Пространство ваше, но время — наше

Страна, которая никогда не спит

Сначала были воскресенья. Теплые августовские и не менее теплые сентябрьские. И когда вокруг говорили «зачем превращать революцию в прогулки», люди выходили вовсе не на прогулку.

К воскресенью готовились, как к последнему бою. Надевали чистое и удобное («треники» лучше, чем джинсы) – кто знает, когда вернешься домой с этой прогулки? Доставали с антресолей коробки со старым хламом, находили кнопочный телефон двадцатилетнего возраста и вставляли туда сим-карту, чтобы никакой перепиской в мессенджерах и подпиской на телеграм-каналы не порадовать карателей. Относили соседям ключи и инструкцию, чем и когда кормить кошку. Когда выяснялось, что соседи тоже собираются на марш, назначали «старшего по кошкам», который должен был, если что, взять шефство над всеми питомцами подъезда или даже дома. Отвозили к родственникам или друзьям детей и разрешали не идти завтра в школу, если родители с прогулки не вернутся.

Потом к воскресеньям добавились субботы с женскими маршами. А зачем, собственно, пропускать еще один выходной день, если не работу идти не нужно? Не на диване же его проводить – за лето у народа сформировались другие привычки. Позже появились понедельники с маршами пенсионеров и студентов. За ними – цепи солидарности в рабочее время все пять дней в неделю.

И все это время, параллельно с большими общими маршами, в белорусских городах шла настоящая партизанская жизнь. Соседи узнавали друг друга не только в лицо, но и по именам и никам в телеграм-чатах. Бело-красно-белые окна и балконы появлялись вовсе не по воскресеньям, а в любой день и время. Флаги, которые таинственным образом возникали будто бы просто в воздухе между высотными домами, не подчинялись логике выходных и рабочих дней. Вечерние прогулки дворов и районов не зависели от того, нужно ли завтра их участникам идти на работу. Даже когда каратели начали шататься по дворам, вылавливая местных, это ничего не изменило – просто акции стали еще более партизанскими. Теперь во многих дворовых чатах место и время сбора не указывается заранее. Все ждут и, получив сигнал, срываются с места, бегут с флагами в точку, которая только что была названа, встают в цепь солидарности, записывают видео или делают отличные фотографии. К тому времени, когда на место сбора приезжают милицейские микроавтобусы, уже никого нет. Разве что усатый снеговик, подозрительно похожий на одного трехпроцентного персонажа прошлого, издевательски поприветствует тружеников дубинала.

Белорусы совершили неожиданную революцию, каких в истории еще не было: они начали не с пространства, а со времени. Мы пока не захватили пространство, по которому ездят микроавтобусы и кортежи, не заняли кубатуры, в которых сидят и трясутся от страха каратели и чиновники, не расселили их вместо себя по замкнутым объемам тюремных камер. Пространство – пока ваше, трехпроцентное. Но время – наше. И не только в переносном смысле, но и в прямом. Нет больше в сутках ни минуты свободной, чтобы наши города погружались в сон и никто во всей стране в этот момент не проводил партизанскую акцию. Страна больше не спит. Мы сменяем друг друга на вахте, чтобы дать отдохнуть соотечественникам, и выходим хоть в ночь, хоть в день. Это наше время.

И если раньше хотя бы ранним утром жизнь затихала, как и положено мрачной темной зимой, потому что нет сил проснуться и выйти из дома, только по будильнику на работу, в последний момент, в полусонном состоянии, мечтая о весне и солнце, то теперь даже ранним утром люди выходят на прогулки с флагами, выстраиваются в цепи солидарности, будят дремлющие окрестности задорным «Жыве Беларусь!». До работы еще два, а то и три часа, но вместо того, чтобы спать, несколько раз подряд переводя будильник на «еще десять минуточек», люди выходят на улицы.

«Малиновка, - хочется закричать, - и чего тебе не спится? Холодно, темно, до весны бесконечно долго. Возвращайся домой, спи, не мерзни» Но нет, не возвращается Малиновка. Ходит, поет, вешает флаги и ленточки, лепит снеговиков, пишет на снегу «Наша возьме!», чтобы тем, кто выйдет позже, было не холодно, а радостно.

Так начинаются наши дни – с сюрпризов для соседей и прохожих, для своего района и для всей страны. Так заканчиваются дни режима – страхом, злобой и бессилием. И время сейчас – важнее пространства.

Ирина Халип, специально для Charter97