«Масса людей ухнула: «Как 80 процентов?!» — и пошла на исполком»

История протестов в Пинске в ночь после выборов.

Столкновение демонстрантов с милицией возле здания Пинского горисполкома в ночь с 9 на 10 августа в народе прозвали «пинской бойней». Пинск — единственный город в стране, где 9 августа возмущенные озвученными результатами президентских выборов люди не просто вышли на улицы — а пошли на горисполком, милиция вышла с ними на переговоры, от толпы выдвинули парламентеров…

Кадры противостояния в полесском городе облетели все крупные белорусские телеграм-каналы и СМИ. На записях видно, как люди с палками бегут на щиты силовиков, кидают в них камни, бутылки, тротуарную плитку, мусорки и даже цветы с клумбы. Местные это объясняют в том числе и тем, что «милиция их обманула, а пинчане — народ обидчивый».

Очевидцы пинских событий рассказали tut.by, что происходило в городе в день президентских выборов.

События 9−10 августа для пинчан — сложная тема для разговора. Кто-то видел все своими глазами, кто-то слышал от друзей, кто-то — от сокамерников в Барановичском СИЗО, кто-то — от родственников политзаключенных, кому-то рассказал обо всем политэмигрант, который после «бойни» уехал за границу, опасаясь преследования. Каждый носит в себе свою версию произошедшего, но не все готовы ею поделиться.

— Люди боятся, — поясняет пинчанка Надежда Ларионова, которая тоже, наверное, боится, но все-таки говорит.

«Как 80 процентов?!»

С Надеждой мы встречаемся у супермаркета в пинском микрорайоне Северный. Вместе с ней — еще трое очевидцев событий 9−10 августа: Денис Седых и двое парней, которые попросили не указывать их данные (есть в редакции tut.by).

Мы идем за супермаркет, в сквер за памятником «Партизанам Полесья». 9 августа, около 19.00, здесь собрались примерно 100 человек. В то время клумбу перед мемориалом украшали красные и белые цветы. Раньше такая расцветка никому не мешала, а в конце октября кто-то решил «навести порядок». Красные цветы убрали, остались только белые. С наступлением морозов клумба и вовсе выключилась из идеологической борьбы — все занесло снегом.

— 9 августа сюда пришли даже мамы с детьми, — вспоминает Надежда день выборов. — Символики не было. Были только белые браслеты.

Недалеко от собравшихся в сквере пинчан тогда стояли несколько сотрудников милиции. Они в происходящее не вмешивались, только наблюдали. Час люди просто стояли и общались, передавали друг другу новости, которые удалось прочитать владельцам смартфонов с работающим VPN.

После 20.00 тема для разговоров была одна — предварительные результаты выборов: Александр Лукашенко набрал почти 80% голосов.

— Масса людей ухнула: «Как 80 процентов?!» — вспоминает первую реакцию Надежда.

ПинскЯндекс.Карты — поиск мест и адресов, городской транспорт

Тогда собравшиеся в сквере решили пойти к горисполкому, чтобы узнать, «как проголосовал город». Люди вышли от памятника «Партизанам Полесья» и двинулись по улице Первомайской в направлении центра. Это — примерно 3 километра пути.

— На проезжую часть никто не выходил. Все шли по тротуару, переходили дорогу на зеленый, — объясняет Надежда. Проезжающие автомобили, говорит, сигналили в поддержку участников спонтанного шествия.

Несколько сотрудников милиции сначала сопровождали колонну, но потом ушли вперед. Иногда мимо демонстрантов проезжали патрульные автомобили. Половину пути люди прошли беспрепятственно. Лозунги звучали знакомые, мирные, пока не экстремистские: «Жыве Беларусь!», «Верым, можам, пераможам!».

Первые задержания произошли на железнодорожном переезде на улице Первомайской. По словам очевидцев, два автомобиля милиции перекрыли проезд, а к колонне вышли сотрудники в форме. Силовики перегородили проход, сообщив, что «временно ограничено движение» якобы из-за массовых беспорядков. Хотя на то время, по словам Надежды, никаких столкновений в городе не было.

Позже к демонстрантам выбежали из автобуса люди в защите, шлемах-полусферах со щитами и дубинками. Начался разгон, несколько человек задержали.

Остальные по дворам и соседним улицам пошли дальше.

После инцидента на железнодорожном переезде, вспоминает Денис Седых, люди шли «на взводе». Когда остатки колонны с Первомайской вышли на площадь Ленина, там уже собралась толпа.

Примерно в 21.15 люди вышли с площади на улицу Ленина и двинулись в направлении Пинского горисполкома. По оценкам очевидцев, в шествии участвовало уже больше тысячи человек.

— Людей было столько, что по пешеходке даже пройти было сложно. Приходилось прижиматься к домам, — рассказывает Денис.

«Не помню даже, чтобы кто-то матерился»

Здание Пинского горисполкома было оцеплено милицией. Демонстранты остановились перед силовиками на улице Заслонова. Между ними образовалась «буферная зона» — шириной примерно в 10 метров.

У Александра Мотузко в Пинске своя школа иностранных языков. Его офис — в одном из зданий на пешеходной улице Ленина. 9 августа он видел, что происходило возле горисполкома.

— Все к горисполкому шли нормально, без какого-то желания кого-то отдубасить или подраться. Да, были провокации, но они пресекались самими людьми в колонне. Если кто-то хотел бутылку кинуть, то бутылку сразу забирали. Там порядок был. Было очень все четко. Не помню даже, чтобы кто-то матерился. Все стояли. Кричали: «Милиция с народом!», «Сложи щиты!», «Верым, можам, пераможам!». В какой-то момент все зажгли фонарики. Целая улица в фонариках, все такие воодушевленные были!

— Я подошел к людям, когда они уже стояли возле горисполкома, — рассказал о событиях той ночи еще один очевидец — пинчанин Евгений, который попросил не указывать его фамилию, — Мы с девушкой гуляли. С одной стороны, по набережной, оцепление стояло, никого не пускали, с другой стороны — с пешеходки — уже толпа была. Люди стояли, кричали, но ничего плохого не делали. Был контингент, который бутылки пытался кидать, но их сами люди сразу же останавливали, усмиряли и уводили. Все было мирно.

Пинчанин Алексей (фамилия не указывается по его просьбе) после выборов был возле горисполкома. Он тоже помнит, что в толпе были несколько человек, которые вели себя вызывающе, но демонстранты сами уводили провокаторов подальше от милицейских щитов.

К протестующим вышел начальник ГОВД Дмитрий Коровяковский.

Он предложил выдвинуть от толпы 5 делегатов, которые пройдут за оцепление и смогут пообщаться с представителями местной власти. В состав делегации вошла и наша героиня Надежда. Пятерых пинчан провели за милицейские щиты и сказали ждать у входа в горисполком. Позже Надежду попросили вернуться, чтобы успокоить людей в толпе. Одного из делегатов провели в горисполком. Через какое-то время он вышел и сказал, что увиденное его не убедило в том, что выборы прошли честно.

«В ход пошло все: бутылки, камни, палки»

Большая часть демонстрантов ближе к часу ночи уже разошлась. Остальные собирались возвращаться к площади Ленина, рассказала Надежда. Планы поменялись, когда люди увидели, что с соседней улицы к ним бегут силовики со щитами.

— Люди пытались строить конструктивный диалог. Любые попытки агрессии сразу же пресекались. Был между нами и милицией такой негласный уговор: вы стоите, убираете провокаторов — и вам никто не мешает. Но людей обманули — взяли и окружили. А у нас в Пинске народ обидчивый, — говорит Алексей. Незадолго до начала потасовки он отошел к машине, а вернулся, когда уже милицию оттеснили к горисполкому. — Когда мы вернулись, я увидел масштабы. Та толпа, которая участвовала в конфликте с силовиками, была на месте. Некоторые люди были с отобранными у милиционеров щитами, выломанными палками от лавочек.

— В какой-то момент народ побежал с криками, что они [милиция] наступают. И вот с одной и со второй стороны они [милиция] стали подходить к людям — и начался этот замес. В ход пошло все: бутылки, камни, палки. Люди оттеснили милицию один раз, а второй раз, когда опять оттесняли, уже лавки ломали, урны летели, — вспоминает Евгений.

До недавнего времени пинчанин Влад был студентом четвертого курса одного из столичных вузов. В ноябре он уехал из страны. Отъезд парень связывает не с пинскими событиями, а с протестными акциями студентов в Минске. Сейчас парень живет в Польше, изучает язык, а затем планирует поступить в университет по программе Калиновского.

9 августа Влад тоже был возле горисполкома.

— Я стоял перед кордоном милиции, — рассказывает Влад. — Нам говорили, что насилие применять не будут, просили увести детей и женщин. Мы перед этим кордоном стояли три часа — и ни-че-го не делали. Все было спокойно. Да, были провокаторы, но на их действия не отвечали, агрессию гасили в зародыше. Спустя 3 часа стояния мы осознали, что площадь Ленина свободна — и все поняли, что надо идти на площадь. В этот момент мы увидели, как сзади нас обегают другие силовики.

Жесткие столкновения у горисполкома продолжались около 30 минут. Пострадавших забирала скорая. В итоге милицию оттеснили обратно к горисполкому, а люди развернулись и пошли на площадь Ленина. Оттуда они вернулись на Первомайскую и по проезжей части дошли до кругового перекрестка с улицей Центральной. Затем народ стал расходиться.

— Мое мнение: отпустили бы людей [от горисполкома], они бы сто процентов свалили бы, — считает Александр Мотузко. — Не было бы даже этого шествия с флагами по Первомайской. Основная масса людей к тому моменту от горисполкома уже ушла.

«Выскакивает «черепашка» — и распыляет балончик»

На следующий день, 10 августа, вспоминает Надежда, силовиков в Пинске было заметно больше: оцепили уже не только горисполком, но и несколько кварталов вокруг него:

— Когда к ним подходили люди, они говорили: «Покиньте зону боевых действий».

10 августа на улицах города начались массовые задержания. Во время разгона часть людей с улицы Ленина забежала в здание, где находится офис Александра Мотузко. Пинчане закрыли входную дверь и спрятались в кабинетах. Когда силовики прошли, некоторые попытались выйти.

— Мы открываем дверь, чтобы вышли те, кто очень хотел, — и выскакивает «черепашка» и распыляет баллончик, — вспоминает Александр. — Потом это все на второй этаж пошло. Все сидят, кашляют. Окна позакрывали, жалюзи опустили. Даже не знали, что там внизу происходит.

Люди смогли выйти из здания ближе к ночи, когда улицы города опустели. Александра задержали на перекрестке Кирова и Советской. На него составили протокол по 23.34 КоАП за 9 августа — и отпустили. На следующий день — опять задержали. Три дня он провел в ИВС, затем судили и отправили отбывать 15 суток в СИЗО Барановичей. В ночь с 16 на 17 августа досрочно выпустили на свободу без объяснения причин.

Дениса Седых задержали на улице Ленина вечером 10 августа и отвезли в Пинский ГОВД, где составили протокол по 23.34. По словам мужчины, к нему применяли физическую силу и спецсредства. На следующий день после задержания он обратился к медикам. В справке о состоянии здоровья от 11 августа указано, что Денис получил легкую закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга, ушибы поясничной и ягодичной областей. По этому факту он написал заявление в СК. Три месяца спустя ему прислали уведомление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Историю своего задержания ранее рассказывал и пинский журналист «Медиа-Полесья» Евгений Николаевич, который семь дней провел в заключении:

— 10-го числа я пришел снимать. Там стояли милиционеры. Подошел, сфотографировал их. Потом позвонили, сообщили, что едет ОМОН. Я прошелся по улице пару метров, увидел, что они бегут. Начал бежать от них в сторону горисполкома с левой стороны. Оттуда уже бегут милиционеры со щитами. Я поднял руки. С бейджиком стоял. Приняли. Закрутили. Повели в горисполком. Кинули на землю. Я кричал: «Журналист!». Там два раза ударили головой об пол, потом рукой немного ударили. Завели в туалет. Головой об стену, ноги на ширине плеч. Постоял так полчаса. Потом посадили на стул, остановили кровь. Еще посидел полчаса. Потом закинули в автозак. Там вроде как водитель ударил два раза рукой. Потом завезли в ГОВД. Завели в тир. Уже с одной стороны лежало человек тридцать. Во второй стороне я был первый. Лицом в пол, с наручниками на руках я пролежал часа три. Нас подняли. Оказалось, охраняли спецназовцы с автоматами в полном обмундировании. Сидели часов до трех ночи. Начали отпускать. Отпустили. Тех вообще ни за что поймали. Меня, моего друга, еще одного мужика оставили, потому что нас видели 9-го числа. Из 70 человек по сути задержали только троих, — рассказывал Евгений «Медиа-Полесью».

Напомним, в эфире телеканала «Беларусь 1» начальник местной милиции Дмитрий Коровяковский так позже комментировал жалобы на жесткие задержания:

— Люди путают, что такое жесткое и что такое жестокое [задержание или обращение]. Жестокое — это когда человек уже обездвижен, на нем наручники, он сидит в транспортном средстве либо находится в здании ОВД и к нему применяется сила. Это недопустимо. Это превышение пределов наших полномочий. Но когда люди идут в течение трех дней с палками, камнями, выходят каждый вечер и день на улицы и этими улюлюкающими толпами ходят и громят город — ну, наверное, в этот момент разрешено применение силы. Это называется жесткое задержание. Лидеров, на которых нас выводила разведка, мы задерживали жестко. Потому что мы знали, на что эти люди способны. Те, кто пытался их отбить, получали, конечно же, по мягким тканям резиновой палкой. Без этого невозможно. Она довольно-таки эластичная, мягкая и при применении ее по телу не наносит серьезным травм. Это синяки, ушибы, но не более того.

«О задержании нам на следующий день сообщила государственный адвокат»

Пинчанка Татьяна Соболева — мать самого молодого политзаключенного. Своего сына, 18-летнего Олега Рубца, она последний раз видела 10 августа: утром сын пошел на работу, к вечеру вернулся, поужинал — и ушел в город.

— О задержании нам на следующий день сообщила адвокат. Сказали, что он задержан на 72 часа. А после 72 часов сказали, что он задержан по подозрению по ч. 2 ст. 293 УК — массовые беспорядки. Попросила ему передать передачу: его отправляли этапом в Барановичи, — рассказала Татьяна.

Деталей уголовного дела мама не знает: адвокат под подпиской о неразглашении. Связь с Олегом семья поддерживает по почте. Правда, письма не всегда до него доходят.

— Олег у нас парень крепкий. Он в письмах ни разу не жаловался. Наоборот, даже нас с мужем старается успокоить, приободрить. Пишет, что у него все хорошо, но морально тяжело находиться в замкнутом пространстве. Но он по характеру такой, что никогда не жалуется. Мы ездим в Барановичи ему передачи передаем. Отношение к нам всегда доброжелательное, никогда не сталкивались ни с хамством, ни с пренебрежительным отношением, — говорит мама политзаключенного.

У каждого пинчанина, напомним, есть своя версия событий 9 августа. Татьяна — не исключение:

— Когда люди поняли, что их окружают, то, наверное, испугались — и стали защищаться. Им же обещали мирно все решить. И это все вылилось в такое столкновение. Заявления о том, что люди заранее готовились к этому, — неправда, я считаю. Не должно было быть никакой «бойни».