Максим Кац: Победа белорусов в противостоянии с режимом Лукашенко неизбежна

Давление на Таракана не снижается.

Российский политолог — об эффективности дворовых маршей, о том, почему не стоит сравнивать Венесуэлу и Беларусь, и почему победа белорусского народа неизбежна.

Текстовую версию рассуждений Каца опубликовала «Солидарность».

По мнению Максима Каца, дворовые марши работают очень хорошо.

— Во-первых, люди выходят и идут вместе с соседями — это проще, чем ехать по одному в центр. Во-вторых, силовикам (их там называют карателями) намного сложнее это все разгонять, потому что очень много точек по городу и непонятно где кто соберется.

Но главное — люди намного меньше подчиняются силовикам. Им намного сложнее брать пленных. Если раньше при виде буса с ОМОНом люди разбегались, то теперь стоят и не уходят. ОМОНу намного сложнее атаковать, потому что численного превосходства почти никогда нету, а идти в толпу они боятся.

Одно дело — поймать несколько человек из беспорядочно разбегающейся толпы, и совсем другое — атаковать сплоченных и никуда не собирающихся убегать людей.

Вообще, когда люди разбегаются — это такая стратегия индивидуального выживания, а когда встают и стоят — это коллективное выживание: «не отдадим никого». Или возьмете всех, или уйдете ни с чем.

И конечно, когда марш состоит из идущих друг с другом знакомых и соседей, вероятнее, что при опасности люди выберут вторую стратегию. Цифры показывают, что это работает: задержаний намного меньше.

Как отмечает Максим Кац, давление при этом на Лукашенко не снижается: «Всем видно при этом, что все общество протестует и прекращать не собирается».

— Победа общества, которое сплоченно протестует против проигравшего выборы диктатора, неизбежна. Такого не бывало в Восточной Европе и на постсоветском пространстве ни разу. Мне часто оппонируют, вот, мол есть Венесуэла, там удержался Николас Мадуро — почти на чистом насилии, но удержался.

В белорусском и венесуэльском режиме есть много параллелей, считает российский политолог.

— Это персоналистские и популистские автократии. Во главе их стоят лидеры, которые во имя сохранения власти готовы пойти на все, включая макроэкономический провал и насилие.

Очень сходна и степень утраты легитимности. И Беларусь, и Венесуэла сейчас — это правление поперек абсолютного большинства.

Максим Кац обращает внимание на существенные отличия.

— Латинская Америка — это не Европа. К югу от США, помимо привычных остальному миру политических групп, важнейшую роль играют наркокартели.

Латиноамериканская наркокартель — это не привычное нам организованное преступное сообщество. Это фактически государство в государстве.

Политолог отмечает, что на картели прямо или опосредованно работают целые проценты трудоспособного населения. На многих территориях они выполняют функцию государственной власти.

— В случае с Венесуэлой это «картель Солнца» — союзник и деловой партнер крупнейших колумбийских и мексиканских картелей. Это не какая-то отдельная организация, это фактически и есть Венесуэла. Обеспечением наркотрафика занимается политическое руководство, полицейские силы, а главное — армия.

...Когда мы говорим про настолько бедные страны, как Венесуэла, влияние картелей становится безграничным. У них просто больше денег, чем лежит в разоренном бюджете. Больше автоматов, чем он может купить.

...Это не единственное отличие белорусского и венесуэльского режимов. В Венесуэле все гораздо хуже с человеческим капиталом, там ниже уровень образования. По социальной структуре Венесуэла ближе к Африке, чем к Европе. Там очень высокий уровень насилия.

...Сегодня в Беларуси 3,5 убийства на сто тысяч населения в год, в 15 раз меньше, чем в Венесуэле.

Поэтому когда вы видите кадры кровавых разборок на улицах Каракаса между протестующими, армией и полицией, полезно понимать, что на местное население это совсем не производит такого же впечатления.

...В обществе где любые вопросы решаются насилием, где каждый год убивают одного из двух тысяч человек, гораздо проще и власть удержать насилием.

Главное, что отличает Мадуро от Лукашенко, это то, что у него есть ответ на вопрос «кому я нужен, кроме себя?»

Мощнейшей и богатейшей организованной преступности региона, которая не готова отказываться от государства-картеля и у которой есть ресурс для поддержки режима.

— Совсем не та ситуация у Лукашенко. Пока не видно какой-то значительной силы, которая проиграет от его свержения. С одной стороны, есть силовики.

Нет сомнений, что для тех, кто избивал, похищал, пытал протестующих, сохранение Лукашенко у власти — единственная защита от тюрьмы. Они знают, что совершали тяжкие преступления.

Может быть, неосознанно, но понимают, что ни у какого другого лидера не будет шансов просто забыть кровь на улицах Минска летом и осенью 2020 года.

Если новое правительство будет радикальным, сядут многие. Если компромиссным — осудят стрелочников, конечных исполнителей. Но реальности, в которой не садится никто, не существует.

Нельзя проводить опричные рейды в европейской столице 21-го века. Эти люди — преступники. На их руках — увечья и трупы. Они боятся сесть и будут поддерживать Лукашенко до последнего.

Кац подчеркивает, что людей, которым грозит не только увольнение, но и преследование, несколько сотен.

— Всем остальным — милиционерам, военным, чиновникам — всем, кто не замешан в прямых преступлениях — какая им, по большому счету, разница, какая там фамилия во Дворце республики? Они работают за зарплату и по инструкции.

У Александра Лукашенко два союзника: немногочисленные силовики и российское руководство. Оба союзника не за совесть, оба — за страх.

Оба не ждут от Лукашенко приобретений, оба боятся потерять: первые — свободу, вторые — власть на дурном примере.

Не нужно сравнивать Венесуэлу с Беларусью, считает аналитик.

— Каждый деструктивный автократический режим несчастен по-своему. Белорусское общество уже добилось больших успехов, а белорусский автократ находится в несравненно худшем положении, чем его заокеанский коллега.

Победа в таком противостоянии неизбежна и не произойти может только в одном случае: если общество примет парадигму пропаганды и решит само, что оно слишком слабо, еще не готово (или еще что-то в этом духе) и само решит позволить Лукашенко править дальше, но этим совсем не пахнет из того, что сейчас видно, — заключает политолог.