Тихановская заявила, что «продолжит дело Кебича»

Именно он сконструировал Франкенштейна, с которым сейчас борется белорусский народ.

Светлана Тихановская, выражая в своем телеграм-канале соболезнования родным Вячеслава Кебича, заявила, что «продолжит его дело».

Лидер гражданской кампании «Европейская Беларусь», кандидат в президенты на выборах 2010 года и бывший политзаключенный Андрей Санников опубликовал в «Фейсбуке» заметку, помогающую понять, что происходило с Беларусью в эпоху премьерства Кебича, и как он сам сконструировал «Франкенштейна» Лукашенко, отнявшего у белорусов 26 лет истории и развития.

Эх, Францевич…

Самое начало лета 1993 года. Представительный международный форум в Швейцарии, в горах. Я работаю в нашей миссии при ООН, занимаюсь организацией визита делегации во главе с премьер-министром, Кебичем. Делегация прибыла, разместилась, и какие-то мелочи понадобились, типа батареек и приличных галстуков к костюмам. Форум проходил в курортном местечке, и магазинчики там были своеобразные, дорогие, а ассортимент - абы что. Решили съездить в город неподалеку, чтобы все необходимое прикупить и по божеским ценам.

Надо понимать, как мы тогда работали, дипломаты. Денег – с гулькин нос. Штат – никакой. Мне приходилось работать и самым главным дипломатом, и самым главным шофером. Был какой-то водитель, но он не то что языка, даже букв латинских не знал. Как такому доверить правительственную делегацию?

Вот и садился я за баранку.

Влезли мы в старенький посольский «Пежо» и поехали. Я за рулем, Кебич сзади, как положено, по диагонали от водителя, рядом с ним глава банка, а рядом со мной на пассажирском сидении - один из министров.

Едем, погоду обсуждаем, и вдруг на довольно крутом повороте на серпантине педаль тормоза без всякого сопротивления мягенько так уходит в пол. Машина виляет, скорости не сбавляет, загребает колесами гравий с обочины.. Старенькая ведь. Я судорожно начинаю тормозить двигателем, то есть переключать скорости на понижение, благо коробка передач механическая. Сзади тоненько взвизгнул банкир, справа резко побелел министр. Кебич коротко хохотнул и продолжил говорить, как ни в чем не бывало.

Я тот еще механик, но где-то слышал, что надо «прокачать тормоза». Несколько раз нажал и отпустил податливую педаль тормоза, и – о, чудо! - она стала опять упругой, и тормозная функция вернулась.

На ближайшей стоянке я остановился, вышел из машины, закурил, просто чтобы решить, что делать. Подошел Кебич: «Доедем, на таких тормозах?».

«Надеюсь», - сказал я.

«Тогда поехали».

Потом не раз пересекался с ним и видел, как он менялся. К сожалению, не в лучшую сторону. А ведь в белорусской политике он появился как реформатор. Технократ, главный инженер передового станкостроительного завода.

А еще я хорошо помнил его поступок, когда он вышел на площадь к стотысячной демонстрации рабочих в апреле 1991 года. Председатель Верховного Совета Николай Дементей перепугался и спрятался в кабинете, а премьер Кебич вышел.

Но Вячеслав Францевич Кебич был просто эталонным советским номенклатурщиком, попавшим в новую ситуацию независимости бывшей советской республики. Сдалась ему та независимость, тем более что никаких экономических проблем она не решала, а, напротив, только добавляла головной боли.

Он даже не пытался выстраивать экономику независимого государства, свято веря в то, что путь к счастью лежит только через Кремль. Он хотел власти, его не устраивали состояние неопределенности и необходимость делить власть с председателем Верховного Совета Станиславом Шушкевичем. Однако его представление о власти ограничивалось уровнем начальника республики, зависимой от Москвы и ей подчиненной.

Его неспособность и нежелание использовать независимый статус Беларуси для реформирования экономики быстро привели к стагнации всей системы.

А еще он катастрофически не умел подбирать кадры, зато считал себя обязанным хранить им верность, даже тем, кто за его спиной его откровенно сдавал.

Чего стоят хотя бы два его ближайших соратника, которые даже не успев переодеться после избирательной кампании, оказались в команде Лукашенко, его главного соперника на президентских выборах 1994 года. Одним из них был руководитель его штаба Михаил Мясникович, а вторым – идеолог Владимир Заметалин, ныне покойный. Оба вместе со своим новым шефом много вреда принесли Беларуси.

Главная вина Кебича перед белорусским народом состоит в том, что именно он сконструировал Лукашенко.

Из-за своего хотения стать самым главным начальником в Беларуси он создал этого Франкенштейна, который его и сожрал.

А ведь мог он и власть употребить, чтобы не допустить Лукашенко до выборов. Мог дать ход по крайней мере двум уголовным делам против ретивого соперника, реальным, а не надуманным, какие сегодня внаглую клепает Лукашенко.

Кебич не стал мараться, хотя история ему бы простила.

Его главное отличие от Лукашенко состоит в том, что он не был подлым. Может и хотел бы, но не позволял себе действовать подлыми методами даже против наглого горлопана Лукашенко.

А вот что было бы, если бы он победил?

Скорее всего было бы плохо, но недолго…

А потом прокачали бы тормоза и вырулили на нормальную дорогу!