Задача «Убить дракона» актуальна и сегодня

О вечных сказках Евгения Шварца.

Он с детства боялся сказок с несчастливым концом. И именно сказка стала тем жанром, который сделал его великим. Шарль Перро, Ганс Христиан Андерсен, Евгений Шварц – имена, с которыми знакомишься в детстве и помнишь потом всю жизнь. 15 января исполнилось 63 года со дня смерти Шварца. Человека, который так не любил смерть, который оставлял нам всем надежду, что даже известный финал можно изменить к лучшему.

«Дорогой мой, как нам тебя не хватает! Твоей доброты и терпения! Твоего мужества и иронии! Твоего милосердия! Твоей уверенности, что «в каждом человеке есть «что-то живое» и что надо только «задеть его за живое». Твоей скромности, - ведь ты тихо и долго смеялся бы, если бы кому-нибудь пришла в голову мысль, что ты – великий писатель. А вот теперь то и дело слышишь, что твой «Дракон» - гениален», - очень точно сформулировал отношение к Шварцу один из его друзей Вениамин Каверин.

Дракон гениален и бессмертен. Хочется верить, что именно текст, а не порожденный реальностью сказочный образ. Фантастически уникальное произведение. Шварц не был диссидентом, не был антисоветчиком. Но он был честным и добрым человеком. Так просто и сложно для того времени, в которое он жил. «Что будет? Не знаю. Если сохраню бессмысленную радость бытия, умение бессмысленно радоваться и восхищаться – жить можно», - писал он в своих дневниках.

Его «Дракон», созданный во время Второй мировой, был только и исключительно против фашизма. Но постановку в СССР запретили. Оказалось, если не называть впрямую фашизм фашизмом, то сказочная аллегория с реалистической точностью подходит любой диктатуре, вне границ и времени. Фашизм, сталинизм, неосталинизм – явления одного порядка. Сегодня задача «Убить дракона» не менее актуальна, чем семьдесят лет назад. И точно так же затаились готовые занять его место «Бургомистры». Но не Дракон, и даже не Бургомистр – главные образы в этой сказке. Страшнее всего – люди с вывихнутыми душами. Готовые молчать, подчиняться, принимать очередного дракона из страха или корысти, по глупости или привычке. По крайней мере, так старается убедить «Дракон», обозначая победу зла и бессилие ему противостоящих.

Дракон. Мои люди очень страшные. Таких больше нигде не найдешь. Моя работа. Я их кроил.

Ланцелот. И все-таки они люди.

Дракон. Это снаружи.

Ланцелот. Нет.

Дракон. Если бы ты увидел их души, ох, задрожал бы.

Ланцелот. Нет.

Не достаточно убить Дракона. Добро – это милосердие, способность понимать, прощать и жалеть. Просто сказка, но как близка к идеям произведений Достоевского. «Не бойтесь! Жалейте друг друга. Жалейте – и вы будете счастливы! Честное слово, это правда, чистая правда, самая чистая правда, какая есть на земле», - восклицает раненый Ланцелот.

Сказки Шварца – про надежду и веру, про любовь, которая побеждает судьбу, они – про людей. «В каждом человеке есть что-то живое. Надо его за живое задеть – и все тут», - уверен Ученый из «Тени». «Дракон» - сказка, которая задевает, которую боятся те, кто видит «Дракона» в себе и не готовы с ним расставаться. «Убить Дракона» - так важно и так необходимо ради будущего и ради счастья.

Леонид Невзлин, «Фейсбук»