то большое разочарование или предательство. Как и в случае с локдауном, эти моменты порождают напряжение. Это кризис, который показывает, что у нас в сердцах.

Каждый «COVID-19», так сказать, каждая «остановка» обнажает то, что необходимо изменить: отсутствие внутренней свободы, идолы, которым мы служим, идеологии, которым мы пытаемся следовать, отношения, которыми мы пренебрегли.

Серьезно заболев в 21 год, я получил первый опыт ограничений, боли и одиночества. Это изменило мой взгляд на жизнь. (…) Я помню эту дату: 13 августа 1957 года. Меня отвез в больницу префект, который понял, что мой грипп не из тех, что можно лечить аспирином. Тут же из моих легких откачали полтора литра воды, и я остался в больнице, борясь за свою жизнь. В ноябре мне удалили правую верхнюю долю одного легкого. Поэтому я имею некоторое представление о том, что чувствуют люди с COVID-19, когда им трудно дышать на аппарате ИВЛ. А тяжелая болезнь, которую я пережил, научила меня полагаться на доброту и мудрость других.

В последние месяцы я много думаю о помощи людям. В условиях изоляции я часто молился за тех, кто всеми средствами пытался спасти жизни. Многие медсестры, врачи и сиделки заплатили эту цену любви. Ее заплатили как священники, так и религиозные, и обычные люди, чьим призванием было служение. Мы отвечаем на их любовь, скорбя о них и почитая их.

Сознавали они это или нет, но их выбор подтверждал утверждение, что лучше прожить более короткую жизнь, служа другим, чем более длинную — в сопротивлении этому призыву. (…) Это святые, живущие по соседству, которые пробудили что-то важное в наших сердцах. (…) Это антитела к вирусу безразличия. Они напоминают нам, что наша жизнь — это дар, и мы растем, отдавая себя и растворяясь в служении, а не сохраняя себя.

Правительства, за некоторыми исключениями, прилагают огромные усилия, чтобы на первом плане было благополучие народа, действуя решительно для защиты здоровья и спасения жизней. Исключением были некоторые правительства, которые не обращали внимания на болезненные свидетельства роста смертности, и это имело неизбежные печальные последствия. Но большинство действовало ответственно, вводя строгие меры по сдерживанию вспышек заболевания.

Все же некоторые люди протестовали, отказываясь держать дистанцию, выступая против ограничений на поездки — как будто меры, которые правительства должны вводить для блага своего народа, являются политическим нападением на самоуправление или личную свободу! (…)

Сейчас кризис COVID-19 может казаться особенным, потому что он затрагивает большую часть человечества. Но особенность его только в том, что он заметен. Есть тысяча других кризисов, столь же ужасных, но достаточно далеких от некоторых из нас, что мы можем вести себя так, как будто их не существует. Подумайте, например, о войнах, идущих в разных частях мира, производстве и торговле оружием, о сотнях тысяч беженцев, спасающихся от нищеты, голода и отсутствия возможностей, изменении климата. Эти трагедии могут казаться нам далекими, поскольку они — часть ежедневных новостей, которые, к сожалению, не побуждают нас изменить наши планы и приоритеты. Но, как и кризис COVID-19, они затрагивают все человечество.

Посмотрите на себя сейчас: мы надеваем маски, чтобы защитить себя и других от невидимого вируса. Но как насчет всех этих невидимых вирусов, от которых нам нужно защитить себя? Как мы будем бороться со скрытыми пандемиями этого мира, пандемиями голода, насилия и изменения климата? Если мы хотим выйти из этого кризиса менее эгоистичным, чем вошли в него, мы должны позволить себе коснуться чужой боли. (…)

Это момент, чтобы помечтать о чем-то, переосмыслить наши приоритеты — что мы ценим, чего мы хотим, чего мы ищем — и взять на себя обязательство ежедневно действовать в соответствии с тем, о чем мечтали.

Бог просит нас осмелиться создать что-то новое. Мы не можем вернуться к ложным гарантиям политической и экономической систем, которые существовали до кризиса. Нам нужна экономика, которая дает доступ всем к основным жизненным потребностям: земле, жилью и труду. Нам нужна политика, которая может интегрировать и вести диалог с бедными, изолированными и уязвимыми, давая людям право голоса при принятии решений, влияющих на их жизнь. Нам нужно замедлиться, подвести итоги и разработать более эффективные способы совместной жизни на Земле. (…)

Чтобы выйти из этого кризиса лучшими, мы должны вспомнить, что у нас есть общее предназначение. Пандемия напомнила нам, что никто не спасается в одиночку. Нас связывает друг с другом то, что обычно называют солидарностью. Солидарность — это больше, чем акты щедрости, какими бы важными они ни были. Это призыв принять реальность, заключающуюся в том, что мы связаны узами взаимности. На этом прочном фундаменте мы можем построить лучшее, иное человеческое будущее.