Медики восстали

Врачи первыми увидели, что каратели делают с людьми.

Анастасия Пилипчик окончила медицинский университет в 2014 году по специальности «акушерство и гинекология». По распределению попала в 3-ю городскую клиническую больницу им. Клумова в Минске. Работа очень нравилась, но в августе медик ее оставила и уехала из страны. Сейчас Анастасия одна из тех, кто занимается Белорусским фондом медицинской солидарности и помощью репрессированным коллегам.

Портал tut.by поговорил с белоруской о коронавирусной статистике и настроениях медиков.

«Увидела, что медикам нужна помощь»

Анастасия говорит, что очень скучает по своей работе: на новом месте к ней быстро не приступишь. Несмотря на стаж, нужно фактически пройти путь выпускника медуниверситета. Для белоруски ее специальность стала неотъемлемой частью жизни: работу акушером-гинекологом девушка не оставляла, даже когда получила предложение поработать в дирекции Европейских игр, которые проходили в Минске в 2019 году. Чтобы не терять медицинский стаж, год совмещала кураторство командой по медицинскому обслуживанию спортивных объектов и работу на полставки по выходным в больнице.

— Опыт работы в дирекции игр был отличный, здорово прокачал организаторские способности. Мы с командой отвечали за организацию медпунктов, тренировки на объектах и многое другое. Казалось бы, что там делать — развернуть медпункт. Но в каждом виде спорта свои особенности: по какому сигналу рефери можно подойти к спортсмену, с какой стороны… Опыта проведения таких масштабных мультиспортивных соревнований в Беларуси не имелось, все строилось с нуля, и было приятно оказаться частью этого.

Тогда желания уехать из Беларуси у медика не возникало. Все изменил август 2020-го, когда «по личным обстоятельствам» белоруска приняла решение покинуть страну.

— Все произошло спонтанно. Преследований не было, но семейным советом решили, что так будет безопаснее. Уже прошло больше трех месяцев, но меня не покидает мысль, что как только ситуация изменится — вернусь обратно.

После отъезда Анастасия познакомилась с Андреем Ткачевым — одним из кураторов инициативы #BYCOVID19. Появилась идея создания фонда, который помогал бы исключительно медикам, попавшим на «сутки» или уволенным из-за гражданской позиции.

— Идея витала уже в августе, но окончательно фонд оформился в сентябре. Он готов помогать всем, кто связан с медициной: врачам, преподавателям и студентам медвузов, медсестрам.

«Белорусский фонд медицинской солидарности (ByMedSol) был организован как инициатива медицинского сообщества при поддержке фонда BySol в ответ на репрессии в отношении медиков, открыто выражающих свою гражданскую позицию, — поясняют координаторы фонда. — Ранее медики также могли получить финансовую помощь, но на общих основаниях в фондах BySol, ByHelp и др. С 30 ноября ByMedSol начал финансовые выплаты по заявкам медиков. На данный момент выплачено более 13 тысяч евро материальной помощи (оплата штрафов, компенсация потерь в заработной плате за время отбывания административного ареста, компенсация заработной платы в случае принудительного увольнения и т.д.). В фонд жертвуют неравнодушные люди как в Беларуси, так и по всему миру».

— Почему лично вы решили этим заняться?

— Я ушла с любимой работы, у меня появилось время, и я увидела, что многим медикам нужна помощь. Многие случаи, которые предаются огласке, близки и мне. Мой коллега, с которым мы вместе работали, акушер-гинеколог Станислав Соловей отбывал «сутки», Кристина Бабицкая — тоже из нашей больницы. Когда это твои знакомые или коллеги, о которых ты много слышала, — это очень сильно откликается.

— Фонд — это ваша работа?

— В фонде я волонтер, но он забирает все мое время. Живу на сбережения и параллельно занимаюсь процессом подтверждения медицинской квалификации.

«Тренировать» медиков начал коронавирус

Анастасия каждый день общается с медиками из Беларуси, наблюдает за тем, что вокруг них происходит, и отмечает, что медицинское сообщество стало более консолидированным.

— Общее профессиональное сознание проснулось или, правильнее сказать, сформировалось. Думаю, «тренировать», готовить к этому медиков начал 2020-й год, когда нахлынула первая волна коронавируса. Помню по нашему отделению: были гинекологи, а стали пульмонологи. Было смятение, потому что неизведанная болезнь, новые условия — СИЗы, строительство шлюзов. Все понимали, что инструкций нет, для всех все впервые. Коллектив действовал без истерики, вместе изучали, как лучше устроить работу отделения, где удобнее поставить вешалку, урну… Это можно назвать модным словом тимбилдинг, и это уже нас сильно объединило.

— Как вам дался такой опыт?

— Я выбирала свою специальность по некоторым склонностям. Пульмонология — это все-таки другое. Протоколы у нас были, плюс мы учимся пять лет абсолютно одинаково. В плане знаний было не страшно, но присутствовала боязнь чего-то недодать пациенту просто потому, что можешь не знать тонкостей. Но это скорее о копании в себе, потому что в отделении были и тяжелые пациенты, которые умирали в реанимации. Это морально сложно.

При этом в 3-й больнице не было проблем с доплатами: за работу в инфекционный период Анастасия получала деньги, которые были официально обещаны. Огорчало скорее отношение к профессии.

— Линия государства была неприятна: говорили, что коронавируса нет, никто от него у нас не умрет. Я так понимаю: как это прозвучало на телевидении, под такую линию уже «подстроились» и все остальные события — и статистика, и количество смертей. С одной стороны, я могу понять: не хотелось наводить панику. Но с другой — надо было обратиться к людям, рассказать обо всем честно. Потом от госпожи Кочановой услышали «поздравление».

— Что медики говорят о второй волне?

— Есть подозрения, что вторая волна везде мощнее. Может быть, у нас больше очереди в поликлиниках из-за того, что позже ввели ношение тех же масок — не знаю. В плане количества аппаратов ИВЛ вопросов не поступает. Не слышала, чтобы лекарств не хватало, со средствами защиты стало лучше.

— А статистика?

— В нее, конечно, верить сложнее. Есть инициативные врачи, которые стараются собирать данные, хотя в ситуации с преследованиями это делать сложнее. Косвенно все свидетельства говорят о том, что цифры занижены. Например, официально объявляется, что умерло семь человек, а нам приходит из какого-то района или городской больницы документ, по которому в этот день только в одном месте умерло семь человек. Не может одна больница давать смертность всей республики. Но какой масштаб этого занижения — не берусь сказать.

«Фонд не будет открывать дорожку для выезда врачей»

Фонд следит за судьбами всех задержанных медиков. Анастасия связывает активную гражданскую позицию коллег с тем, что они «первыми увидели, что сделали с людьми 9−11 августа».

— Некоторые дежурили под стенами Окрестина, в Жодино и видели, в каком состоянии люди выходили оттуда. От такого вдвойне больно: твоя профессия лечить людей, ночами ты не спишь, дежуришь, а потом смотришь, как кто-то непонятно зачем издевается над людьми. Мне кажется, поэтому медики «восстали».

Большую роль в консолидации сообщества сыграл и телеграм-канал «Белые Халаты».

— Обо всех задержаниях коллег сообщают в первую очередь туда. Мы в фонде стараемся следить за всеми историями и предлагать помощь — это и финансовая поддержка, и юридическая. Очень много медиков отсидели «сутки», в это время они не получали зарплату. У медиков она и так не очень большая, поэтому потери для каждой семьи существенные, особенно если есть дети.

Отмечает медик и еще одну проблему: после «суток» многие врачи болеют коронавирусом — и по этой причине тоже не могут сразу вернуться на работу.

— Переездом часто интересуются?

— Есть несколько человек, которые вынуждены были уехать. Пока таких случаев немного, но явно будет больше. При этом фонд не планирует прокладывать какую-то дорожку, путь для массового выезда врачей из Беларуси — это неправильно, особенно в такое эпидемиологически тяжелое время. Но отношение к медикам в стране должно измениться, иначе они сами проложат себе этот путь в эмиграцию.