Потому что партизаны

Страна смеется над неуклюжими потугами режима.

Этот день начался задолго до рассвета. Похоже, самоуверенная власть всерьез решила лихо перехватить инициативу. А если очень повезет, то и взять реванш. Ничто не могло такой затее помешать. Темно. Морозно. Город спит. Никаких препятствий и помех. Обычный вроде бы воскресный день.

А потому еще во тьме со всех сторон потянулись к Минску унылые колонны автозаков, бусиков, грузовиков с колючей проволокой и прочих средств устрашения. Замыкали эти мрачные колонны, подобно обозам с маркитантками и случайными авантюристами, шустрые стайки автомобилей под стандартными флагами красно-зеленой расцветки. Это номенклатурной челяди, изображающей в нужные моменты разгневанный народ, было приказано спецоперацию всемерно поддержать.

Замысел сногсшибательный, но исполнение безнадежно дебильное. От этой резвой стайки за версту несло чиновничьей казенщиной и идеологической халтурой. Отменные лимузины и флаги казенного стандарта. Кто же так изображает народный гнев и безмерную благодарность бессменной власти? Где «москвичи» возмущенных ветеранов и ржавые «жигули» всяких прочих пенсионеров, всегда готовых к последнему бою за несменяемость того, кто обещал им ежедневный восход солнца и непременную смену времен года. Почти бесплатно. И вообще, для завершения грозной колонны бронетехники и грузовиков с колючей проволокой необходим кондовый контингент. А всякие услужливые прикорытники — это слишком убогий и даже конфузный отряд. Ленивый и своекорыстный. В опасную минуту может запросто слинять.

А потому стратег, в изнурительной борьбе с календарем потерявший должность, замыслил упреждающий удар. Внезапный и решительный. Всеми силами, которые удалось собрать для защиты бункера и прочих посягательств. Бросил в наступление главный свой резерв – придворную дивизию имени слежки и прослушки. Когда увидел, сколько их, даже сам не поверил поначалу. Да как такую орду прокормить?.. А ведь они и какую-то мзду непременно истребуют в итоге.

В атаку черные и оливковые пошли как-то уж очень бестолково. Врассыпную. Да еще громоздкая амуниция взяла свое. Вспотели быстро. И атака как-то скукожилась. Нельзя сказать, что захлебнулась, но обрела явную нерешительность. В интернете появились даже ролики, бесстрастно запечатлевшие режимные жанровые сценки.

Вот какой-то верзила в черном с ружьем навскидку пробирается куда-то под окнами хрущевки. Страшно и опасно и опасно. Он помнит высочайшее напутствие: «Кругом ураги!» Слышны голоса тех, кого просто ошарашил этот режимный подвиг. Смеются: «Офицер, застрелись!» Как тут продолжать рискованный путь вглубь? А вот каратели бегут и падают и снова продолжают бег. Потому что страшно. Режим свиреп – за обедом могут запросто лишить компота. Какой-то рассерженный чин, загоняя нерасторопных подчиненных в крытый грузовик, уставным командам предпочел раздачу подзатыльников. То еще войско!

Но даже в таком полуразобранном состоянии они успели захватить около трехсот граждан атакованного города. С флагом демонстрант или просто человек, вышедший за солью, могли в один момент оказаться в автозаке. Обычная история в режиме оккупации – облава. Тотальная истерика обанкротившейся власти. Хватали всех, кто попадался. Не разделяя и не различая.

Снова схватили Нину Багинскую. Взяли маму известной журналистки Анны Соусь. Задержанная – 1941 года рождения. Только им до этого какое дело? Взяли и повели. Таков порядок. Не все ли равно, кто попался. Старик. Подросток. Инвалид. Или вот эта женщина, дата рождения которой – сорок первый год. Тот самый. Только им на все это глубоко начхать. Оккупация – это работа. Много работы. Но только так при этой власти простому молотобойцу можно выслужиться и урвать свое. А потому – вперед!

Страна смеется над неуклюжими потугами режима. Как ни снаряжай карателей, сколько денег ни швыряй в ненасытную топку всевозможных спецопераций и зачисток, все впустую. Даже намека на обещанную сгоряча победу над этим полыхающим протестом нет и быть не может. Не сдувается, хоть тресни!

Вроде бы зачистили, перекрыли и взяли под строжайшую охрану центр Минска. Но по всем районам снова вышли разгневанные граждане. И что же, уверенно ли чувствуют себя каратели в кольце тех, кто их не боится и откровенно презирает? Идут все те же протестные колонны по переходам, тропинкам тротуарам. Встречаются, сливаясь в большие массы. В одно мгновение изменяют вдруг маршрут, перекрывая магистраль. Конечно, наемники получают сигнал и устремляются туда же. Но никого там уже нет. Бело-красно-белый поток исчез, будто мираж или утренний туман, чтобы возникнуть снова уже в иной локации.

Потому что партизаны. И стратегию урагана и потопа никогда не понять командному составу девяти спецслужб режима. И самый лучший для них выход из такой безнадежной ситуации разве что хитрить, выкручиваться и держаться как можно дальше от замыслов своего вождя, уже сданного в архив.

Обычный двор где-то между двух улиц, ведущих к центру города. День близится к закату. Перед тем как разойтись после марша по домам, остановилась уже изрядно поредевшая колонна. Последний снимок, чтоб долго помнился потом и этот день. На видео, конечно. Почти у каждого – свой стяг. Шикарный, бело-красно-белый. И такой же, развернутый ветром, высоко над всеми. И горн уже звучит – свой креатив у каждого двора. Декабрьское солнце еще сквозит в безлистых кронах. Плечом к плечу, чтобы всех снять единым кадром. Улыбки. И если грустные немного, это ничего. Трепещет флаг на декабрьском ветру. И мелодия трубы не умолкает. Сто двадцатый день уходит медленно в историю.

Какая там цветная революция, о чем вы? Каждый пройденный день на нашем пути к свободе – это немыслимые, нечеловеческие испытания, потери. И слезы. И боль. И кажется иногда, что сил уже нет.

Не отчаивайтесь. Дойдем.

Владимир Халип, специально для сайта Charter97