Муж политзаключенной Марфы Рабковой: Она живет по принципу «кто, если не я»

Через солидарность белорусы построят новое «мы».

Координатор волонтерской службы «Весны», правозащитник, студентка ЕГУ, 26-летняя Марфа Рабкова уже четыре месяца остается в СИЗО на Володарского и пробудет там как минимум до 17 марта. Девушку обвиняют «в подготовке, обучении или финансировании участников массовых беспорядков», передает «Белсат».

У Марфы и ее мужа забрали деньги в качестве доказательства: средства были отложены на оплату обучения и лечение тяжелобольного отца Марфы. Правозащитнице грозит до трех лет заключения.

Муж Марфы Рабковой Вадим показывает снимок жены в instagram. Фото: АВ / Белсат

«Давненько я не стрелял по людям»

Марфу Рабкову задержали вместе с мужем Вадимом Жеромским 17 сентября 2020 года. В тот вечер супруги вместе возвращались с церемонии вручения правозащитной премии.

– Мы шли, вдруг к нам подъехали несколько машин, из них выскочили люди в масках, скрутили нас и увезли в разных направлениях: Машу – в ГУБОПиК, меня – домой на обыск, – вспоминает Вадим.

Марфа Рабкова до 2016 года училась в педагогическом университете имени Максима Танка на биологическом факультете. Ее отчислили с последнего курса за участие в студенческих волнениях. Как рассказал Вадим, девушка пыталась продолжить обучение в Могилевском университете имени Аркадия Кулешова, но отчисление за активизм помешало. Тогда Марфа поняла, что в Беларуси ей не дадут доучиться, и пошла в ЕГУ. И там в международной политике нашла себя так же, как раньше в педагогике, говорит ее муж.

Муж Марфы Рабковой Вадим. Фото: АВ / Белсат

31-летний Вадим Жеромский к ЕГУ получил образование в сфере лесного хозяйства в Полоцком колледже (мужчина родом из Сморгони). Сейчас обучение совмещает с работой администратором в минском бизнес-центре.

После обыска мужчину также доставили в ГУБОПиК на допрос. Там ему на голову надели мешок из плотной ткани – такой большой, что закрывал тело до груди. С этим мешком Вадима водили из кабинета в кабинет, пока наконец не сняли.

– Мне угрожали, намекали на насилие, один сказал: «Давненько я не стрелял по людям», – вспоминает муж Марфы. – Меня не били, но это был очень агрессивный допрос.

Вадима отпустили, Марфу же оставили в СИЗО и предъявили обвинение по ч. 3 ст. 293 УК РБ – «обучение либо иное приготовление лиц к участию в массовых беспорядках, а также финансирование или иное материальное обеспечение такой деятельности».

Осужденные должны скомпенсировать государству «ущерб от протестов»

Во время обыска в молодой семье конфисковали технику, документы, касающиеся правозащитной деятельности, даже сертификаты о завершении курсов и тренингов, а также около 3500 евро. Эти деньги следствие использовало как доказательство финансирования протестов.

– Почти тысяча из той суммы осталась с подарка на нашу с Машей свадьбу, даже лежали еще в поздравительном конверте, – говорит Вадим. – Еще часть была отложена на оплату обучения и на лечение отца Маши, у него 4-я стадией онкологической болезни. При этом все даже было подписано: сколько и на что.

Муж Марфы Рабковой Вадим. Фото: АВ / Белсат

По словам Вадима, следователи не хотели слушать никаких объяснений, стояли на своем, мол, эти деньги Рабкова собиралась направить на организацию беспорядков.

– Также они говорили, что протестами в августе и сентябре государству был нанесен значительный ущерб, и теперь осужденные должны это компенсировать, – добавляет наш собеседник.

Следствию не с чем идти в суд

Вадим Жеромский вспоминает, как еще в ноябре следователи говорили, якобы дело Марфы близится к завершению и к Новому году будет суд. Но вместо этого политической заключенной продлили срок содержания под стражей до 17 марта – всего девушка проведет за решеткой полгода. Вадим считает, что следствию не с чем идти в суд, поэтому дело затягивается.

По словам мужчины, в материалах дела нет каких-то конкретных эпизодов по ст. 293.

– Все очень смутно, там не приводятся какие-то действия, даты. Я не увидел доказательств вины Маши, – говорит муж правозащитницы.

Марфа и Вадим на снимке в instagram. Фото: АВ / Белсат

Подробнее о деле Вадим рассказать не может: как свидетель он остается под подпиской о неразглашении. Только добавляет, что на Марфу угрожали «повесить» и другие статьи. Супруги это расценивают как запугивание и доказательство того, что по ст. 293 у следствия на девушку ничего нет.

Блокировка переписки, шантаж свиданиями

Почти месяц Вадим не получал новостей от жены. В конце 2020 года, 22 декабря, пришло письмо, следующее – только 19 января.

Марфе тоже не все письма доходят. Семья волонтерки написала около 60 писем, а Марфа получила менее 20.

– Я вижу целенаправленную блокировку переписки с родителями, – говорит Вадим. – 6 января у Марфы был день рождения, ей исполнилось 26 лет. Накануне в минских дворах массово подписывали ей открытки. Но Маша ничего не получила.

Вадим держит альбом с семейными снимками. Фото: АВ / Белсат

Кроме создания препятствий для общения с близкими через письма, Марфе до сих пор ни разу не разрешили встретиться с семьей. Вадим писал заявление в Следственный комитет с просьбой о короткой встрече с женой, когда в декабре от коронавируса умерла ее бабушка.

– Я объяснял, что Маше нужна поддержка, но никто не пожелал понять. Как бы и веры особой не было, но надеялся на что-то человеческое в них, – говорит Вадим. – Но через две недели пришел отказ.

Мужчина говорит, что жену шантажируют свиданиями:

– К ней приходят работники и обещают встречу со мной в обмен на нужные им показания. Все сопровождается сильным психологическим давлением.

«Маша будет свободной вместе со всем белорусским обществом»

В связи с болезнью отца Марфы – рак в 4-й стадии – Вадим просил изменить ее содержание под стражей на подписку о невыезде. Мужчина объяснял следователям, что до ареста Марфа часто ездила к родителям в родной Добруш, чтобы поддержать и помочь. Отказали.

Вадим у себя дома. Фото: АВ / Белсат

Отец Марфы сейчас проходит очередной курс лечения. Семья не теряет надежды на выздоровление, но стресс, который переживает отец из-за уголовного дела, возбужденного против дочери, совершенно не способствует здоровью, отмечает муж политической заключенной.

Вадим ежедневно на связи с мамой Марфы: она очень переживает, постоянно читает и смотрит новости, анализирует ситуацию, думает, как то или иное происшествие в мире политики может отразиться на дальнейшей судьбе дочери.

– Она считает, что Маша будет свободна вместе с другими политзаключенными, когда всех или хотя бы часть отпустят, а возможно, и тогда, когда свободном состоянии все белорусское общество, – говорит Вадим. Сам он готов к тому, что освобождение жены может произойти не так быстро, как бы того хотелось. – Когда видишь, как людей по абсолютно надуманным причинам отправляют за решетку даже на несколько лет, иллюзий уже не остается. Но одновременно я понимаю, что все это не может тянуться бесконечно. В государстве очень напряженная ситуация сейчас. Это должно как-то решиться.

По словам Вадима, осужденных, возможно, ждет «большой обмен» на что-то важное для главы государства.

Альбом с семейными снимками Рабковых. Фото: АВ / Белсат

– Сейчас была надежда, что ради чемпионата мира по хоккею политических заключенных начнут выпускать, но, видимо, власти решили, что это еще не то, на что можно обменять такой «ценный товар», – отмечает муж правозащитника.

«Марфа живет по принципу «кто, если не я»

Вадим и Марфа познакомились пять лет назад, весной 2016 года.

– Это было самое начало правозащитной деятельности Марфы, – вспоминает собеседник. – Тогда осудили Дмитрия Полиенко, так мы и познакомились, помогая ему и другим политическим заключенным.

В августе 2019 года Вадим и Марфа поженились.

Вадим и Марфа. Фото: Марта Рабкова / Facebook

О жене будущий юрист-международник говорит, что она была волонтером не только в «Весне». Много времени Маша посвящала защите бездомных животных, помогала в приюте.

– У нее обостренное чувство справедливости, – говорит Вадим. – Она всегда очень сильно реагирует, когда кого-то обижают – или животное, или человека. Живет по принципу «кто, если не я». Она верит, что если каждый из нас будет помогать ближнему, общество очень скоро изменится. Маша никогда не устает работать на благо других и заражает своей энергией всех вокруг.

«Мне говорили открытым текстом, чтобы валил из страны»

Уезжать из Беларуси Вадим и Марфа не собираются. Таких мыслей не было, даже если еще до задержания стали появляться угрозы, что «скоро разберутся со всей «Весной», а начнут с Рабковой».

Муж Марфы Рабковай Вадзім трымае альбом з сямейнымі здымкамі. Фота: АВ / Белсат

– Чего хотят наши, так их назовем, оппоненты? Чтобы все «недовольные» уехали. После задержания мне силовики говорили открытым текстом, чтобы ехал отсюда. Говорили, что если вдруг Машу выпустят, то нам лучше уехать. Но нет, извините, мы здесь родились, выросли, здесь наша родная земля, наши родители и близкие. Почему мы должны убегать, позволять нас выгонять? – объясняет свою позицию муж политической заключенной.

Вадим убежден, что в нынешней ситуации белорусы должны помогать друг другу, что общество спасет солидарность.

– Ситуация очень тяжелая. Просвет если и есть, то едва заметен. Мы должны поддерживать друг друга. Через солидарность мы построим новое «мы», – говорит муж Марфы Рабковой.