«Ваши неравнодушные дочери самурая»: как японцы сопереживают протестующим белорусам
Белорусские политзаключенные получают письма из страны восходящего солнца.
Героиня интервью tut.by просит не указывать ее имя (однако предоставила редакции документы, которые подтверждают ее личность и гражданство Японии) и говорит, что в статье можно назвать ее «Евфросиньей» — это что-то вроде аналога или перевода ее японского имени.
Дело в том, что женщина боится: вдруг из-за ее позиции она больше не сможет въехать в Беларусь, с которой ее связывает не только многолетняя дружба, но и профессиональные интересы. Об удивительной истории любви японки к Беларуси, отношении жителей Японии к событиям в нашей стране и письмах нашим политзаключенным из страны восходящего солнца — в этом разговоре.
— Вы не только владеете русским языком, но и преподаете его. Расскажите, как у вас появился интерес к славянским культурам?
— Я с самого детства интересовалась чужими культурами, смотрела много документальных программ. Особенно мне нравилась та, в которой журналистка путешествовала по всему миру, общалась с разными народами, свободно владея английским языком.
Я захотела стать такой же «космополитичной и свободной женщиной», как она, и стала ходить в кружок английского языка. Затем поступила в частную среднюю школу, основанную американским пресвитерианским миссионерством в Осаке еще в 1884-м году. Там я шесть лет воспитывалась в христианской атмосфере. Мечтала стать журналисткой, находила друзей за границей и увлекалась перепиской с ними.
А потом я поступила в университет в Токио. На первом курсе нам дали выбор, какой язык учить дополнительно: французский, немецкий, испанский, китайский и русский. И тут мне вспомнилось, как меня шокировала чернобыльская трагедия еще в школьные годы. Еще тогда я подумала, что мне обязательно нужно знать о том, что происходит в мире, и для этого нужно учить языки. В общем, так я и выбрала русский, о котором абсолютно ничего не знала.
Интересно, что первым преподавателем русского языка у Ефросиньи был не филолог, а политолог — профессор Сигэки Хакамада, сводный брат отца Ирины Хакамады. Он не только учил языку, но и прививал любовь к культуре.
— Я плохо запоминала русскую грамматику, зато хорошо помню о том, как он любопытно рассказывал нам о разном: о политике, о жизни в общежитии МГУ, о театрах в Москве, о музыке, о фильмах, о литературе, а иногда о сестре в России, — рассказывает героиня. — Не могу забыть, как он давал нам слушать Высоцкого, Окуджаву. Затем стала я сама слушать Цоя, Земфиру и других.
Еще у нас был еще преподаватель-носитель языка по фамилии Дворжак. Однажды он принес в аудиторию видеозапись. Это стало первым и памятным для меня советским фильмом — «Кин-дза-дза!» Данелии. Передо мной открылась дверь в советское кино и мультфильмы, я была под сильным впечатлением от фильмов Тарковского.
В студенчестве Евфросинья впервые съездила в Россию: для студентки это было настоящее приключение. И, как признается наша героиня, отнюдь не дешевое. Пришлось идти на жертвы.
— Я попросила у родителей разрешение на поездку вместо подарка — фурисодэ. Это парадное кимоно, которое обычно надевают девушки на церемонию совершеннолетия.
Эта поездка определила мою судьбу. Теперь я работаю преподавателем русского языка и общаюсь с друзьями не только из России, но и из других стран бывшего Советского Союза — в том числе из Беларуси.
— Что вы знали о Беларуси и жителях нашей страны до событий этого лета?
— Я познакомилась с Беларусью еще в студенчестве. В газете я прочитала статью о деятельности японского фонда, который оказывал помощь белорусским детям, пострадавшим от трагедии на Чернобыльской АЭС.
В статье писали, что детей пригласят в Японию на осмотр и отдых, а еще набирали семьи, которые смогут принять их у себя.
Так у меня остановились две девочки из Чечерска. Я еще плохо говорила по-русски, но как-то у нас получалось общаться. Мы гуляли по городу, купались в бассейне, ездили в походы.
Так началась моя дружба с Беларусью. С одной из девочек, Наташей, мы как родные уже четверть века! У меня появилась традиция ездить в Беларусь. У Наташи уже есть дети, и я для них — японская тетя.
Есть еще одна важная вещь, которая связывает меня с Беларусью. Однажды мне понадобились сведения о БПЦ для научной статьи (я по специальности религиовед), но у меня не было прямого контакта. Я решила написать в редакцию журнала Минской духовной семинарии — и мне очень помогли. Забавно, но в переписке я узнала, что даже среди семинаристов есть фанаты японского анимэ. (Улыбается.)
В последнее время я занимаюсь проектом, который посвящен теме старообрядчества в Беларуси. Чтобы узнать об этом больше, я съездила и пообщалась с общинами в Гомеле, Ветке, Борисове, Бобруйске, Полоцке. При каждой встрече я удивляюсь теплому гостеприимству ваших людей, ведь для них я иностранка и иноверка.
— Интересно, как в Японии освещали нашу ситуацию с выборами и протестами?
— В Японии сразу сообщили об итогах выборов и о том, что произошло после них, на нескольких телеканалах. Крупнейшая телекомпания Японии NHK обращает особое внимание на ситуацию в Беларуси, рассказывает о происходящем с разных аспектов. Например, из ее репортажей мы узнали о ярких женщинах, которые участвуют в протестах, о легендарной Нине Багинской.
Этот же телеканал взял интервью у Степана Путило. Телеграм в Японии очень мало известен, им пользуется крайне ограниченный круг людей, поэтому для японской публики информация о таком телеграм-канале была настоящей новостью.
Еще японцев очень интересует тема белорусских спортсменов. Это актуально для нас, так как именно в Токио пройдут Олимпийские игры в 2021-м году. NHK рассказал в ноябре о белорусских спортсменах, пострадавших за гражданскую позицию, о легкоатлетах Андрее Кравченко, Ольге Мазуренок, Светлане Куделич, Дарье Борисевич. Потом мы увидели сюжет о том, как Международный олимпийский комитет запретил Александру Лукашенко участвовать в Олимпийских играх и других мероприятиях под эгидой МОК. Японцы в курсе репрессий против спортсменов в Беларуси, поэтому не ждут Лукашенко на следующих олимпийских играх.
— Япония негативно высказалась об инаугурации Александра Лукашенко, однако ее нет в списке стран, не признавших выборы. На ваш взгляд, какова позиция правительства Японии? Что транслируют в новостях?
— С начала протестов в Беларуси МИД Японии несколько раз обращался к белорусским властям с призывом немедленно прекратить жестокое обращение по отношению к мирным протестующим и соблюдать основные принципы демократии. Более того, в августе посол Японии Токунага Хироки возложил цветы к месту гибели Александра Тарайковского.
На мой взгляд, такие жесты солидарности подтверждают тот факт, что Япония разделяет волю белорусского народа к созданию новой демократической страны. Такие акции сближают наши народы гораздо больше, чем официальные протокольные мероприятия.
Я состою в сообществе «Объединение белорусов в Японии». Сейчас как раз проходит акция «Напиши послу Японии в Беларуси». На нашей фейсбук-страничке опубликовано открытое письмо на имя господина Токунага. Каждый может с ним ознакомиться, скачать, подписать и отправить в посольство Японии в Беларуси.
Но вы правы: Токио официально еще не заявил о непризнании результатов августовских выборов и легитимности Лукашенко.
У меня есть своя теория на этот счет. Беларусь, расположенная между Европой и Россией, один из краеугольных камней. И давление на администрацию Лукашенко может также означать негативное отношение к России, которая безусловно является опорой этого режима.
Сейчас Япония продолжает переговоры с Россией о заключении мирного договора в решении территориальных вопросов. Возможно, в соответствии с национальными интересами Японии, было решено избегать заявлений относительно легитимности правительства Лукашенко и держаться на расстоянии от западных стран, позиция которых очевидна.
В интервью для «Майнити Симбун» (от 13 декабря) господин Латушко задал острый вопрос, который можно адресовать всем японцам:
— Мы знаем, что сегодняшние японцы — это люди, которые любят свободу и ценят права человека и моральные ценности, но вместо того, чтобы поддерживать белорусский народ, который стремится к тем же ценностям, вы поддерживаете диктатора?
Я понимаю, что от Японии требуется внятный и четкий ответ. Мне жаль, что пока его нет.
— Как у вас возникла идея писать политическим заключенным?
— Я, как и вы, как и другие белорусы, ежедневно читаю новости о белорусских протестах в соцсетях. Однажды, когда я увидела список имен политзаключенных и адресов СИЗО, я подумала, что это прекрасная идея — написать им. И тут же сохранила файл со списком в папке.
К сожалению, находясь далеко от Беларуси, невозможно присутствовать на мирных маршах, раздавать там цветы или подвозить дедушек и бабушек домой. Даже принести пирожки или пастилу на чаепитие нельзя. Но, к счастью, у меня есть знание языка.
Поэтому писать политзаключенным — мой скромный способ поучаствовать в белорусском протесте «на удаленке».
Когда я рассказала об идее писать политзаключенным, ко мне сразу захотели присоединиться неравнодушные ученицы — дамы, которые начали учить русский язык на шестом десятке.
Они говорят: «Мы узнали, что белорусский народ очень сильный, душевный. Когда белорусы продолжают протестовать на морозе, в страхе, не такое уж большое дело — писать письма в теплом доме. Мы хотим поддержать их хоть как-нибудь».
Ученицы абсолютно очарованы Марией Колесниковой, поэтому сами решили написать ей письмо (я же пишу тем политзаключенным, чьи фамилии совсем незнакомы, чтобы сделать им сюрприз). О Марии мы знаем, что она настоящий герой. А еще это женщина, которая лучше всех в мире смотрится с ярко-красной помадой. (Улыбается.) Она ваша Маша. Но теперь она и наша Маша! И мы тоже знаем, что она невероятная.
— Если ваши ученики пишут белорусам, они наверняка вникают в ситуацию, которая сложилась в нашей стране. Можете поделиться мнениями ваших учеников о том, что происходит у нас?
— Да, поделюсь с вами несколькими цитатами:
«Я был поражен политической обстановкой и национальными настроениями в Беларуси, которые сильно отличаются от того, что есть в Японии. Японцы меньше интересуются политикой. Меня волнует вот что: если Япония попадет в ту же ситуацию, что и Беларусь, будет ли она также активно отстаивать свои права?»
«Меня беспокоит, что политика, которая нарушает право на свободу, существует. И что в Японии мало об этом знают. Это не та проблема, которую можно назвать «чужой».
«Чтобы в будущем у нас были права человека и мы могли идти вперед, нам нужно знать всё о проблемах, с которыми мир сталкивается сейчас. Я почувствовал, что мне необходимо следить за ситуацией в Беларуси, я буду делать это и дальше».
— Я читала о том, что в некоторых городах Японии проходят акции солидарности с белорусскими протестующими. Это правда?
— Да, в этих акциях и благотворительных сборах участвуют как белорусы, которые живут в Японии, так и неравнодушные японцы. В основном люди находят друг друга в тематическом сообществе на Фейсбуке. Такие акции устраивали уже 8 раз, и только 18-го декабря состоялась последняя акция «против насилия» у посольства Беларуси в Токио.
Кроме коллективных акций, те, кто не могут закрыть глаза на происходящее в Беларуси, выходят самостоятельно в своих городах, устраивают фотоакции — от Хоккайдо до Хиросимы.
Многие из нас, жителей Японии, тоже «до этого лета не знали друг друга». (Улыбается). Мы стараемся делать всё, что можем. Мы постоянно с вами.
— Прочла и о том, что в вашей культуре сочетание белого и красного цвета считается символом праздника и радости. Это действительно так?
— В Японии даже есть определение «кохаку» — оно означает красно-белый цвет. И «кохаку» традиционно считается самым счастливым и праздничным сочетанием цветов. Например, красно-белый всегда есть в наших талисманах на удачу. Также эта цветовая схема используется для праздников, например, в виде красно-белых штор, красных и белых рисовых лепешек, красных и белых булочек. Где красный цвет символизирует рождение, а белый — смерть или расставание. Это не грустно, это значит, что вместе эти цвета символизируют жизнь человека.
— Часто можно встретить сравнения трагедии, что произошла в Хиросиме и Нагасаки, со взрывом на Чернобыльской АЭС. Народы Японии и Беларуси пережили тяжелейшую травму, последствия которой с нами до сих пор. Как по вашему, что еще роднит белорусов и жителей Японии?
— Верно: Япония, пережившая атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, оказывала медицинскую помощь после аварии на Чернобыльской АЭС. В то время было создано несколько частных волонтерских групп, в том числе те, в которых участвовала я сама.
И здесь я не могу не упомянуть доктора Акиру Сугэноя: он, будучи профессором по эндокринной хирургии, много раз бывал в Беларуси для оказания медицинской помощи.
В январе 1996-го года он ушел с должности профессора в Японии и занялся вспомогательной медицинской деятельностью в Национальном онкологическом центре в Минске. В июне 1999-го года он продолжил работу в Гомельском государственном онкологическом центре, на сильно загрязненной территории. В 2001-м году, вернувшись в Японию, врач продолжал оказывать медицинскую поддержку вашей стране. А еще он помнит каждого из детей, которым помогал, и до сих пор спрашивает меня, как здоровье у моей Наташи.
Мы, японцы, не забываем, что Беларусь помогла нам, когда случилась авария на АЭС «Фукусима-1» в 2011-м году. Японский перевод «Чернобыльской молитвы» Светланы Алексевич переиздается многократно. Сама писательница посетила Фукусиму после аварии и взяла интервью у местных жителей — и это показали по японскому телевидению.
И вот еще любопытный факт: первым консулом Российской империи в Японии был Иосиф Гошкевич. Выходец из Беларуси, выпускник Минской духовной семинарии. Я посетила его родину под Хойниками в 2019-м году. Я была полна благодарности и признательности за то, что он приехал в Японию. И я хочу, чтобы наши народы помнили об этой связи между Беларусью и Японией.
В завершении разговора Евфросинья просит дать ей возможность поздравить белорусов с наступающими праздниками: «Наши дорогие и невероятные белорусы! Поздравляем вас всех с наступающей Новой Беларусью! Ваши неравнодушные дочери самурая».
