Как Байден может изменить мир

У избранного президента США появилась редчайшая в истории возможность.

У Джо Байдена появилась редчайшая в истории возможность: шанс стать президентом, преобразующим внешнюю политику. Эта возможность вызвана острой необходимостью бороться с COVID-19 и его глобальными экономическими угрозами. Она возникает и из-за растущей необходимости лучше справляться с авторитарным подъемом Китая. Это также обусловлено желанием партнеров США быстро перевернуть страницу, связанную с администрацией Трампа, чтобы интересы ведущих демократий вновь совпадали.

Наиболее сильным признаком этого была опубликованная на прошлой неделе Европейской комиссией (представительство от имени двадцати семи стран, представляющих почти 18% мирового ВВП) на 11-ти страницах Новая программа глобальных изменений между ЕС и США. Темы предложений в ней варьируются от COVID-19 до климата и от торговли до технологий, а ее цель — воспользоваться «возможностью, которая предоставляется раз в поколение». Документ поддерживает призыв Байдена к проведению саммита демократий в первый год его правления и излагает список трансатлантических принципов, которые должны стать «стержнем нового глобального альянса единомышленников».

В документе говорится: «Будучи открытыми демократическими обществами с рыночной экономикой, ЕС и США признают стратегическую проблему, которую представляет растущая международная напористость Китая, даже если мы не всегда единогласны в том, каким способом ее лучше решить».

Стремление избранного президента Байдена к преобразующему лидерству также является результатом опыта, который он и его команда привносят в наши сложные времена. «Вооруженные силы поддерживают такого американского лидера, как Джо Байден», — сказал Чак Хейгел, его давний друг и бывший министр обороны. «Сейчас высока растерянность, неуверенность и нестабильность. Мир ищет лидера — путеводную звезду, обладающего способностями, знаниями, стойкостью и мудростью, чтобы помочь исправить наше направление. Вряд ли найдется лидер в мире, которого он не знает или с которым бы не имел дела».

Байден может быстро обнаружить, что внешняя политика — это то место, где ему легче всего стать тем объединяющим президентом, которым он стремится стать. Во внутренних же вопросах он столкнется со сложностями в руководстве крайне левым крылом его собственной партии и радикальными республиканцами. Но ответ на вызов Китая — одна из немногих проблем, которую все считают насущной.

Чтобы добиться этого, избранный президент Байден и его европейские партнеры должны начать с обращения вспять эрозии трансатлантического консенсуса, во многом определявшего последние 75 лет. Это партнерство помогло создать основанную на правилах глобальную систему, которая продвигала демократию, распространяла процветание за счет расширения торговли и инвестиций, помогала предотвратить конфликт между великими державами и, в конечном итоге, привела к мирному концу холодной войны с распадом Советского Союза.

Семена этого порядка, который сейчас находится под угрозой, были посажены задолго до окончания Второй мировой войны президентом Франклином Делано Рузвельтом и премьер-министром Великобритании Уинстоном Черчиллем, когда они в августе 1941 года подписали Атлантическую хартию. Примечательно, что этой хартии исполнится 80-лет во время первого лета президентства Байдена.

В то время, когда Рузвельт и Черчилль встретились на борту авианосца Огаста, а до вступления США в войну оставалось еще четыре месяца, казалось, что мощь стран «оси» — гитлеровской Германии и Италии — усиливается.

Рузвельт и Черчилль, представляющие две наиболее значимые демократии своего времени, не подписали ничего формального, как договор. Они, скорее, заявили «определенные общие принципы в национальной политике своих стран, на которых основывали свои надежды на лучшее будущее мира».

Отсутствие юридической силы Атлантической хартии не умаляет ее исторического значения. Она послала миру сигнал об американских намерениях, дала надежду оккупированным странам и заложила основу для послевоенного порядка.

После смерти Рузвельта в апреле 1945 года вице-президент Гарри Трумэн стал президентом, продолжившим эту политику, что привело к успешному завершению Второй мировой войны и затем к построению послевоенного порядка.

Сюда входило Бреттон-Вудское соглашение и Закон об участии Организации Объединенных Наций в 1945 году. В марте 1947 года он провозгласил доктрину Трумэна на совместной сессии Конгресса — политику, целью которой было сдерживание Советского Союза и «поддержка свободных народов, которые сопротивляются попытке подчинению со стороны вооруженных меньшинств или внешнего давления».

Вскоре после этого, в апреле 1948 года, последовал план Маршалла по восстановлению раздираемой войной Западной Европы, а затем Североатлантический договор 1949 года, создавший НАТО и предоставивший гарантии безопасности США всем его европейским союзникам.

«Рональд Рейган и Джордж Буш-старший, возможно, ускорили и сумели положить конец холодной войне, но именно Гарри Трумэна история призвала вступить в борьбу за мировое господство с Советским Союзом в то время, когда большинство американцев были утомлены войной и истощены своей ролью в разрешении бесконечных трагедий Европы двадцатого века», — пишет Джо Скарборо в своей прекрасной новой книге Спасти свободу: Трумэн, холодная война и борьба за западную цивилизацию.

Избранному президенту Байдену Трумэн служит наиболее подходящим образцом для подражания. Трумэн создал глобальную систему, способствовал расцвету демократии и либерального международного экономического порядка, над восстановлением, оживлением и обновлением которого теперь должен работать Байден.

Если Байден не хочет упускать шанс, перефразируя Александра Гамильтона из одноименного мюзикла, ему нужно будет понять, что делает его задачу проще и сложнее, чем у Трумэна.

Что будет проще, так это то, что ему не нужно создавать институты и практики, которые его предшественники извлекли из хаоса Второй мировой войны. Вместо этого ему нужно помочь управлять изменениями, необходимыми для новой, более сложной в глобальном масштабе эпохи.

Хорошим первым шагом была бы Глобальная хартия в том же духе, что и Атлантическая хартия, включающая достаточно небольшую группу глобальных демократий, чтобы она была легитимна, но при этом её процессы оставались управляемыми.

Что также упрощает задачу Байдена, так это то, что ему не нужно делать это во время войны. Обратной стороной является отсутствие у него преимущества Трумэна, ведь последний работал с международными и внутренними партнерами, еще помнящими о двух мировых войнах и желающими предотвратить третью.

Работа Байдена усложняется еще и тем, что у Соединенных Штатов сейчас примерно 24% ВВП по сравнению с половиной мирового ВВП в 1945 году, поэтому им не хватает рычагов былого воздействия. Это потребует более проницательного и ловкого сотрудничества с другими.

Осознание того, что Джо Байдену 78 лет, делает эти усилия еще более актуальными. Ибо трудно представить себе преемника, который мог бы сыграть историческую роль, располагая его философией, опытом или убеждениями.

Фредерик Кемп, президент и главный исполнительный директор Atlantic Council (перевод - «Новое время»)