Бой за прошлое

Почему РФ терпит поражения на постсоветском пространстве.

Спустя три десятилетия после падения СССР этот процесс на самом деле не закончился до сих пор. Официально, конечно, Советский Союз прекратил существование в 1991 году. В реальности же Москва так и не смирилась с потерей империи. Она потратила последние три десятилетия на то, чтобы развернуть этот приговор истории, пишет эксперт Atlantic Council Питер Дикинсон.

Борьба между российским реваншизмом и попытками других бывших советских республик построить собственное государство определила политический ландшафт постсоветского мира. Однако, появились признаки того, что теперь все может окончательно закончиться не в пользу Кремля.

2020-й стал катастрофой для Владимира Путина и его мечтаний о неформальной империи. Этот год должен был бы стать временем триумфального позирования. А события, посвященные 70-й годовщине победы над нацистской Германией во времена Второй мировой войны, должны были бы доминировать. Вместо этого Путин потратил большую часть своего времени, скрываясь от общества. Поскольку Россия среди стран, в которых наблюдаются худшие вспышки коронавируса в мире.

Также в широком регионе тоже не чему было радоваться. Поскольку российские интересы на постсоветском пространстве пережили ряд неудач. В Центральной Азии беспорядки в Кыргызстане привели к свержению пророссийского правительства. Это вызвало страх перед дальнейшим сокращением влияния Кремля в регионе, в котором ему и без того приходится конкурировать с Китаем.

В Молдове пророссийский президент потерпел поражение на выборах и вынужден уступить кресло прозападному кандидату. Новый молдавский лидер Майя Санду — это именно тот тип политиков, которых Москва боится больше всего. Будучи образованным в Гарвардском университете экономистом, который свободно владеет английским языком, она ищет способ получить членство в ЕС. Кроме того, она призывает Россию вывести свои оккупационные войска из Приднестровья.

Самым большим ударом для российских интересов стали события на Юге Кавказа, где силы Азербайджана при поддержке Турции провели победную шестинедельную войну против Армении — союзника Кремля. Путин, в конце концов, смог продвинуть мирное соглашение, которое позволило ему развернуть российских «миротворцев» в зоне боевых действий. Но этот маневр для спасения лица не скроет тот факт, что Москву заставили смириться с присутствием конкурирующей силы в регионе, в котором Россия почти век доминировала.

Турецкое вмешательство в армяно-азербайджанскую войну стало переломным моментом для постсоветской истории, который изменил баланс сил на Южном Кавказе. Он также разбил иллюзии о возможностях Москвы диктовать военный исход в пределах границ бывшего СССР.

Если события в Азербайджане стали шоком для России, то ситуация в соседней Беларуси была еще более личным ударом. Протесты, которые не утихали последние 4 месяца после сфальсифицированных президентских выборов, в целом не имеют геополитической природы. Но демократические требования людей на улицах — это анафема для Москвы, которая преследует ее со дня падения СССР. Поэтому она рассматривает протестные движения как прямую угрозу для российской авторитарной модели.

Лидеры оппозиции Беларуси очень сильно пытались прогнуться в своих попытках убедить Россию, что ей нечего бояться. Но в Москве никто не сомневается, что демократическая Беларусь неизбежно начнет движение на сближение с Западом. Поэтому Путин не очень охотно вмешался, чтобы поддержать белорусского диктатора Александра Лукашенко, дав ему финансовую помощь и команду советников. Он также публично пообещал отправить силы безопасности в Беларусь, если будет нужно.

Есть ощущение мрачной неизбежности в том, как Путин поддерживает Лукашенко. Политики в Кремле понимают, что поддержка непопулярного и все более жестокого режима в Минске может настроить лояльных белорусов против России. Однако, в цивилизационной битве за сердца и умы, которая продолжается на постсоветском пространстве, у Москвы просто нет ответа на бесконечно более убедительные перспективы европейской демократии. Это оставляет Кремлю единственный доступный инструмент — применение грубой силы.

Российская неспособность подать себя как привлекательную альтернативу Западу была чрезвычайно очевидна в Украине. В 2013 году после время дебатов вокруг соглашения об ассоциации с ЕС Москва даже не пыталась убедить кого-то в преимуществах тесных связей с Россией. Зато Кремль развязал одностороннюю торговую войну и угрожал тяжелыми последствиями. При этом он вел неуклюжую кампанию против ЕС, которая была основана на гомофобии и осуждении однополых браков.

Тогда, когда украинцы готовились принять наиболее значительное геополитическое решение за всю постсоветскую эру, Россия не могла ничего предложить взамен, кроме антизападного нонсенса и завуалированных угроз. Бедность российской текущей позиции — не тайна для Путина. Из-за неспособности предложить убедительное видение будущего он бросился в бой за прошлое.

Ностальгия по СССР и мифология Второй мировой войны хорошо сработали в самой России. Но они не соответствуют ежедневным стремлениям в других постсоветских странах, где население не разделяет российское чувство утраты имперской гордости.

Внешнеполитические поражения, с которыми Москва столкнулась в 2020 году, соответствует более широкому шаблону российского отступления, начавшегося в 1991 году. Важными моментами этого процесса было членство стран Балтии в ЕС и НАТО, а также две постсоветские революции в Украине. Недавняя армяно-азербайджанская война и национальное восстание в Беларуси тоже могут заслужить свое место в этом списке. Это отступление будет продолжаться до тех пор, пока Москва не отбросит свои имперские взгляды на постсоветский мир.

Российское применение грубой силы успешно построило лояльные к Кремлю анклавы в Украине, Грузии и Молдове. Но это также оттолкнуло десятки миллионов граждан стран, которые должны были бы стать естественными союзниками Москвы. Сохранение такой контрпродуктивной политики будет более чем глупостью.

России лучше отказаться от принуждения в пользу убеждения. Строительство взаимовыгодного партнерства — это не то, что присуще Кремлю. Но это тот навык, который российские политики должны освоить, если они не хотят, чтобы еще многие последующие годы были для них такими же, как и 2020-й.