За год Россия проиграла Турции трижды

Отказ Москвы поддержать Армению в Карабахской войне стал прямым следствием мартовского фиаско в Сирии.

В завершившемся 2020 году на фоне целого ряда таких масштабных событий, как пандемия, мировой экономический кризис, обнуление путинских президентских сроков, произошли три вооруженных конфликта, которые, впрочем, стараниями отечественной машины пропаганды для рядового российского обывателя остались почти незамеченными (за исключением широко освещавшейся в РФ Карабахской войны). Между тем они несомненно повлияют на поведение Москвы на международной арене в ближайшие годы.

Речь, в первую очередь, идет о де-факто российско-турецкой войне февраля — начала марта в Идлибе (Сирия); боевых действиях в Ливии между войсками международно признанного Правительства национального согласия (ПНС) и Ливийской национальной армией (ЛНА) мятежного маршала Халифы Хафтара в мае, и Карабахской войне сентября-ноября 2020 между Азербайджаном и Арменией.

Все эти вооруженные конфликты в течение прошедшего года «Росбалт» освещал достаточно подробно, поэтому лишь отметим, что во всех трех столкновениях прямо или косвенно противостояли друг другу турецкие и российские вооруженные силы, военные советники, инструкторы и прокси-формирования Москвы и Анкары.

Кратко напомним хронологию событий.

После ряда атак на формирования турецкой армии на севере Сирии со стороны союзника Москвы — сирийского президента Башара Асада и авиаудара российских ВКС по колонне турецкой армии в провинции Идлиб, в ходе которого погибли три десятка турецких солдат, президент Турции Реджеп Эрдоган в конце февраля приказал начать в этой сирийской провинции операцию под кодовым названием «Весенний щит».

В ходе массированного наступления турецкой армии против сил сирийско-российской коалиции, а также союзных им иранских формирований в Идлибе, с 28 февраля по 5 марта турецкой артиллерией, авиацией и беспилотниками, по данным турецкого Генштаба, были уничтожены как минимум три сирийских самолета (два фронтовых бомбардировщика Су-24 и учебно-боевой Aero L-39 Albatros), восемь вертолетов, три беспилотника, 155 танков, 47 артиллерийских орудий, 52 многоствольные ракетные установки, восемь систем ПВО, 12 противотанковых орудий, 51 единица бронетехники, 60 военных машин, десять складов боеприпасов. Помимо этого, был поврежден военный аэродром в Алеппо. Потери в живой силе проасадовской коалиции оценивались примерно в 3,5 тысяч человек.

За последние примерно 50 лет это было одно из самых массированных применений военной техники в мире. Причем турецкая армия продемонстрировала в этой битве свое полное превосходство над противником.

В довершение ко всему Эрдоган не побоялся лично прилететь в Москву 5 марта и провести со своим российским визави переговоры об урегулировании ситуации в Сирии в тот момент, когда его армия продолжала утюжить позиции главного союзника России на Ближнем Востоке — Башара Асада.

Следующий раунд российско-турецкого противостояния после описанных выше событий состоялся всего через два месяца. В мае возобновились бои в Ливии между войсками Правительства национального согласия (ПНС) и Ливийской национальной армией (ЛНА) Халифы Хафтара, поддержку которому оказывала ЧВК «Вагнер», которую связывают с «кремлевским поваром» Евгением Пригожиным.

СМИ сообщили, что в результате проведенной армией ПНС операции «Вулкан гнева», турецкими ударными беспилотниками Bayraktar TB2, которые в марте уже навели шороху в боях за Идлиб, были уничтожены девять зенитных ракетно-пушечных комплексов (ЗРПК) «Панцирь» российского производства.

И, наконец, последняя война за Карабах между Азербайджаном и Арменией в сентябре — ноябре. Формально ни Анкара, ни Москва в ней участия не принимали, однако очевидно, что за Арменией, являющейся членом ОДКБ, так или иначе стояла Россия, а за Азербайджаном — Турция, которая этого и не скрывала. Тем более, что самым заметным оружием снова стали все те же турецкие «байрактары». Как известно, эта война закончилась поражением Еревана (а значит, и Москвы). Армяне по ее итогам вынуждены были подписать унизительную капитуляцию, потеряв часть собственно Нагорного Карабаха и весь «пояс безопасности» вокруг него.

Итак, Москва за год потерпела три поражения от Турции. Несомненно, самым тяжелым стал разгром в Идлибе, поскольку в отношении Ливии позиция официальной Москвы, как она сложилось за последние шесть лет, сводится, по обыкновению, к формулировке «нас там нет». По факту же там действовала российская частная военная компания, или, другими словами, наш «иностранный легион».

Отказ Кремля не словами, а реальным делом поддержать своего союзника по ОДКБ Армению в Карабахской войне и, как следствие, поражение Еревана от азербайджанской армии, за спиной которой стояла мощная, отлично оснащенная современным вооружением 700-тысячная армия Турецкой республики — все это стало следствием мартовского фиаско Москвы в Сирии.

В любом случае эти события стали серьезным уроком для Кремля, который до того, как казалось, шел от успеха к успеху (во всяком случае, у не слишком посвященной публики с 2008 года могло складываться именно такое впечатление).

Действительно, август 2008 — «блестящая» победа огромной России над маленькой Грузией в войне за принадлежащую последней крохотную Южную Осетию. 2014 — присоединение Крыма и фактическое отторжение трети территории украинского Донбасса, на которой созданы непризнанные ДНР и ЛНР. 2015 — ввод в Сирию российских ВКС и других военных формирований. Не раз объявленная победа в этой стране над запрещенным в РФ «Исламским государством».

И вот 2020-й. Три поражения России за один год. Справедливости ради отметим, что первые «звоночки» для Москвы прозвучали раньше, но она их не смогла услышать. Или просто не захотела, списывая эти неприятные инциденты на чьи-то происки и рассчитывая на то, что российской стороне неизбежно удастся взять реванш. Речь об уничтожении турецким истребителем F-16 российского бомбардировщика Су-24 в ноябре 2015 в небе над турецко-сирийской границей. Тогда это очевидно шокировало не только записных патриотов на российском ТВ, но и политическое и военное руководство страны. Настолько сильно, что ответить решили не Турции, а плохо вооруженным протурецким отрядам туркоманов в Сирии.

Следующий «звонок» российскому руководству прозвучал в той же Сирии. Бой 7–8 февраля 2018 года в районе Дейр-эз-Зора, когда американская армия при помощи авиации, беспилотников и артиллерии разгромила батальонную группу, состоявшую из пятисот российских вагнеровцев, сирийских военных и примерно 30 танков и другой техники. Тогда потери российских и пророссийских сил, а также легионеров российского «иностранного легиона» (ЧВК) по разным оценкам составили от 200 до 300 человек. Однако в Кремле этот удар «союзников» по «своим» также предпочли не заметить, видимо, списывая на то, что погибли наемники — что их считать…

Однако складывается впечатление, что после нынешних трех поражений подряд «головокружение от успехов» 2008–2015 годов в Кремле окончательно прошло. Косвенным свидетельством этого являются недавние слова, сказанные российским президентом на его большой пресс-конференции в декабре 2020 в адрес лидера Турции. «У нас расходятся сейчас взгляды на отдельные вопросы с президентом Эрдоганом. Может быть, иногда противоположные взгляды. Но это человек, который держит слово, мужчина. Он хвостом не виляет. Если он считает, что это выгодно для его страны, он идет до конца. Пришло время пересмотреть свою тактику поведения на международной арене», — сказал тогда Путин.

Действительно, пришло. Эрдогановская Турция в прошлом году «грубо и зримо» создала «новую реальность». А если точнее, откорректировала ту «новую реальность», которую в свою очередь создала в 2014 году путинская Россия. В результате в Кремле, как видим, наконец, осознали, что на международной арене появился игрок, готовый применять военную силу не менее решительно и бесцеремонно, чем Москва. И этот игрок в военном и технологическом смысле готов не только к мелким провокациям в духе «нас там нет», но и к большой войне.

Однако наивностью было бы ожидать, что военные неудачи 2020 года заставят Путина отказаться от применения силы (или угроз этого) на международной арене. Другим он уже не станет, но вот тактику пересмотреть может. Не исключено, что в очередной раз может попытаться объединиться с тем, кого он не смог победить, а потому зауважал.

Союз России и Турции в мечтах некоторых обитателей Кремля может сулить головокружительные перспективы — начиная от развала НАТО и вплоть до выстраивания новой стратегической оси Москва-Анкара… Другое дело, зачем это нужно Эрдогану? «Султан» и без союза с Кремлем сейчас на пике своего политического и военного могущества.

Александр Желенин, «Росбалт»