Белорусы рассказали, почему им пришлось уехать из страны

Тысячи людей покинули Беларусь этой осенью.

С 21 декабря Беларусь закрыла наземные границы на выезд. Покинуть страну можно будет только через аэропорт в Минске. Официально власти называют это «ограничительными мероприятиями» для снижения распространения COVID-19. Журналист hrodna.life записал истории гродненцев, которые успели выехать из Беларуси до вступлению в силу новых норм. Герои этих историй опасаются за свою безопасность, поэтому в тексте не указаны их фамилии.

Андрей, зубной врач

Андрей работал стоматологом в одной из государственных клиник Гродно. Он бесплатно оказывал помощь пострадавшим на акциях протеста. Сам был на маршах в Гродно и Минске, его задержали 27 сентября. Получил трое суток ареста и сидел в Жодино. Из Беларуси уехал с женой 13 декабря.

«Меня задержали на одной из акций в Минске. После этого в стоматологии начались проверки, в том числе по теме помощи пострадавшим. Решили с женой уехать в Польшу. Пострадавшего [которому Андрей помогал в августе — ред.] сейчас курирует коллега в стоматологии».

Переезд границы у семьи Андрея занял всего 40 минут. Польские пограничники спрашивали у гродненцев про Лукашенко, а также тщательно проверяли вещи в машине.

«Сейчас сидим на карантине в Варшаве. Сделали резюме стоматологов и будем рассылать по клиникам, где нужны ассистенты. Нам уже предложили работу русскоязычными врачами в Познани».

Куда уехали белорусы

За осенние месяцы:

в Польшу уехали около 10 000 белорусов;

в Украину — 3000;

в Литву и Латвию — не более 500.

Такие цифры озвучивал начальник Департамента по гражданству и миграции МВД Алексей Бегун. В ноябре и декабре выезд граждан из страны, возможно, увеличился по всем направлениям, из-за преследований по политическим мотивам. Цифр за этот период еще нет. 10 декабря, после объявления о закрытии наземных границ, резко выросли запросы на вылеты из Беларуси.

Игорь, офицер Вооруженных сил

Игорь работал в одной из воинских частей Гродно, участвовал в мирных акциях протеста. Выехал с женой по гуманитарной визе 14 декабря. С переездом гродненцу помогли белорусские фонды солидарности.

«Решили уехать из Беларуси, потому что не устраивал уровень жизни, мы понимали, что будет только хуже. Также были определенные опасения с моей стороны, так как я участвовал в мирных шествиях, еще работая в Вооруженных силах. После моего задержания командование части намекнуло, что когда я уволюсь, они могут ограничить мне выезд за границу, если вдруг решу снимать видео или давать интервью, которые порочат честь армии».

После выборов командир соединения, в котором служил Игорь, собрал подчиненных на совещание и сказал: «Кто имеет другие взгляды на происходящее в стране и не поддерживает правительство, пишите рапорты на увольнение». Тогда Игорь принял решение уйти.

«Нашей стране не нужны инициативные и здравомыслящие люди, а нужны послушные исполнители. Там, где я служил, много хороших офицеров, прапорщиков и военнослужащих по контракту. Но они не могут уволиться, в силу различных обстоятельств. Это кредитное жильё, жены в декрете, а кому-то просто осталось немного до пенсии».

Игорь уверен, что среди младшего офицерского состава, до капитана включительно, больше сторонников перемен, чем среди старшего офицерского состава.

Проблем на границе у Игоря и его жены не было. За помощь в переезде он благодарит беларусские фонды: BY_SOL, BY_HELP и INeedHelpBy.

Диана, торговый представитель

Осенью 2020 года торговый представитель из Гродно Диана уволилась с работы и присоединилась к протестному движению, ходила на марши. 17 декабря она пересекла границу по гуманитарной визе.

«Как только появилась новость, что дается 10 дней на выезд из Беларуси, мне позвонила подруга и мы стали готовиться к переезду».

Диана говорит, что границу пересекла быстро. Беларусские пограничники лишь спросили, куда и зачем она едет. Польская сторона сразу же предложила помощь.

«У поляков стояли немного дольше, но никаких проблем не было. Отвели в сторонку и беседовали из-за гуманитарной визы. Спросили, как я пострадала, и есть ли мне где жить в Польше. Как я поняла, у них есть возможность оказать какую-то помощь беженцам из Беларуси. Я отказалась, так как заранее решила все эти вопросы».

Пока у Дианы нет планов возвращаться домой. Рассматривать варианты возвращения она будет, когда ситуация в стране станет налаживаться.

Александр, работник табачной фабрики

Александр — единственный работник табачной фабрики в Гродно, который публично присоединился к общенациональной забастовке. Он с семьей уехал из Беларуси в Польшу по гуманитарной визе 18 декабря.

«Времени было мало, поэтому быстро продал машину и велосипеды. Собрали все, что могли унести на четырех детей, и в ноги. Беларусы на границе — ноль внимания. Поляки расспрашивали про причины бегства, про репрессии, ОМОН, суды, забастовку и т. д. Предлагали беженство, мы отказались. После пересечения границы нас встретила машина такси и отвезла в гостиницу под Белосток. Там нам бесплатно выделили два номера, кормят и все хорошо. Сейчас на карантине».

Александр говорит, что если бы они не уехали, то у семьи начались бы серьезные проблемы. Ему важно было вывезти родных в безопасное место.

«Милиция на давала покоя, постоянно нас цепляли, СОПом [режим социально опасного положения для семей предполагает пристальное внимание разных государственных служб — ред.] грозили. Жену буквально за два дня до отъезда хотели привлечь как свидетеля по организации массовых мероприятий. Но мы-то знаем, как это бывает. У меня за мои интервью бывшее руководства попало в «черную книгу», мне передали что могут привлечь за это к ответственности. Короче, убежали и так будет лучше для семьи».

Александр, готовился стать милиционером

Летом Александр отправил документы в Минск — хотел попасть на работу в милицию. В июле он начал проходить медкомиссию и ждал ответа из столицы. Все изменилось после выборов. Александр стал активным участником протестов. 18 декабря он по гуманитарной визе выехал в Польшу.

«У меня так сложилась, что в семье почти все мужчины работали или работают в милиции. Все изменилось накануне выборов из-за событий в стране. Я помогал собирать подписи, а после участвовал в протестном движении. И, естественно, о работе в милиции уже речи не было».

В октябре Александру пришло смс из минской милиции: «Когда приедешь оформляться на работу?». Его ждали там даже после того, как он побывал в тюрьме и был осужден по ст. 23.34 КоАП («участие в несанкционированном мероприятии»).

«Как только я узнал, что 21 декабря — последний день, чтобы покинуть страну, я стал готовиться к отъезду. Визу сделал еще в августе после ареста, на всякий случай. Вот она и пригодилась. Я ожидал, что скоро за мою активность на протестах и за мной придут, поэтому решил покинуть страну. Убежище не просил, буду работать по гуманитарной визе, польские власти разрешили. До переезда я вышел на белорусов — они помогли с переездом и трудоустройством».