Бывший следователь: Есть офицеры, которые работают против начальников

В силовых структурах есть партизанское движение.

Бывший минский следователь Евгений Юшкевич за одну неделю успел вернуться в Беларусь, попасть в изолятор, стать подозреваемым по уголовному делу, выйти из СИЗО и дождаться освобождения своей девушки из КГБ. В интервью российскому телеканалу "Дождь" Юшкевич рассказывает про свое задержание и внутреннюю кухню силовых структур. Самые важные моменты интервью публикует "Еврорадио".

Подумал, что вероятность моего задержания — 50%

— Я уволился из СК несколько лет назад. В этом году организовал проект помощи ныне уволенным сотрудникам силовых структур, в том числе и госслужащим. Мы их переобучаем на гражданские специальности.

Почему я уехал из Беларуси? Боялся задержания, как и все. Почему вернулся? Заиграла гордость. Почему я вынужден жить не на своей земле, хотя я гражданин Беларуси и всю жизнь тут прожил? Подумал, что вероятность моего задержания не 100 процентов, а процентов 50. Решил, что этого достаточно, чтобы вернуться.

В силовых структурах есть партизанское движение

— У меня много контактов в силовых структурах. Я уволился несколько лет назад, но после этого собирал "инсайды", настроения, публиковал все это. Естественно, силовикам не нравилось, что показывают их внутреннюю кухню. Меня некоторые гнобят за то, что я обеляю силовиков — говорю, что там есть своеобразное партизанское движение. Но это правда: есть сотрудники, которые фактически блокируют исполнение преступных приказов. Мне известны случаи в офицерской среде, когда силовики работают против своих начальников. Делают это тихо, незаметно.

Конкретно мое задержание было для того, чтобы найти таких людей. Тех, кто работает против системы, кто за народ. Целые спецслужбы брошены на то, чтобы найти нелояльных в силовых ведомствах и уволить их. И вот, со мной лично разговаривали сотрудники КГБ, пытались заставить рассказать, кого я знаю.

— Силовики — это не монолит, они очень разные. Это и омоновцы с девятью классами образования, и следователи с тремя высшими. Мы видим на улице тех, кто разгоняет протесты, и считаем, что вот это и есть силовики. Но есть еще таможня, контрразведка, оперативники, наркоконтроль. И не все они причастны к непосредственному подавлению протестов или угрозе жизни людей.

В боевых подразделениях у меня меньше всего контактов, потому что сам я работал в юстиции. Однако "брожения" были и там, только жестко подавлялись. Эти силовики боятся, как правило. Также играют роль общественные настроения. Сотрудники боевых подразделений находятся на войне против всех. Их не любят, их травят. И они действительно сейчас думают, что защищают себя и свою семью.