Брестская Нина Багинская: Мне хочется плакать от радости, как изменился наш народ

Каждое воскресенье Елена Гнаук садится на электричку и едет на протест в Брест из Пружан.

Елену Гнаук часто называют брестской Ниной Багинской. И мало кто знает, что она не Брестская. Каждое воскресенье Елена Петровна садится на электричку и едет на протест в Брест из Пружан. А это более 100 километров – два часа в одну сторону, передает «Белсат».

63-летняя пенсионерка из деревни Ткачи Пружанского района стала известной на всю Беларусь своим несгибаемым характером. Гнаук десять раз задерживали, у нее было 7 судов, более 30 суток в ИВС, на нее завели уголовное дело, но женщина не сдается и говорит, что будет выходить, пока мы не победим.

Елена Гнаук родилась на Полесье в 1957 году в семье обычных колхозников, но смело шагала по жизни. Трудности и испытания делали ее только сильнее. Журналисты риехали к ней домой, чтобы услышать ее рассказ:

О коммунистической партии и диссидентстве

Я была спортсменкой, отличницей и секретарем комсомольской организации, училась на книгах и правде, и первый мой демонстративный шаг был еще в школе, когда мы решили сделать закрытое комсомольское собрание. А за нами смотрела Коммунистическая партия, чтобы мы правильно решали партийные вопросы, и на таких собраниях присутствовал лидер коммунистической ячейки. Так я попросила, чтобы он вышел. Это вызвало сильный резонанс, история дошла до первого секретаря нашего райкома комсомола, но меня за это не наказали.

Позже я поехала в Москву и поступила в единственный в СССР ВУЗ, который готовил партийных деятелей. Туда сложно было попасть, но я смогла это сделать. Там училось много партийных руководителей. И тогда я, простая девушка из деревни, увидела всю суть советской системы. И этот институт сделал из меня диссидента, потому что я увидела, что власть говорит одно, а делает другое. И когда началась перестройка, начал создаваться Народный Фронт, я была в первых рядах.

В 1993 году я получила второе образование, к юридическому добавилось экономическое.

О вере

Раньше я выступала против веры, но позже пришла к Богу, стала верующим человеком. На меня большое влияние оказал Дмитрий Сахаров. Он был знаменосцем демократических движений, к нему многие прислушивались и уважали его. На похоронах Сахарова я узнала, что он был очень верующим человеком.

О детях

У меня четверо детей. Двое старших – Татьяна, ей 45 лет, и сын Женя, он был на три года моложе, в 2005 году он погиб. Позже у меня родилось еще двое детей – дочь и сын, которому сейчас 25 лет. Дети у меня очень дружные, в этом протестном движении мы – одна семья.

С младшим сыном мы даже сидели в ИВС: он пошел мать освобождать, когда увидел, что меня задерживают, и они и его схватили.

Про пенсию и штрафы

С 1993 года до 2000-го я жила и работала в Москве, там я зарегистрировала свою собственную компанию, но была вынуждена вернуться домой: я обанкротилась, бизнес отжала российские власть, за короткий срок я потеряла и офис, и квартиру. 10 лет работы в России в стаж не пошли, это повлияло на размер моей пенсии.

Я получаю 240 рублей. Я специально посчитала, чтобы выплатить все мои штрафы (около 1300 долларов), мне нужно больше двух лет платить половину пенсии. Я думаю, что это еще не все, потому что я выхожу на протест каждое воскресенье и останавливаться не собираюсь.

Каждый раз я готовлюсь к задержанию и отсидке, у меня в рюкзаке для этого все необходимые вещи – пластиковая чашечка, вилка, ложка, носки, белье.

Я хотела купить себе некоторые вещи, но не могла позволить, и когда люди мне скинулись на штрафы, я купила себе пальто и зимнюю обувь, чтобы гонять во всю мощь. А штрафы пусть они из пенсии высчитывают.

Про соседку и ее кота

В деревне меня зовут баптистка, хотя я не баптистка. Но если кто-то делает зло, что-то незаконное, я никогда не промолчу, и это многим не нравится. Одна женщина за это решила со мной расправиться, меня даже предупредили: она хочет тебя убить. Я не поверила, думала, такое бывает только в кино, но это случилось, она разбила мне голову, было заведено уголовное дело.

Я ту женщину простила, два года ждала ее покаяния, но вместо этого она снова на меня напала. Но снова убить меня не удалось.

Когда эта женщина умерла, ко мне пришел жить ее кот.

О смелости

Я веду здоровый образ жизни. Утро у меня начинается с молитвы и закаливания: каждое утро уже 30 лет выливаю на себя ведро ледяной воды. Было время, что у меня даже не было медицинской карточки.

В 2016 году я решила поучаствовать в соревнованиях по зимнему плаванию. Такое испытание характера. Я умела держаться на воде, но мне нужно было плыть 25 метров в ледяной воде. Поэтому я поехала в бассейн, пошла к инструктору, говорю: научите меня плавать, буду участвовать в чемпионате. Он спрашивает: сколько у нас времени? Я говорю – неделя. Для меня это был поступок – проплыть, не умея плавать. И я проплыла, достойно проплыла, заняла второе место среди женщин. Это моя самая главная медаль – за мою смелость.

О предательстве и стойкости

На протест меня зовет сердце, оно зовет меня ехать в Брест [на протесты]. Хотя пару раз я выходила на площадь и в Пружанах. Меня все уже знают, и поэтому, когда я просто пройду, может, это кого-то вдохновить не сдаваться.

Я сама не сдаюсь. Мы все не сдаемся. Если ты видишь насилие в отношении других, ты не можешь промолчать, поэтому не выходить я не могу, потому что это будет предательство моего народа. Я думаю, Лукашенко не ожидал, что наш народ проявит такую стойкость. Если мне бы сказали: Елена, если ты выйдешь, тебя убьют, я бы все равно вышла.

Я могла уехать в США, Испанию, Польшу: но я вижу себя только здесь.

О прощении

Когда я слышу на митингах: «не забудем, не простим», я не согласна. Я считаю так: не забудем, но простим. Ведь выхода нет, так как это может привести к гражданской войне.

Я думаю, после смены власти нужно будет разбираться с каждым случаем, с каждым человеком, нужно очень осторожно подходить к каждой ситуации, чтобы не пострадали невиновные. Нужно будет делать народные собрания и там решать судьбу каждого. Каждому давать правовую оценку.

Об уголовном деле

Уголовное дело заведено на меня за 13 сентября, когда люди перекрыли одну из центральных улиц города и водили хороводы, и будто там была женщина, похожая на меня.

По этому делу проходит около 50 человек. Власти считают, что люди перекрыли движение и нанесли городу большие потери. Я узнала, что они эти убытки оценивают в 1000 рублей, что в это время стоял общественный транспорт.

Это дело шито белыми нитками. Своими уголовными делами они хотят запугать людей, заставить задуматься, стоит ли выходить. Но они забываются, что точка невозврата уже пройдена. Я верю, что уголовное дело не дойдет до суда.

О корабле власти

Я думаю о протестах, мне хочется плакать от радости, как изменился наш народ. Теперь этим народом стоит гордиться.

Дети у меня очень дружные, в этом протестном движении мы – одна семья.

И самое главное, что на руках протестующих нет крови, ведь нельзя построить новую нормальную страну, когда ты пришел к власти с кровавыми руками. Это духовный закон.

Я думаю, что у властей той силы уже нет. Их корабль имеет много пробоин. И дыры делаются каждый раз – каждый даже самый маленький протест делает все новые дырки, даже если я одна выхожу, это новая дырочка на этом корабле. Они не успевают их залатать. И я уверена, что этот корабль пойдет ко дну – это только вопрос времени.